(С)нежная королева для Властелина
Шрифт:
Отчего-то у меня не возникло мыслей о сне или своём сумасшествии. Слишком уж реально всё выглядело вокруг. Зато часть пустых вопросов трансформировалась в более конкретные. Я уже было открыла рот, чтобы задать первый вопрос, но женщина с тоской вздохнула:
— Жаль, что моё время так быстро истончается, и я не успею выслушать твою историю. Её тебе придётся рассказать своей наследнице — это уже своего рода традиция.
Очередная улыбка ещё больше меня озадачила и я пробормотала:
— Ничего не понимаю…
— Не страшно, — как-то слишком по-матерински утешили
Пронзительный взгляд женщины снова обратился ко мне, и у меня перехватило дыхание. Стройную фигуру в белом окутало голубое, какое-то потустороннее сияние. Женщина слабо засветилась и, за несколько мгновений превратившись в ледяную статую, рассыпалась искрами.
Настолько эффектно при мне ещё никто не уходил…
Потребовалось несколько минут, чтобы осознать случившееся. Всё услышанное складывалось в подобие картины, от которой меня пронзило осознание. Встретившей меня женщины больше нет. У её последнего взгляда имелось чёткое название. Прощание.
В ужасе глядя на пустое место, где только что сидел живой человек, я попыталась и дальше не обращать внимания на панику. Но как бы я не старалась, дыхание становилось всё быстрее и чаще, а изо рта начали вырываться хлипающие звуки.
Меня отрезвила пощёчина. Увесистая такая пощёчина не менее увесистым крылом.
Хотя это странно, — ошарашенно подумала я, — у птиц же кости лёгкие, так откуда у этой ненормальной совы такой удар?
— Что? — Спросила я у пустоты, глядя на белую сову уже вальяжно сидящую рядом со мной. Моё состояние можно понять: за всю жизнь меня никогда не били, а тут пощёчина от птицы. Кто угодно растеряется.
— Зато в себя пришла, — проскрипела сова и к моим пораженно распахнутым глазам добавилась отвисшая челюсть.
— Ты умеешь говорить? — Осторожно спросила, при этом начиная чувствовать себя сумасшедшей. Лучше поздно, чем никогда.
— И получше тебя, — съехидничала сова, разминая крыло так, будто хочет взлететь или снова отвесить мне пощечину. — Ну что, ещё истерики будут? — Деловито спросила эта поганка, давая понять, что крыло разминалось точно не для полета.
— Нет, — испуганно замотала головой, отодвигаясь от бешенной и — мама! — говорящей птицы.
А ведь точно — как-то до меня туго доходит — та женщина называла сову Вьюгой и говорила, что она ответит на мои вопросы. Тогда наличие речи логично. Угу, если учесть, что с тех пор как я пришла в себя, логикой вокруг и не пахнет.
Круглая голова Вьюги повернулась назад, позволяя её хозяйке осмотреть пространство за ней, после чего так же мягко вернулась в исходное положение.
— Вот и славно, — проскрипела птица нахохлившись. — Бросай уже изображать истеричную барышню и пошли отсюда. Мне тебя в курс дела надо вводить и желательно не в этой комнате: здесь холоднее всего.
Да? Странно. Лично я совсем не замёрзла. Мне вообще казалось,
Соскользнув с алтаря на пол, всё ещё потирая щеку, я направилась к единственной двери из этой комнаты.
Надеюсь — грубая сова станет самым страшным из того, что меня здесь поджидает.
Глава 2
Мои шаги тихим эхом разлетались в стенах настоящего ледяного замка. Едва мы с не самой дружелюбной совой покинули комнату с алтарём, я только и делала что вертела головой.
Потолки просторных коридоров сияли многоярусными люстрами из капелек льда. А массивные колонны, поддерживающие сверкающий свод, были оплетены вьющимися розами — если бы не белоснежный цвет и хрустальный блеск, как бутонов, так и лоз с листьями, их можно было бы принять за живые цветы. Вообще-то это место больше напоминало причудливую оранжерею, которая заледенела и покрылась пушистой изморозью. Очень красиво, но слишком по-зимнему.
Рассматривая белый пол с голубоватыми прожилками, я задала летающей вокруг меня сове закономерный вопрос:
— А почему мне не холодно? — Недоумённо глядя на свои босые стопы я понимала, что уже давно должна бы закоченеть. Но пальцы на ногах оставались нормального цвета, да и меня совсем не беспокоила явно минусовая температура при том, что на мне лишь платье.
— С чего бы начать, чтобы вышло покороче? — задала риторический вопрос Вьюга, бесцеремонно плюхаясь мне на плечо.
От веса небольшой птицы меня повело, но я быстро восстановила равновесие. Ругать пернатую нахалку, способную без колебаний отвесить оплеуху, у меня язык не повернулся, и потому я молча продолжила идти вперёд, не забывая рассматривать ледяной дворец.
Сова повернула голову и, вперив в меня чёрный взгляд, принялась недовольно объяснять:
— Теперь даже самая низкая температура тебе не страшна. Твоё тело больше не восприимчиво к холоду, иначе ты бы просто рассыпалась ледяной крошкой в комнате возрождения.
— Возрождения…, — неверяще пробормотала, — так значит, я…
Закончить фразу уже не смогла, но картина безжалостно собиралась по кусочкам. Вьюга же церемониться не стала и поспешила разбить в пух и прах мои надежды на возвращение домой:
— Да, прежняя ты умерла. — И словно подслушав мои мысли, сова добавила: — Теперь это твой дом. Ты здесь хозяйка, а точнее: королева, и тебе принадлежит не только этот дворец, но и внушительный кусок земли. Правда, на нашей территории кроме снега ничего нет, но зато многие королевства могут только мечтать о настолько большой стране.
А толку от этого? — грустно подумала я. — Очевидно, никому не нужны промёрзшие до основания территории, иначе бы их присоединили хотя бы ради банального «чтоб больше было». Вот и получается, что теперь я королева ничего, морозного, чуждого ничего.