Рыжие тёмными не бывают
Шрифт:
— Придумала? — Не сразу понимаю, о чём он. — От поединка отказываюсь сразу – девочек не бью.
Снова оскорбление? Этот парень реально верит, что он неуязвим и бессмертен? Или он всё-таки тёмный, настолько его поведение безнравственно и гадко. Пытаюсь отмолчаться, думая о том, насколько унизительно будет для меня, если он расскажет о поцелуе. А ещё страшнее для меня то, что я не просто позволила, я вся отдалась его поцелую. Я целовала его в ответ, обнимала… Я хотела, чтобы это не заканчивалось.
—
— Нет. — Отвечаю спустя время, когда успокаиваюсь. — Это был просто способ меня взбодрить? Разозлить?
— Угу. — Кивает и улыбается, чем окончательно добивает меня.
Заставляю себя оторвать руку от эфеса меча. В бессильной ярости наклоняюсь и упираюсь лбом в шею коня, разворачиваю голову, чтобы не видеть мерзавца.
— Спасибо, что помог не показать слабость. — Глухо выдавливаю из себя.
— Пожалуйста. — Его голос неожиданно также глухо звучит.
Слышу, как он спрыгивает с коня и куда-то идёт – три тихих шага явно не в мою сторону. Затем наступает тишина, нарушаемая лишь тихими шагами и движениями лошадей. Не выдерживаю и поднимаю голову – он сидит на небольшом холмике спиной ко мне. Спешиваюсь и иду, становлюсь перед ним. Он сидит с закрытыми глазами и сжатыми кулаками.
— Что такое? — Дотрагиваюсь до его волос, он сразу открывает глаза.
— Всё в порядке. — Его тон и то, как он смотрит, кричит, чтобы я не верила словам.
— Ты переживаешь за Аню? — Он кивает и вздыхает.
— Прошло десять дней, а я ни на шаг не приблизился даже к мысли, где и как её искать.
Чувствую ком в горле.
— Я тоже. Мне так жаль. — Слёзы опять подступают и я ничего не могу сделать.
— Когда мы сидели в шатре, показалось, что слышу её голос. — Он поднимает глаза на меня. — Извини, я не хотел тебя расстроить.
Заставляю себя улыбнуться.
— Опять будешь меня целовать, чтобы разозлить? — Вытираю ладонями глаза.
— Не сработает. — Он усмехается лишь на мгновение. — И тогда ты мне точно снесёшь голову, а мне без неё будет неудобно.
— В смысле? — Не сразу понимаю.
— Привык я к ней, это во-первых. Во-вторых, я в неё ем. А в-третьих, целоваться нечем.
Всё это, сказанное без тени улыбки, не доходит до моего сознания, пока эта самая улыбка не тронула его губы. Я опускаюсь на колени и моё лицо оказывается на одном уровне с его, совсем близко.
— Учитывая, что ты и так в моих руках, — смотрю в его карие глаза с улыбкой, — терять тебе нечего. Ты мой пленник и будешь выполнять мои желания.
— А если нет? — Он улыбается, привлекая меня к
— Я выдумаю тысячу самых мучительных пыток для тебя, пока ты не выполнишь моё желание. — Отстраняюсь немного и расстегиваю ремешки на боках, снимая лёгкую кирасу.
— Будешь исправлять пробел в моём образовании, — говорю, слегка касаясь его губ своими.
Он подхватывает меня и усаживает себе на колени. Целует, не отпуская взглядом, я пытаюсь вторить ему. Он отстраняется.
— Не так? — Чувствую обиду в своём голосе.
Он улыбается и качает головой.
— Это не поединок с правилами и приёмами. Закрой глаза, расслабься и плыви по течению. — усмехается. — В тот раз у тебя это получилось. И, если честно… я соврал. — Прижимает меня к себе.
— О чём? — Спрашиваю, глубоко дыша, когда мы прекращаем поцелуй, взорвавший меня изнутри.
Он скользит губами по щеке, добирается до мочки уха.
— Ты прекрасно целуешься. — шепчет, заставляя моё сердце биться ещё громче.
Пытаюсь ещё припасть к его губам, но он уклоняется. Нацепляет на меня кирасу и заботливо застёгивает ремешки. Я не сопротивляюсь и даже ничего не говорю.
— Мне кажется, скорее это я твоя пленница. — Улыбаясь, признаю. — Приятный плен.
Продолжаю сидеть у него на коленях и глажу его лицо.
— Ты останешься? — Он грустно качает головой.
— Только пока найдём Аню и разгребём наши проблемы.
— Ну что же. Я знаю, что не смогу тебя удержать. — Резко встаю и отворачиваюсь.
Он на ногах оказывается лишь секундой позже и сразу на миг обнимает меня.
— Не вздумай раскисать. — с ехидцей шепчет в ухо, от чего опять меня обдаёт жаром.
— Не дождёшься. — Дерзко улыбаюсь в ответ.
Оглядываюсь и, убедившись, что мы скрыты от взоров крупом лошади, притягиваю его к себе. Он быстро целует меня и буквально забрасывает в седло. Спустя десять минут мы встречаем огромную разношерстую толпу из простых воинов и крестьян. Они все довольно неплохо вооружены, но выглядят не так презентабельно, как королевские и клановые гвардейцы. Во главе даже не военный, простой горожанин в чёрном камзоле.
— Мой лорд выслал вам подкрепление, принцесса. — Он ведёт себя с нами, как с равными, мне даже нравится его манера, которая громко посылает все этикеты ко всем чертям.
— Кто вы и как зовут вашего лорда? — Улыбаюсь, думая о причине моего внезапного безразличия к этикету.
— Я не могу назвать вам имя моего хозяина, ваше высочество. — Внезапно он переменяется и становится вполне благовоспитан. — Он пожелал остаться неназванным. А моё имя Вик, но оно вам вряд ли что-то скажет.
— Но кому предназначена эта армия конкретно?