Рыжая 2. Дело одинокой канарейки
Шрифт:
Посмотрев на захлопнувшуюся дверь, Даша пожала плечами и направилась на кухню: может, хоть у Митрича удастся поесть досыта.
К немалой радости, в холодильнике кое-что нашлось. Сглотнув набежавшую слюну, Даша уже собралась было позавтракать в одиночестве, как на пороге возник Иржи, свежий и розовый, словно молодой редис.
– Нет, нет и нет! – галантно улыбнулся он, отбирая сковородку. – Сегодня завтрак готовлю я. Ты позволишь?
– Не то слово, – возможность ничего не делать была, как нельзя кстати. – Вот за что я иностранных
– За что?
– Уж больно вы хозяйственные, – она сладко зевнула и потянулась. – Не представляю, что нужно для нашего мужика сделать, чтобы он сам предложил завтрак приготовить. Лично у меня такое было, по-моему, один раз в жизни. Восьмого марта.
Иржи кинул заинтересованный взгляд.
– Это шутка у вас такая?
– Нет, – Даша зевнула еще раз, – это у нас жизнь такая.
Чех разбил четыре яйца в миску, залил молоком, добавил муки, соли и со знанием дела принялся взбивать вилкой.
– Почему же вы тогда разошлись?
Даша задумчиво наблюдала за процессом приготовления завтрака.
– Почему разошлись?.. Не знаю. Наверное, он был слишком хорош для повседневной жизни. Женщину это пугает.
– Понятно, – если чех и удивился, то виду не подал. – Какие планы на сегодня?
Приподняв крышку заварного чайника, Даша принюхалась.
– Надо свежий заварить… Планы? Не знаю. Вообще-то я планировала переехать к подруге. Думаю, это займет пару часов – пока посидим, пока поболтаем… А часика в два-три можем встретиться и поехать осмотреть какую-нибудь достопримечательность. Идет?
– А я не могу сразу поехать с тобой? – спросил Иржи, выливая омлет на сковородку.
Даша посмотрела удивленно. Он что, собирается ходить за ней хвостом все десять дней своего отпуска?
– Это будет неудобно. Мы хотим поговорить о своем, о девичьем. Кстати, ты русский хорошо знаешь?
Иржи помотал головой.
– Нет. Наше поколение его уже не учило.
– Ваше поколение? – насторожилась Даша. – А сколько тебе лет?
– Двадцать.
Послышался сдавленный звук. Вчера не было времени разглядывать неожиданного попутчика, но сейчас, вглядываясь в приятное, мальчишеское лицо, она вдруг отчетливо поняла, что чех действительно, как бы это сказать – слегка юноват.
– Подожди, подожди, – Даша свела брови, – а девушка у тебя есть?
– Нет, – Иржи слегка оживился. – Это предложение?
– Ты нормальный? – Даша ужаснулась. – Я тебе почти в матери гожусь. Меня на смех поднимут.
Иржи поставил тарелки на стол и присел рядом.
– Почему? – он попробовал дотронуться до ее пальцев.
– Ты с ума сошел, – она резко отдернула руку. – Даже слышать об этом не желаю. Хочешь ездить со мной, постарайся вести себя адекватно. Будешь… младшим братом моей подруги.
– Какой подруги? – молодого человека, казалось, забавляло ее смущение.
– Никакой. Просто чей-то брат и все. Спросят – так и говори.
– А меня будут спрашивать?
– Ты, давай, того, меньше
И, стараясь не обращать внимания на игривые подмигивания, принялась уминать завтрак.
2
Домофоны производили странное впечатление. Во-первых, они не вписывались в интерьер обшарпанных подъездных дверей, а во-вторых, их модификации отличались удивительным разнообразием. В Чехии же домофоны отличались лаконичностью и универсальностью: кнопки с фамилиями – никаких тебе цифр, никаких тебе шифров.
Промучившись с выбитой на металле инструкцией, Даша обернулась к своему спутнику. Однако, чех хоть и представлял собой образец продвинутого современного мужчины, но, как и все иностранцы, на территории России оказался совершенно бесполезным. Он лишь молчал и беспомощно переминался с ноги на ногу. Но это она могла делать и без него. Пришлось вызывать Петрову голосом:
– Аняяяя! Петрооова!!!
Две зловредные бабки, очевидно получающие несказанное удовольствие от мучений жильцов и их гостей, тут же высунулись из окон:
– Чего орешь? Сунь палец в нужную кнопку и будет тебе Петрова.
– И откуда только такая бестолковая нарисовалась? Из какой деревни приехала?
Даша снова склонилась к таинственной панели, не понимая, что здесь можно нажать.
– Да не понимаю я… Чего нужно сделать-то?
– Ничего. Не работает домофон.
Злодейски усмехнувшись, бабка с треском захлопнула окно.
– Ведьма старая, – выругалась Даша и собралась было искать телефон-автомат, как дверь подъезда распахнулась и на пороге возникла Анечка Петрова.
– Рыжая, ты чего разоралась? На другом конце Москвы слышно. У меня окна на ту сторону выходят. Ты что, забыла?
Даша готова была плакать от счастья.
– Привет! Я уже не знала, куда бежать, кого звать… Чего так сложно?
– Так это ж ты у нас за легкой жизнью поехала, – улыбнулась Петрова. – А мы без трудностей не можем. Проходите.
3
В квартире Петровой почти ничего не изменилось. Хрущевская двушка была обставлена по-спартански скромно: в крошечной спальне раскладной диван и книжные полки, в гостиной небольшая стенка, стол и компьютер. С трудом верилось, что здесь живет женщина, настолько аскетичной была обстановка.
– Я слышала, что ты вроде на хорошем месте работаешь, – Даша осмотрелась, в голосе звучало нечто похожее на разочарование.
Анечка добродушно усмехнулась.
– Тебя моя обстановка смущает? Я недавно машину купила. Еще хочу поменять эту квартиру на большую. Поэтому в стадии накопления. Да мне много и не надо.
– Ты совсем не изменилась. Одна живешь?
Аня погрозила подруге пальцем.
– Рыжая, как была любопытной, так и осталась. Никого у меня нет, если тебя именно это интересует.