S-T-I-K-S. Стекловата
Шрифт:
Кучер спрятал баллончик в карман. Квопа уже вернулась, и у неё сегодня будет много работы. А пока надо как-то компенсировать братве потерю борделя. И он знает, как.
Мастер Хишша как-то странно взглянул на Кучера и великодушно согласился задержаться в стабе до утра, пока контейнеры, в последней его машине, не заполнятся.
В этот раз командировка была не очень удачной. Четыре других фермы с трудом смогли выдать чуть меньше нормы, и он надеялся на этой, самой последней, добрать недостачу и перевыполнить план. Но теперь плакали его премии и награды. Как бы на взыскание и понижение не нарваться. И тогда
Хишша был весьма проницателен. Ему не понравился тот огонёк, что блеснул в глазах Кучера, когда тот получил спрей.
Мастер зашёл в свою машину с автономной атмосферой, свободной от спор. Прошёл дезинфекционный, вернее, дизомикозный шлюз. Снял маску с трапециевидным стеклом и гермокостюм. Затем основной отсек. Денщик заканчивал готовить ужин, разогревая последние консервы. Коллеги - гости были уже на месте. Перед мысленным взглядом снова мелькнули засалившиеся на секунду глазки директора фермы.
Мастер извинился и вновь шагнул в дезомикозный шлюз. Влез в оставленный здесь гермокомбинезон, надел маску. И вышел на улицу. Его стопы направились в сторону медблока муров. К нему присоединились два из четырёх, дежуривших у входа, охранников с автоматами. Пройдя метров двести, Хишша вошел в последний поворот. Уже издали слышался радостный гвалт муров. Посреди площадки перед медблоком стоял автокран. К его стреле было подвешено что-то белое и длинное. Похоже на человека. Ближе. Да - это девушка. Она стояла на небольшой деревянной плахе на кончиках пальцев ног, то и дело теряя равновесие, но привязанные к тросу руки не давали ей упасть. Вокруг неё расхаживал Кучер, посвистывая в воздухе небольшим прутиком. На земле валялся опустошённый баллончик от спрея. Девушка старалась всеми силами отдалится или отогнуться от свистящего рядом прута, но, естественно, у неё это не получалось.
– Ну, что? Вернулась чувствительность? А сейчас мы это проверим...
Судя по красной полосе на ногах и ягодицах, Кучер уже пару раз проверил.
– Ну что же ты всё отворачиваешься.
Кучер укоротил шаг и изогнулся для следующего удара.
Девушку колотило, её тело заметно била дрожь.
Из толпы слышались крики.
– Ну всё, она отошла, давай снимай. Давай её нам.
Хишша вмешался:
– Это так вы начали выполнять моё задание! Вы знаете, сколько стоит одна секунда моего пребывания здесь.
Хишша увидел распахнутые от ужаса глаза и расширившиеся до максимума зрачки девушки.
– Наша экспедиция очень дорога. И должна приносить прибыль. А вы тратите моё время на свои развлечения.
Мастер ещё сильнее повысил голос:
– Немедленно её в операционную. До утра вам надо разобрать тридцать человек, даже по полчаса на одного - это пятнадцать часов! Я не знаю, как вы собираетесь успеть! Это я вам говорю, как директору. Это вы, а не я, должны были об этом подумать... как директор!
Народ вокруг зароптал. Кран загудел, трос пошел вниз, и белое тело упало в холодную пыль. Стекловате отвязали от петли троса запястья рук. И спешно поволокли, подхватив под мышки в операционную стойл. Муры, вовремя подоспевшие на выполнение этой задачи, по пути не церемонились и лапали красавицу, как будто в последний раз в жизни.
Кучер быстро очухался от такого облома:
– Прошу прощения, мастер Хишша, это я для ребят, хотел поддержать, поразвлечь. Скучно же здесь.
– Кому будет скучно, переведу в стойла,- подытожил Хишша и повернул вслед за удаляющимся белым пятном, висящим между двумя "шкафами" муров.
Можно было разобрать что-то, тянувшееся тонким голоском:
– Не надо, прошу вас, пожалуйста.
В стойлах уже наполнились страхом глаза узников, и холодный липкий пот покрыл тела обречённых. Они услышали отчаянные крики ужаса первой жертвы, привязываемой дюжими мурами к стальному, холодному операционному столу.
Один из охранников Хишши принёс в дымящейся от сухого льда, квадратной алюминиевой переноске четыре термоса для органов первого "пациента" и встал в дверях в ожидании получения "заказа". Хишша решил проконтролировать первую операцию, но входить не стал. Остановился и присел на лавочку под светящимся окном.
Со стороны площади подтягивались бывшие зрители и Кучер с ними: всего человек тридцать. Почти половина оставшегося населения стаба. Директор начал раздавать какие-то указания. Двое пошли в стойла готовить второго "пациента". Одного заслал к авторефрижератору внешников за новыми термосами. В общем, начал работать.
В зале, покрытом белой кафельной плиткой, было очень светло; лампы горели ярко. Их свет даже немного грел кожу. Из медикаментов здесь была бутыль с жёлтым, прозрачным содержимым, о наркозе здесь не знали. Зато шприц с Акуновской наркотой-стимулятором был опущен прямо в жидкость. Инструмент уже ждал на отдельной каталке; он больше напоминал орудия пыток, а не хирургии. Большие, длинные и тонкие обоюдоострые клинки, громадные ножницы и пилы, разнокалиберные расширители и зажимы, и так далее. Один набор на всех, сепсиса и болезней в Улье всё равно нет.
Ассистент понадёжнее фиксировал тело, чтоб не дёрнулось в ответственный момент, и рука мясника не повредила ценный товар. Руки маньяка трепетали от предвкушения процедуры. Поочерёдно подтягивали кожаные ремешки, добавляли новые, если чувствовалась слабина или ход суставов.
Квопа всё не шла.
– Куда она провалилась!
Все было уже готово и проверено по несколько раз. Один из "сантитаров" выбежал в сумерки улицы.
Нечастная, привязанная Стекловата, с залитым слезами лицом, разлепила распухшие, растрескавшиеся губы и взмолилась:
– Ребята! Отпустите меня! Пожалуйста! Я же хорошая, я буду еще лучше. Не надо, я буду делать...
– Заткнись!
– оборвал её ассистент и начал что-то искать глазами. Вот! На глаза ему попался лежащий на пыльном подоконнике, специально заготовленный, искусанный старый кляп.
Жертва отчаянно дёрнулась. Стальной холодный стол чуть закачался. Санитар крякнул и подсунул под одну из ножек сложенную вчетверо салфетку.
– Будьте вы прокляты, чтоб вы сдохли все! Чтоб...
Её крики превратились в мычание. Это ассистент хирурга с трудом пристроил в её маленький ротик толстый деревянный кляп.