С/С том 29. Никто ничего не заподозрит. Спокойной ночи. Игра в гольф
Шрифт:
— Проваливай отсюда! — пробурчал Бреди старческим голосом. — Я сам разберусь, что мне по вкусу! Я еще не идиот!
Улыбка метрдотеля несколько поблекла, однако Мегги сделала ему знак глазами, означающий, что ее пациент тяжелый человек. Метрдотель поклонился и отошел.
— Ну, сокровище, нельзя быть таким чудовищно грубым с человеком, который пытается тебе угодить, — шепотом обратилась она к Бреди.
— Спасибо, бэби, но я только играю свою роль.
Он взял меню. Цены, проставленные напротив, заставили его широко раскрыть
— Что за лавочка!? — пробормотал он. — Чистый разбой!
Он выискивал в меню самые дешевые блюда и остановил свой выбор на «морском языке», который стоил 35 долларов.
— Мы возьмем морской язык, — сказал он Мегги, которая предвкушала удовольствие от вкусной еды.
У нее вытянулось лицо.
— Я не переношу рыбу, милый. Уж лучше я съем курицу по мэрилэндски.
— Посмотри-ка на цену!
— Ты сказал мне, что у нас будет миллион, — проговорила она. — Я умираю от голода!
— Если нам не повезет, мне придется заплатить по счету за еду из своего кармана. Закажем морской язык.
— Не повезет?
Мегги мгновенно стала озабоченной.
— Ты говоришь…
— Спокойно! — зашипел Бреди. — Веди себя как медсестра! Ты должна отвечать только тогда, когда я задаю тебе вопросы!
Мегги вздохнула и стала намазывать маслом булочку.
Только после того как подали морской язык и Мегги увидела содержимое серебряной миски, оно было уложено горкой и красиво сервировано, она оживилась. Язык был в сметанно-винном соусе, гарнирован трюфелями, нарезанным на кубики омаром и жаренными устрицами.
Бреди решительно отказался начать ужин с салата из креветок, а когда официант предложил сухого белого вина, цена которого заставила Бреди съежиться, он потребовал воды.
— Если ты и дальше будешь так набивать себя булочками, ты станешь толстой, — сказал он Мегги, как только отошел официант.
— Я голодна, — жалобно проговорила она и набросилась на язык.
Во время обеда Бреди внимательно рассматривал сидевших рядом с ним за столом людей.
— Эд прав, — бормотал он. — Драгоценности, которые носят эти старые коровы, стоят кучу денег. Посмотри-ка на старое корыто справа от тебя. Браслет стоит по меньшей мере сто тысяч.
— Я никогда не думала, что мне может понравиться рыба, — сказала она, сосредоточившись над своей тарелкой. — Она великолепна.
Внезапно у входа в ресторан возникло волнение. Метрдотель поспешил к выходу, за ним следовали два помощника.
Вошли Уилбур и Мария. Мария выглядела потрясающе.
Высокая, с надменным высокомерным выражением лица, она была одета в роскошное бальное платье. Сверкающие бриллианты затмили все остальное, что было в ресторане.
— Бог мой! — пробормотал Бреди. — Ты только посмотри! Что за баба! Ты только взгляни на это бриллиантовое колье! Минимум два миллиона долларов! А браслеты! Три миллиона! А серьги! Боже, на ней камни стоимостью не менее шести миллионов!
Мегги тщательно вытирала тарелку от соуса кусочком хлеба. Она взглянула на Марию, проследила, как та шла к своему столику, потом засунула кусочек хлеба в рот и начала жевать.
— Спорю, что она — страшилище, — прокомментировала проход Марии Мегги, не переставая жевать. — А вот ее платье мне понравилось, — с этими словами она потянулась за новой булочкой.
Бреди не слышал, что она сказала. Он усиленно считал в уме. Эти бриллианты, проданные в отдельности, дадут как минимум пять миллионов долларов, таков был результат его подсчетов. Необходимо срочно узнать, кто эта женщина.
В этот момент к ним подошел помощник метрдотеля.
— Надеюсь, морской язык был вкусным? — спросил он.
— Очень.
— Может быть, немного сыра на десерт?
— Да, — решительно сказала Мегги.
— Прекрасно, мадам.
Он щелкнул пальцами, и к их столику подкатились четыре аппетитных, весьма экзотичных столика, уставленных пудингами, пирожными, шоколадом и компотами.
Бреди все еще продолжал смотреть, не отрывая взгляда от бриллиантов Марии, а мысли его были далеко, очень далеко. Он снова опустился на землю только после того, когда его спросили:
— А что вы желаете, сэр?
Бреди вздрогнул и уставился на тарелку Мэгги, переполненную лакомствами. Она решила не терять времени даром, пока Бреди был занят подсчетами. Это занятие помешало ему услышать, о чем она говорила с официантом. А она попросила положить всего понемногу. Таким образом она обеспечила себя всем необходимым. Бреди опешил от такого изобилия.
— Только кофе, — ответил он официанту. — Вы не знаете, кто эти двое, которые только что вошли в ресторан?
Тот засиял.
Мистер и миссис Уорентон, сэр.
— Ах, да! Меня недавно с ними познакомили, — сказал Бреди, — Они что, тоже здесь живут?
Помощник метрдотеля засиял еще больше.
— Они проводят здесь медовый месяц. Пробудут у нас еще дней десять.
— Прекрасная пара, — одобрил Бреди.
Официант принес кофе, а помощник метрдотеля, почтительно поклонившись, отошел к другому столику.
— Ты что, совсем рехнулась, столько жрать? — набросился он с нескрываемой злостью на Мегги, — Это встанет мне в пятнадцать долларов.
— Действительно, дорого, — ответила она, округлив глаза. Она протянула ему на вилке розового крема. — Попробуй, дорогой, это неземная еда.
— Ешь и не верещи, — прошипел он.
Попивая кофе, он обратился к своей энциклопедической памяти. Уже давно он взял за правило запоминать имена супербогатых людей, владеющих произведениями искусства и драгоценностями. Ему понадобилось не более десяти секунд, чтобы вспомнить абсолютно все об Уилбуре Уорентоне. Этот симпатичный парень был сыном Сайлса Уорентона, миллиардера, техасского нефтяного магната. Не удивительно, что эта задирающая нос бабенка носила на себе целое состояние.