Рыцарь
Шрифт:
Я снова кивнул.
– Я нисколько не сомневаюсь в этом, милорд.
– Я могу поименно назвать вам всех рыцарей благородного происхождения – и перечислить не только имена, но также родственные связи и подвиги каждого. Не некоторых из рыцарей. Не большинства. А всех до единого.
– Понимаю, милорд.
– Равным образом я знаком со всеми родовитыми молодыми людьми, которые собираются стать рыцарями. В Целидоне нет рыцаря благородных кровей по имени Эйбел. И нет знатного юноши с таким именем, посвященного в рыцари
Мне давно следовало понять, к чему он клонит, но до меня дошло только сейчас.
– Я не благородных кровей, милорд. Наверное, знатным господином меня назвал нищий? Но скорее всего, он ничего обо мне не знает.
– Крол принял вас за знатного господина. Разве вы не заметили?
Я помотал головой:
– Я сказал мастеру Кролу, что не знатен.
– А он принял. Об этом свидетельствовало его поведение. Ваш высокий рост, могучее телосложение, лицо – главным образом лицо, – все подтверждает ваше заявление о принадлежности к высшему сословию.
– Я не намерен заявлять ничего подобного, – снова помотал я головой.
Я почувствовал себя так, словно стою перед строгим учителем в школе, и чуть не начал нервно переминаться с ноги на ногу.
– Мне сразу захотелось предложить вам сесть, когда Крол привел вас. И до сих пор хочется.
Дочь барона мило улыбнулась мне, давая понять, что она не возражала бы. Бил кашлянул.
– Но я не стану делать этого, сэр Эйбел. Я должен сообщить вам, что из практических соображений почти никогда не сажусь за один стол с людьми низшего звания.
– Здесь вы хозяин, – сказал я.
– Вот именно. Сидение за одним столом располагает к фамильярности, и я вынужден наказывать людей, которых сам же развратил. – Бил потряс головой. – Я наказывал несколько раз. Мне это не понравилось.
– Уверен, им тоже.
– Верно. Но…
Тут дочь барона прервала наш разговор вопросом:
– Можно мне погладить вашего кота?
Мани моментально вышел из-под стола и запрыгнул к ней на колени.
– Я поинтересовался у человека, которого допрашивал, не считает ли себя непобедимым рыцарь, упомянутый нищим.
Мне подумалось, что тут Бил должен рассердиться, но он ждал моего ответа с улыбкой.
– Вопрос кажется мне странным, – сказал я. – Сомневаюсь, что на свете вообще есть такие рыцари.
Здесь мне следует остановиться и сказать, что шатер Била был разделен пополам занавеской – тоже из малинового шелка, но не такого толстого, как стенки и крыша. Я должен сказать об этом, поскольку из-за занавески вдруг выглянула Баки и ухмыльнулась мне.
– Согласен с вами, – говорил тем временем Бил. – Но вопрос только кажется странным. Я задал его, памятуя о словах одного из сыновей моего родственника, лорда Обра, сказанных мне о вас накануне.
Иногда я соображаю очень туго, но сейчас все понял сразу.
– Оруженосец Свон?
– Да. Думаю, вы с ним знакомы.
– Он мой оруженосец, милорд.
– Нет, если он убежал от вас, – помотал головой Бил. – Он отрицает, что убежал, но мне кажется, дело обстоит именно так.
– Нет, он не убегал.
Как ни странно, мне не составило никакого труда выступить в защиту Свона. Он сказал правду, и я хотел, чтобы барон знал это.
– Очень рад слышать. Вы направляетесь к Северным горам, чтобы встать караулом в ущелье. Как долго вы собираетесь оставаться там, сэр Эйбел?
– Покуда на море не станет лед, милорд. То есть на заливе Форсетти.
– Иными словами, до середины зимы. – Бил вздохнул. – Я бы нисколько не удивился, если бы вы сказали, что Свон бросил вас.
– Нет, – помотал я головой, – он меня не бросал.
Бил снова вздохнул и повернулся к своей дочери:
– Свон родственник твоей бабушки, младший сын лорда Обра. Обр приходится племянником твоей двоюродной бабушке.
Девушка кивнула.
– Молодой Свон рассказал мне кое-какие вещи. Очень неприятно сомневаться в правдивости людей благородного происхождения, но он… он…
Я поднял руку:
– Не продолжайте, я понял.
– Идн тоже, я уверен. – Бил снова повернулся к дочери. – Он служил оруженосцем у некоего сэра Равда, рыцаря с добрым именем. Говорят, он бросил своего господина на поле боя. Я ничего не утверждаю – я сомневаюсь, что он поступил так. Но Свон пользуется такой репутацией, что в подобную ложь легко поверить. Ты понимаешь?
Дочь (по имени Идн) сказала:
– Вы наверняка знаете Свона лучше, чем мой отец, сэр Эйбел. Вы верите в это?
– Нет, миледи, – ответил я. – Я не верю в такого рода вещи, покуда не получаю неопровержимых доказательств.
На губах Била снова заиграла еле заметная улыбка.
– Я спросил Свона, что он делает среди безлюдных холмов, каковой вопрос задал бы любой на моем месте. Он много чего наговорил мне, и я поверил далеко не всему. Во-первых, он сказал, что назначен оруженосцем к крестьянину, носящему ныне звание рыцаря.
Барон выжидательно помолчал, но я не проронил ни слова.
– Безусловно, вы достаточно высокого происхождения, сэр Эйбел?
– Нет. Я не стану рассказывать вам о своей семье, поскольку вы все равно мне не поверите. Но по существу Свон прав.
Глаза Била чуть округлились.
– Однако я хочу сказать вам одну вещь. Выслушайте меня, пожалуйста. Я действительно рыцарь, и я не солгал вам ни единым словом. Я не лгал и вашему герольду тоже. И сержанту, который привел меня к нему.
Гильф ткнулся головой мне в ногу, давая понять, что он на моей стороне.
– Это все меняет. – Бил хлопнул в ладоши, и в шатер тотчас же вбежал слуга с мышиным личиком. – Мы заставили сэра Эйбела слишком долго стоять, Сверт. Принеси еще один стул.