С драконами не разводятся, или Факультет злодеев
Шрифт:
Вспоминай, вспоминай!
Куда я его дела?
Резко встаю, решая перебрать содержимое туалетного столика. Может, в шкатулке с украшениями?
Бросаю быстрый взгляд в зеркало и останавливаюсь. На скуле алеет след, оставшийся от пощечины. А рукава халата не скрывают расцветшие на запястье синяки. Медленно развязываю пояс и скидываю тяжелую атласную ткань с плеч. Она падает на пол, гармошкой складываясь у ног. Волосы прохладными золотыми прядями щекочут кожу груди, спускаясь до талии.
Веду кончиками пальцев по темно-синим пятнышкам. Они не только на запястье, но и на плече. Охватываю руку, повторяя след мужской пятерни. Прямо под меткой истинности. Поворачиваюсь боком и вижу большой проявляющийся синяк на пояснице.
У меня слишком нежная кожа, но такого количества отметин чужой грубости на теле еще не было. К горлу подкатывает ком, и я делаю серию вдохов-выдохов, дабы успокоиться.
Прищуриваюсь, замечая что-то странное с меткой.
Подхожу ближе к зеркалу, осматриваю плечо внимательнее. Кажется или под тонким плетением проявилось еще одно? Совсем бледное, словно тень от основного.
Когда этот знак истинности возник у меня, в первые часы он и был двойственным. Два кольца горели на коже, практически сливаясь воедино. Одно чуть ярче, другое – слабее. Бабушка сказала, что это один «браслет», просто руны еще не стабилизировались. Она была права, скоро метка стала тоньше, и я больше никогда не вспоминала об этом.
В комнату снова пытаются войти.
Поворачиваю голову, впившись напряженным взглядом в дергающуюся ручку.
– Мона, почему ты заперлась?
Рэйзор?!
Что он тут делает?
Дергаюсь, скорее надевая халат и крепко перевязываясь поясом.
– Мона! – Два гулких удара.
Быстренько задвигаю все ящички, хватаю платье и забрасываю его под кровать.
Открываю.
Муж тут же входит, осматривается и только потом обращает на меня внимание.
– Зачем ты заперлась?
Скрещиваю руки на груди.
– Ты приставил ко мне четырех мужиков! Я не могу спокойно переодеваться, когда они сторожат под дверью.
Рэйзор успокаивается, дергая уголком губ в улыбке. Окидывает меня взглядом и приближается. Зависает надо мной темным утесом. Не могу удержаться и делаю шаг назад.
– Ты же сказал, что будешь ближе к полуночи.
– Все верно. Просто забыл кое-что, пришлось вернуться крыльями.
Запускает пятерню мне в волосы, сжимает и оттягивает назад, вынуждая запрокинуть голову. Зелень глаз практически не видна из-за расширенных зрачков. Наверняка с любовницей в карете развлекся. Я чувствую приторную сладость ее духов.
Становится мерзко, выворачиваюсь и ускользаю из рук мужа.
– Зачем зашел?
Он не торопится вновь приблизиться, но не спускает с меня глаз.
– Кажется, я перегнул палку сегодня ночью. Решил убедиться, что с тобой все в порядке.
С губ срывается нервный смешок, руки крепче сжимаются на груди. Мне хочется куда-нибудь деться от его пристального внимания.
– Нет, Рэйзор. Со мной не все в порядке. Ты ударил меня и изнасиловал.
Он хмурится и делает шаг.
– Ну что ты, родная. Все совсем не так. Я лишь показал тебе, что перечить супругу – не лучшая затея.
Рэйзор снова рядом, прикладывает ладонь к моей щеке и смотрит на синяк, расцветший на скуле. Склоняется, нежно касаясь губами этого места. Вздрагиваю и задерживаю дыхание. Отталкиваю его.
– От тебя несет ее духами!
Он морщится, явно не в восторге от моих действий. Но тут же улыбается. Натянуто, со скрытым холодом в глазах.
– Тебе нужно отдохнуть, Мона. Поспи еще часок, затем нарядись и выходи к моим гостям. Пока меня не будет, ты здесь хозяйка. Не дай им заскучать.
– Ты прав, это твои гости.
– А ты – моя жена. Выполняй, что говорю, и напрягись немножко, чтобы не пришлось делать работу над ошибками.
Я внутренне вся сжимаюсь.
– Ночи длинные, ты же знаешь.
– Теперь будешь наказывать меня, беря силой в супружеской постели?
Рэйзор вновь хмурится.
– Ну что ты такое говоришь? Жен не насилуют, им преподносят уроки. К тому же только от тебя зависит, какими будут наши дальнейшие отношения.
Отворачивается, идет к выходу. Открывает двери, ненадолго останавливаясь. Смотрит через плечо. Подмигивает, повторяя свою излюбленную прощальную фразу:
– Будь хорошей девочкой, Мона. Не забывай, я люблю тебя.
Глава 4
Люблю тебя.
Он часто говорил мне это, но теперь понимаю, что давались ему признания слишком уж легко. Рэйзор не вкладывал в них свои чувства, он просто озвучивал мои.
Но почему все так? Мы же истинные друг для друга.
Может, из-за моего «не чистого» происхождения, как часто повторял муж, у нас и любовь не такая, как у всех?
Неважно!
Я не должна терпеть любовниц, насилие, синяки. Сегодня он зарядил пощечину, а завтра изобьет до смерти. Зачем сидеть и ждать худшего?
Прикладываю ладонь к еще плоскому животу.
Ради ребенка?
А что потом?
Вдруг он так же грубо будет обращаться и с ним тоже?
Я потеряла доверие, это худшее, чего Рэйзор смог добиться. Он попросту растоптал наш брак. Мои иллюзии и мечты о счастливом будущем с тем самым, единственным.
Если раньше я закрывала глаза на какие-то мелочи, пропускала мимо ушей грубые слова и постоянные упреки в моей «неправильности» и «недостойности» его чистокровного рода… Считала себя виновной в том, что не получалось забеременеть, и свято верила: все изменится к лучшему, когда это наконец случится. То сейчас никакое «Я люблю тебя» не накинет мне розовую вуаль обратно.