S-T-I-K-S. Хозяин Треугольника
Шрифт:
— Есть. Где мне искать бегунов? И зачем было истреблять всю деревню, если пользы от убитых никакой?
Хороший вопрос, так сказать, на засыпку. Неожиданный, потому, что ожидал я совершенно другой реакции. Пришлось задуматься.
— По первой части вопроса — недалеко отсюда, каждые шесть дней грузится небольшой кусок города. По второй части вопроса — я собираюсь здесь жить, точнее, рядом с деревней, и беспокойные соседи мне ни к чему.
— Еще вопрос. Сколько я уже должен и сколько стоит споран? — он ткнул пальцев в бутылку.
— И опять. По первой части вопроса — нисколько не должен. Одно
— Еще вопрос. Что нужно делать, чтобы заработать у тебя споран?
— Ничего. Просто не усложняй мне жизнь. Скоро приедет мой крестный… Блин… Забыл, что тебя еще крестить надо… То есть, ну… Новое имя тебе нужно дать.
Мужчина начал было возмущаться, что имя у него как раз есть, но я его, достаточно резко перебил:
— Мы все здесь копии, и еще одно правило этого мира — нельзя пользоваться старыми именами. Поэтому, — я прокрутил к голове несколько вариантов, — Поэтому, новое твое имя — Первый, крестный Тертый, то есть я!
А про себя подумал — первый, и, надеюсь, последний.
Возмущения не последовало. Похоже, он решил, что с психом спорить — себе дороже.
— Да. Так вот, приедет Геймер — это мой крестный, он в команде охотников на зараженных. Попрошу, чтобы он тебе рассказал об Улье, и вообще, объяснил что зачем и почем. И попрошу, чтобы они отвезли тебя в стаб. Стаб это что-то вроде города иммунных, там можно найти работу и решить, как дальше жить.
— А если я не захочу ехать в стаб.
— Почему?
— Я решил тебе помогать. И потом, ты сам приехал жить сюда, а не в стаб.
Рассказывать, что я не смог устроится в стабе, и приехал сюда отсидеться, чтобы иметь возможность накопить споранов — не вижу смысла. А что сказать?
— Жить одному намного, — опять заговорил Первый.
— Не продолжай, — остановил его, — Давай закончим с приготовлением живца, посмотрим твое здоровье и пойдем за трактором.
Доделали живец: процедили коньяк через несколько слоев бинта, разбавили водой и перелили в пластиковую литровую баклажку из под воды.
Рассказал Первому, что частить с приемом живца нельзя, что можно отравиться. Что пока он не подстроится под свой ритм приема живца, желательно пить по чуть-чуть при первых неприятных симптомах: головная боль и особое чувство жажды.
Оказалось, что Первого с самого утра мучит головная боль, что таблетки не помогают. А по виду так и не скажешь.
Первые глотки живца он сделал, явно борясь с чувством отвращения. Посидел несколько минут, а потом заявил, что живец по действию очень похож на жидкость, что я оставлял в кружке. И намекнул, что жидкость в кружке не была такой вонючей и противной на вкус.
Ну, еще бы. Пусть привыкает. Другого не будет.
Объяснил, что в кружке было лекарство, со специально подготовленным живцом. А так — живец такой и есть.
Потом пришла очередь — посмотреть, как изменилось здоровье Первого. Смысла в этом особого нет, он нормально себя чувствует, но что скрывать — мне просто интересно.
После того, как я клятвенно пообещал, что ничего делать с ним не буду, просто дотронусь до головы и все, Первый немного успокоился. Правда, не надолго.
У Первого изменилась емкость ядра — уменьшилась в два раза, стала 2 единицы. Но зато, рядом с ядром появилось хранилище с такой же емкостью, равной 2 единицам. Суммарная емкость та же. Но почему она разделилась? Очень интересно, и непонятно.
Спокойствие Первого пошатнулось, когда я принял допинг, и активировал умение «знахарь». Было впечатление, что он окаменел от страха. Как он потом рассказывал — мои глаза залила чернота и на лице проявились дьявольские черты. Хотя, насчет дьявольских черт лица, наверное, он сам додумал. А так, все тоже, как описывал Рыжий внешнее проявление действия моего умения под допингом. Кстати, тоже интересный момент, у других под зелёнкой глаза не темнели.
Не о том.
Произошли очень интересные изменения в энергетической структуре Первого. Красный шар ядра уменьшился в размере и у него появился небольшой красный отросток. Может, этот отросток и раньше был, я не помню. Сейчас я его заметил потому, что он светится немного ярче самого ядра. От ядра, в сторону сердца, сформировалась тонкая золотистая нить, с небольшим узелком в середине. Зеленое свечение стало однородным по всему телу.
Опять и опять натыкаюсь на отсутствие знаний. Более-менее точно могу только сказать, что паразит сердце подлечил.
После черных глаз, Первый немного попритух в проявлениях своего высокомерия. Нет, он не пытался меня как-то унизить, показывая свое превосходство, свою значимость. Скорее всего, раньше он занимал какую-то высокую должность, вот и привык вести себя снисходительно по отношению к другим. Теперь он был обычным человеком: немного испуганным, немного растерянным.
Дорога к водокачке показалась легкой послеобеденной прогулкой. Я рассказывал крестнику об умениях Улья. Уж чего чего, а поверхностных знаний об умениях было предостаточно.
Шли, кстати, не прямо через площадь мимо Бочки, а по дуге, обходя ее стороной. По специально проложенной к водокачке подъездной дороге.
Трактор находился не в кирпичном здании водокачки. Оказалось, что за ней стоят два сборных металлических гаража. Со слов Первого, в одном гараже должен быть трактор, в другом — прицеп и навесное оборудование. Где что он не знает.
На воротах гаражей замки врезные. И вроде металл на воротах не толстый, но как подступиться к ним, чтобы вывернуть створку — не понятно. Первый сказал, что нужно сначала отогнуть пластину, прикрывающую стык створок ворот, а потом вставить в зазор лом и вывернуть замок. Взял у меня лом из арматуры, что я потащил с собой как раз на случай проведения вандальных мероприятий.
— На вид он тяжелее казался, — сказал Первый, примеряясь к воротам.
Он как-то очень легко поддел клином лома нахлест металла в районе замка и вывернул ее. Стал виден зазор между полотнами ворот. Вставил в зазор лом и надавил. Клин лома легко, с несильным скрежетом, глубоко вошел между створками. И обратным движение вывернул замок, разорвав болтовое крепление скобы, фиксирующей засов замка.