С - 2
Шрифт:
А я едва не перестала дышать, боясь, что смысл сказанного дойдет и до Кита.
— Обязательно, — состроив свою самую зверскую гримасу, сквозь зубы процедила я, стараясь чтобы выражение моего лица не заметил Кит.
— Ох, — появившаяся вновь кокетка, задорно улыбнулась, встряхнула головой, и вновь раскрыла ажурный веер, — жизнь, как вино и ее тоже нужно уметь пить! За мной хоть записывай, не считаешь? Порой самой себе поражаюсь, какие гениальные мысли витают в этой, — указала она веером на собственный висок, — прекрасной головке! Что ж, пора, пора — ночь не умеет ждать! — восторженно заявила она. — Надеюсь, еще увидимся, Матильда. Только в следующий раз, попробуй что-нибудь другое сделать со своими волосами. Эти кудряшки тебя полнят, — припечатала дива и исчезла.
— Как скажешь, — фыркнула я, поражаясь тому, как виртуозно эта зараза может наговорить гадостей даже не своими словами.
— Не могу поверить, — себе под нос пробормотала Лил. При этом девушка шла сразу следом за мной и прекрасно знала, что я слышу ее.
— Во что? — обреченно поинтересовалась я, понимая, что девчонка так просто не замолчит, пока я, наконец, не поинтересуюсь причиной ее дурного настроения.
Ждать себя Лил не заставила и тут же поравнявшись со мной, заговорила:
— С тех самых пор, как мне свезло вас встретить и задолжать Трэю… у меня стойкое ощущение, что я оказалась в мире, который давным-давно сошел с ума. Вы, — смерила она меня взглядом, — то есть ты, — злорадно усмехнулась Лил, понимая, что «вы» с семнадцатилетним пацаном ну никак не вяжется, — твой пол, возраст! То ты старик, то девчонка, теперь…это! — так и не подобрав подходящего слова, взмахнула она рукой в мою сторону. — Этот дворец в самом центре пустыни, в котором, судя по всему, поселились все неупокоенные духи мира! Все, буквально все, что происходит вокруг тебя, напоминает какое-то безумие!
— Так ничего вроде не происходило особенного? — непонимающе нахмурилась я.
Девушка устало прикрыла глаза, глубоко вздохнула и тут же заговорила вновь:
— Куда мы идем? Куда ради Лурес мы опять идем?! Здесь, — указала она в сторону исчезнувшего входа во дворец, где теперь была лишь неровная каменная стена, — единственное, что угрожало нам, так это окончательно свихнуться и наконец-то начать понимать то, что у тебя на уме! Но, там… Трей говорил мне, что тебя будут искать и лучше бы тебе никогда не ступать на земли империи вновь. Ариен не тот Дом, что так просто отпускает свое! Ты хотя бы представляешь, что делают с беглыми рабами? Тебя будут пороть до тех пор, пока мясо не начнет отходить от кости! Обычно люди умирают, но ты выживешь, так ведь? Хотя бы представляешь, сколько оттенков боли известно палачу этого дома! — уже никого не стесняясь Лил просто кричала на меня, пока мы теперь уже стояли друг напротив друга.
Я слушала не перебивая, с какой-то печалью в сердце признавая ее правоту. Надеяться на то, что Рейн вдруг окажется лучше, чем другие, если сумеет поймать меня, было глупо.
— Я знаю, — тихо ответила я, подразумевая гораздо больше, чем ответ на вопрос «знаю ли я, что делают в империи с беглыми рабами». — Поэтому, я еще раз попрошу тебя оставить меня, если вдруг такая ситуация когда-нибудь возникнет. Хочу, чтобы каждый из вас пообещал мне, что отвернется от меня, если, — вздохнула я, — окажется так, что я не смогу позаботиться о себе.
— Издеваешься? — воинственно оскалилась девушка.
— Нет, — серьезно ответила я.
— Хочешь сказать, и ты так поступишь, если что-то случится с кем-то из нас?
— Разумеется, я же не дура, — с легкостью соврала я и широко улыбнулась. — Я буду улепетывать так, что не успеешь послать мне проклятье в след, когда я уже забуду о твоем существовании.
Лил посмотрела на меня так, точно ни разу не поверила моим словам. Что говорить, я и сама не верила.
Когда мы вышли из пещеры, на улице зарождался рассвет. Элио умело дарить путникам рассветы, которые заставляли верить их в чудо. Эти рассветы после лютых ночных морозов, когда солнце едва целует горизонт, умели проникать в душу, даря сладостное ощущение надежды и веры в лучшее. Я всегда любила наблюдать за рождением нового дня, ровно до той поры, пока мой взгляд сам собой не падал на россыпь камней у самого подножья умирающего осколка былой цивилизации. Тогда я понимала, что я всего лишь искра, что оторвалась от давно угасшего пламени. Искра, которая все еще надеется, что сумеет разгореться вновь.
Мужчина с интересом рассматривал принесенные ему документы. Острый взгляд быстро перебегал от строчки к строчке. События последних дней несколько пошатнули душевное равновесие Элтрайса, но не настолько, чтобы отложить дела столь важные для него самого. Кропотливый многолетний труд, столетия исследовательской работы и эксперименты, все это превратилось в нечто, что он сам мог без зазрения совести, назвать жемчужиной цивилизации аланитов.
Его личная резиденция, огромная территория на востоке империи, почти граничащая с проклятыми землями, уже не одно столетие назад превратившаяся в его личный исследовательский центр. Да, большую часть своего свободного времени он проводил в Аланис. Слыл придворным магом и чуть ли не правой рукой молодого Императора. Но то было лишь иллюзией для простачков, что не желали видеть дальше собственного носа. В стенах резиденции Дома Дриэлл вот, где была настоящая жизнь. Его жизнь! После событий трехсотлетней давности, когда он так глупо позарился на чужое бессмертие, он едва не превратился в ничто. Как глупо было замкнуть поток на себя без предварительной фильтрации силы и проверки ее на совместимость, без надлежащей подготовки собственного тела. Все шло тогда идеально! Измученные, голодные, вечно уставшие, живущие в грязи и на грани отчаянья, регулярно подвергающиеся побоям и унижению — они должны были устать от собственного существования настолько, чтобы отринуть его добровольно. Чтобы быть готовыми к изъятию силы, как только он того пожелает. Ритуал, который он готовил так долго и кропотливо, взяв за основу их собственные исследования, обернулся настоящим кошмаром для самого Дриэлла, когда необузданная дикая мощь жизненной силы целителей просто выжгла его собственную магию изнутри. Он, лучший маг Империи, наследник великого дома, хранитель знаний, которые добывал его род веками, превратился в… жалкое подобие аланита, больше всего похожего на обычного человека! Без силы, долголетия и собственной сути он становился подобным людям! Ничто! Как он не сошел сума, когда понял, что с ним произошло? Дриэлл и сам не знал, но именно тогда у него оставались жалкие годы, когда он мог что-то изменить для себя и отчаиваться он не собирался.
Мужчина с интересом перевернул страницу и прямо взглянул на собственного раба, что сейчас ждал изъявления воли своего хозяина. Свободных не то, что людей, даже аланитов в этом доме не было уже давно.
— У объекта родилась особь женского пола? — именно так он говорил и думал теперь о тех, за счет кого жил. — Это плохо. — потер он переносицу, откладывая в сторону бумаги. — Хотя диаграммы силы хорошие, она может мне подойти, хоть и ненадолго. Но, надо же как-то жить, пока основная формула на стадии разработки.
— Господин, мы же пробовали прививать необходимые вам характеристики еще на ранних сроках беременности, но это приводит к паталогическим изменениям в характеристиках энергии. Слишком велик риск, что такая энергия может нанести непоправимый вред вашим энерго-артериям.
— Я бы не поднимал этого вопроса, если бы ты и впрямь не продал Эрту!
— Но, таков был ваш приказ, — жалостливо пробормотал мужчина, сгибаясь в поклоне.
— Скажи мне, Тис, я хотя бы раз позволял себе наследить подобным образом?
— Н-нет…
— Тогда, какого Айда ты сделал это! Твое счастье, что караванщики сами завершили то, что должен был ты!
— Тут, — резко выдохнул мужчина, падая на колени, понимая, что солгать он не сможет, как и умолчать. Не позволит клятва, но стоит ему сказать то, что собирается, как и его участь станет незавидной, — господин, — содрогаясь всем телом от неконтролируемого приступа ужаса, заговорил Тис, — Эрта… с караваном что-то случилось и она пропала, никто не знает где девушка сейчас. Конечно же, она мертва. Она не смогла бы далеко уйти, ни в ее положении. Все сходятся на том, что рабыню разорвали сцима, — словно соглашаясь с самим собой, мужчина затряс головой.