С любовью и восхищением, или Вересковое Проклятие

2020 г.

Меня зовут Фиона Хизер МакГрегор, урожденная Линг. Я расскажу вам невероятную историю о древнем проклятии и Любви, пронесенной сквозь время.

Меня с детства посещали видения, в которых я погружалась в прошлое. А мой муж Колин Хейд МакГрегор, известный писатель-фантаст, видел удивительные сны о другой исторической эпохе. Даже не знаю, как назвать эти мысленные перемещения во времени: реинкарнацией или генетической памятью, а может, индивидуальной мистической способностью оживлять картины прошлого. Во всяком случае, я точно не ясновидящая, потому что будущее мне не открывается ни во снах, ни наяву. Наши призрачные воспоминания прекратились со дня нашей свадьбы, наверное, потому,

что сбылось пророчество, снимающее проклятие с рода МакГрегоров.

Мы с Колином познакомились в небе над Атлантикой 10 лет назад. У нас трое детей и ждем четвертого — как я и мечтала, чтобы у каждого ребенка были и брат, и сестра. Восстанавливая наши родословные, мы обнаружили, что у нас есть общие предки: Флора и Николас, жившие 500 лет назад. А мать Флоры была известной целительницей, некоторые считали ее колдуньей.

В детстве в своих грезах наяву мне нравилось рассматривать замок-крепость в горах, или дворец, со всех сторон окруженный огромным ухоженным парком, или дам и джентльменов, одетых в роскошные одежды и танцующих старинные танцы. Я зарисовывала все в альбоме, а родители считали эти рисунки плодом моей буйной фантазии. В юности мама водила меня к психоаналитику, заметив мои участившиеся застывания в прострации. Врач заверил ее, что это особенности пубертатного периода у девочек, и со временем все придет в норму. Действительно, вскоре мои зрительные галлюцинации закончились.

Я окончила колледж по специальности «ландшафтный дизайн и флористика», потом курсы по организации свадеб. Получив свои первые заказы, естественно, от друзей и знакомых, потом от их друзей и знакомых, я стала известным дизайнером. Меня даже приглашали в другие штаты, и я решилась на переезд из Техаса во Флориду, где и возобновились мои видения.

2011 г.

Однажды я оформляла одному из актеров Голливуда сад в шотландском стиле: вереск [1] на фоне высоких кустов рододендронов и карликовых хвойных растений. Неожиданно перед моими глазами возник мираж — интерьер средневековой лаборатории. Словно в зеркале, я увидела красивую зеленоглазую женщину в длинной юбке с обручем на голове, удерживающим густые рыжие локоны — только мои волосы покороче. Она помешивала в котле кипящее зелье, затем перелила его в кувшин. На стенах висели пучки различных высушенных трав, на полках стояли горшки с аккуратно подписанными этикетками. Узнала я и корень мандрагоры — непременный атрибут древних магических рецептов. Правда, никаких черепов или лягушачьих лапок я там не заметила. Зато было много плесневелого хлеба, мха и паутины, заботливо собранных в плошку и растертых с незнакомыми мне ингредиентами. В процессе приготовления снадобий колдунья приговаривала непонятные заклинания.

Затем женщина, взяв плошку и кувшин, поднялась по лестнице и, пройдя по длинному коридору, вошла в комнату. Это была спальня с огромным ложем под балдахином, узкими стрельчатыми окнами и камином, в котором потрескивали дрова. На кровати в бреду метался бледный мужчина. Рядом стоял еще один: его слуга или оруженосец. Он сказал: «Эрика, надо спешить — иначе будет поздно. Лэрд Фергюсон уже три дня в таком состоянии» — и перевернул мужчину на живот. Я увидела ужасную гноящуюся рану на его спине. Целительница промыла рану зельем и посыпала порошком, затем напоила раненого отваром малины, зверобоя и вереска. Ему стало лучше, и он уснул.

У меня всплыли в голове целебные свойства составляющих порошка: антибактериальные — мха и плесени и кровоостанавливающие — паутины. Готова поклясться, что никогда этого не знала. Но самое загадочное: я отчетливо разглядела на арисэде [2] женщины брошь с изображением розового цветка вереска. Точно такая же старинная брошь, именуемая «Эрика», [3] передавалась из поколения в поколение в нашей

семье. Талисман торжественно вручался старшей дочери перед свадьбой с обязательным напутствием: «Пусть семь вересков помогут снять с древа родового проклятие и силою своей соединят два любящих сердца».

Получив гонорар, я решила еще раз полюбоваться цветущим вереском, и опять мне привиделась целительница. Она вышла замуж за лэрда Фергюсона, их дочку нарекли Флорой. Мне очень хотелось узнать, что же было дальше, но видения, к сожалению, не возникали по моему желанию. Я рассказала об Эрике моему бойфренду Стивену, но он сделал своеобразный вывод: «Ерунда, наверняка ты раньше где-нибудь слышала об этом, читать надо меньше. Пора, наконец, и отдохнуть, давай погостим во Франции у моей сестры Николь.» Но я, устав от цивилизации, выбрала Шотландию. Я и подумать не могла, что выбирала тогда свою судьбу!

Фиона, долго не раздумывая, согласилась на экскурсию с бойфрендом в Шотландию. Стивен не раз говорил о совместной жизни, но предложения никак не делал…

Зайдя в развалины очередного замка, Фиона почувствовала головокружение. Открыв глаза, она увидела рядом незнакомого мужчину в бархатном камзоле. Это был статный мужчина, красавец, с любой точки зрения. Но он был отмечен не приторной, а мужественной красотой: шевелюра цвета горького шоколада, густые брови, крупный нос, резко очерченный рот и светло-карие глаза с чуть зеленоватым оттенком. Он держал ее за руку, и оба стояли перед алтарем. Ореховые глаза смотрели на нее с любовью и восхищением, которого она никогда не замечала у Стивена. Произнося брачную клятву, незнакомец назвал свое имя: Николас. Правда, обращался он к какой-то Флоре, что вызвало у Фионы немедленную ревность. Но как только он надел ей на палец обручальное кольцо, Фиона опять оказалась в развалинах.

Оказалось, что в чувство ее привел крик Стивена из башни. Он обнаружил какие-то артефакты и был вне себя от счастья. Но именно в этот момент Фиона вдруг поняла, что Стивен ей абсолютно не подходит. Он не раз говорил о совместной жизни, но долгожданного предложения не делал… Фиона не решилась на окончательный разрыв со Стивеном — в принципе, он был неплохим парнем, и подружки считали его достойным женихом. Только ясно, что Любви (с большой буквы) между ними нет и не будет. Фиона не хотела, да и не могла ничего объяснить ни ему, ни себе, сказалась больной и решила лететь к родителям в Техас.

В самолете ее терзали сомнения, правильно ли она поступила. Ни к чему не придя, она заплакала от жалости к себе. Кто-то тронул ее за плечо и, представившись Колином, предложил ей шоколадку. «Я начинающий писатель, — сказал он, — меня привлекают истории о путешествиях во времени. А Вы мне почему-то кажетесь загадочной дамой из прошлого». Ореховые глаза смотрели на нее с любовью и восхищением…

1512 г.

— Я, Николас МакГрегор, беру тебя, Флора Фергюсон, в жены. Телом своим тебе я поклоняюсь, мыслями тебя я почитаю, сердцем и душой храню верность в счастии и в несчастии, в здравии и болезни, пока смерть не разлучит нас. Это кольцо означает, что я люблю тебя и буду любить вечно.

Лэрд МакГрегор вышел с молодой супругой из домашней церкви. Играли волынщики, умытые в честь торжества дети осыпали молодых зернами. Горцы в килтах поздравляли молодых, желали процветания и множества наследников. Они были довольны: невеста принесла нищему клану земли и отличное приданое — шесть телег с зерном, тканями, посудой, одеждой, за телегами гнали овец. Были забыты возражения против породнения с равнинными шотландцами, особенно когда горцы увидели пару коней, возглавлявших обоз. Благородных животных сразу отвели на конюшню к обычным для горцев низкорослым лошадкам.