С Новым гадом, или Ушки черной мушки
Шрифт:
– Иньяр! – я подбежала к мужу и упала рядом на колени.
Глаза закрыты, лицо расцарапано. Он вообще дышит?!
Прижала щеку к груди, но ничего не разобрала из-за того, что мое собственное сердце глухими частыми ударами бухало в ушах. Да что же это такое?! Всхлипнув, я затормошила его, а потом ударила по щекам и снова попыталась услышать биение.
– Бить-то зачем? – донесся до слуха слабый голос.
– Живой!
– По-видимому, да, – мужчина приподнялся, оперевшись на локти и пробормотал, – ты куда сильнее, чем предполагал.
– Лежи лучше! И что значит сильнее?
– Еще не поняла? – он усмехнулся, потом скривился – по губам тоже шли глубокие царапины, как и по лицу. На носу и вовсе красовались отметины от моих зубов. – Это ты меня приложила, Марьяна.
– Я?..
– Да, потоком силы. Ударила с двух рук, немногие так умеют. Как ты, кстати, здесь оказалась? – Иньяр напрягся. – Что ты… Это же опасно! – на щеках заходили желваки. – В обличии ящера я мог тебя растерзать за секунду!
– Так, во-первых, не рычи на меня, тритон-переросток! – я встала и уперла руки в талию. – Во-вторых, почему не сказал, что я замуж за тираннозавра какого-то вышла? Это уже не с Новым годом, а как в анекдоте, с новым гадом, получается! В третьих, надо было признаться, что ты… ты… этот…
– Защитник? – супруг встал на ноги.
– Нет, ящер.
– Потому что Защитник. – Он пожал плечами, словно это было само собой разумеющимся.
А внутри меня разорвалась бомба понимания.
– То есть ты хочешь сказать, – дрожащим тоненьким голоском начала я, – что… – рука описала в воздухе полукруг. – Что я… – две руки помахали в воздухе, изображая крылья.
– Да, ты тоже можешь обращаться, Марьяна. – Посмеиваясь, закончил за меня Иньяр.
Глава 4. Лечение
Я молчала. Мозг сказал «ой, всё!» и взял отгул.
– Больно? – супруг указал на окровавленные ступни.
Это, как ни странно, вывело меня из ступора.
– Лучше скажи, что с твоим лицом теперь делать, – я подошла ближе, вглядываясь в глубокие царапины и, о боже, покусанный нос.
– Полечи меня, – промурлыкал Иньяр. Черные глаза полыхнули, как в новогоднюю ночь. Хорошо, что я их не выцарапала.
– Чем? Если только водой промыть из ручья.
– Ах, да, ты же и этого не знаешь. – Мужчина улыбнулся.
Кстати, об этом. Вспомнились слова гада Тагриена.
– Иди сюда, – муж подвел меня к дереву, которое повалил, когда я потоком силы отшвырнула его от себя, сел на него и притянул к себе.
– Зря стараешься, змей, – предупредила я.
– Ты подозреваешь меня в том, чего хочешь сама, – он ухмыльнулся.
– Вот еще! – постаралась выглядеть равнодушной, но широкие плечи, мужской запах, взъерошенные волосы, к которым рука сама тянулась, да еще губы с чешуйками запекшейся крови от царапков, которые безумно хотелось поцеловать, все это манило к себе, сбивая дыхание. Я помнила – слишком хорошо помнила – каково это, быть в его объятиях.
– Хочешь, – мужчина самодовольно улыбнулся.
– Да, очень хочу, – томно выдохнула я, прильнув к нему, и, когда тело супруга наглядно доказало мне, что его желания однозначны, отстранилась и прошипела, – треснуть тебе по башке, варан-переросток! За все, во что втянута оказалась по твоей милости!
– Прошу простить, – Иньяр помрачнел.
– Научишь, как?
– Увы, нет. Это не в моих силах. – Он вздохнул. – Лишь от твоего сердца все зависит. Но могу научить исцелять.
– Как это?
– Все очень просто, это один из первых уроков для Защитников. Накладываешь руки, представляешь, что сила сконцентрировалась в ладонях, и направляешь ее мысленно. Попробуй на мне.
– А ничего, э-м, эдакого не произойдет? – почему-то вспомнилась сказка о сестре Аленушке и братце Иванушке – козленке. Обернется супруг от моих экспериментов крокодилом каким-нибудь, придется из него сапоги шить и сумочку.
– Выживу, не переживай. Давай, Марьяна, не бойся. – Он ободряюще улыбнулся.
Уф, легко сказать. Хоть и ящер, а все ж родной муж. Хоть и гад – во всех смыслах!
– Смотри, сам напросился, – предупредила я.
Иньяр прикрыл глаза. Мои ладони легли на его щеки. Как он учил? Зажмурилась так крепко, что ресницы защекотали мои щеки. Прислушалась к тому, что происходило внутри. Необычное ощущение – словно ты полый сосуд, в котором плавно перетекает из тела в руки-ноги-голову что-то горячее, приятное.
Теперь Марьяна будто море. Ладно, это уже мания величия. Скорее уж аквариум. Я представила, как во мне плавают пузатые золотые рыбки с выпученными глазами и вуалеобразными огромными хвостами, и в тот же миг почувствовала, как эти существа щекочут меня изнутри плавниками!
Опять увлеклась. Хорошо, начнем сеанс экзорцизма. Вернее, лечения. Хотя Иньяру и первый не помешал бы! Итак, представляю, что сила в ладонях. Ох, как жжет! Теперь направляю на его лицо.
Муж зашипел, я распахнула глаза и увидела, как из-под моих пальцев потекли искорки, словно от бенгальского огня. Но стоило мне попытаться отдернуть ладони, как мой ящер накрыл их своими и не позволил этого сделать.
– Все хорошо, не переживай, – прошептал он. – Уже помогает.
И правда! Я ахнула, глядя на то, как самые легкие ссадинки затягиваются, оставляя после себя розовые ниточки свежих шрамиков. А вот уже дже их не стало! Во мне расцвело счастье – оказывается, исцелять еще и очень приятно!
Дольше всего возилась с укусом – знатно тяпнула, от всей души! Хмурясь, я направила поток бенгальских искорок на рану и «била» в нее до тех пор, пока не побледнели отпечатки моих зубов. Так уже лучше, хоть и не совсем, конечно, идеально, но и мой лекарский путь только начался.
– А теперь надобно поцеловать, – с невинным видом заявил «пациент».
Я послушно потянулась к нему губами, но вовремя спохватилась.
– Ах ты, хитрая ящерица! Убери от меня свои лапы!
– Постой, – муж посерьезнел и перехватил мои руки.