Сад грехов
Шрифт:
Только случайность уберегла риэлтора от смерти, а меня - от нечаянного убийства. Разворачиваясь в вязкой мгле я почти врезался в него. К счастью, фары ярко осветили силуэт, и тормоза сработали сразу.
Он стоял перед моим бампером, ничуть не испугавшись. Напротив, слегка поклонился. Это был высокий худой человек с крупными руками и грубыми чертами лица. Неприятной его особенностью была манера пристально смотреть на человека: без всяких эмоций, без особого выражения, просто не отводя взгляд. Одет он был в нечто вроде армейской шинели с приколотым слева
Какое-то время он пялился на меня через лобовое стекло, потом прошел к дверце пассажира, открыл ее и, не говоря ни слова, уселся на сидение. В машине противно запахло мокрой шерстью.
– Говорите мне, куда ехать. Я плохо знаю этот район, - сказал я, не тратя время на приветствия.
– Сейчас прямо, - выдавил он.
Кроме кратких указаний пути, мой риэлтор ничего не сказал за всю поездку. Он был похож на кого угодно, только не на агента по недвижимости. Слишком плохо одет, с копной нечесанных волос, падавших на глаза. Когда одие раз он вытянул руку, указывая направление, я заметил татуировки-перстни на его пальцах. А название конторы, написанное на бэйджике, ни о чем мне не говорило. Подыскивая квартиру, я звонил в несколько разных фирм - но точно не в эту.
Когда мы подъехали к многоэтажной парковке у реки и, следуя указаниям риэлтора, остановились, я решил дождаться, пока он выйдет из машины и тут же трогаться с места.
– Вам понравится, - словно почувствовав мои сомнения, сказал он.
– Дом как раз для вас.
Его серые глаза смотрели на меня, не мигая.
Пришлось вылезти из машины. Липкий туман коснулся кожи, его холод не бодрил, а сковывал. Слева высилась автостоянка, справа виднелась обшарпанная стена какого-то завода. Рядом не было ни души.
– Район не самый привлекательный, зато тихий, - сказал риэлтор.
Я украдкой осмотрелся в поисках какого-нибудь оружия. Наш город считался не особо криминально-опасным: для совершения преступлений все-таки нужна энергия, чем не могло похвастаться большинство жителей. Но те злодеяния, которые совершались, были особенно жестокими.
– Прошу вас.
Риэлтор набрал код у двери трехэтажного дома, зажатого между парковкой и заводом.
– На верхних этажах сейчас никто не живет. Практически весь дом только ваш.
Черта с два он мой! Такие люди, как я, покупают модное жилье в центре города, в только что построенных небоскребах. Если бы я хотел жить в такой дыре, я бы остался работать на фабрике.
– Вы сможете заниматься там, чем захотите, никто ничего не услышит и не увидит.
Он думает, что я слушаю музыку на всю громкость? Расхаживаю голым по комнатам? Устраиваю бурные вечеринки?
Я вошел в дом следом за риэлтором, горя желанием стукнуть его чем-нибудь по голове: уже не потому, что боялся его, а потому, что меня раздражали его глупые фразы. Правда, они меня и успокоили. Ни один грабитель не стал бы нести подобную чушь.
Внутри было темно и пахло затхлостью. Риэлтор попробовал включить свет: лампочка вспыхнула и разорвалась множеством осколков, снова оставив
– Вот зараза!
Он щелкнул зажигалкой, и квартира осветилась крохотным язычком пламени. В таком освещении она казалась даже уютной. Небольшая, с удобной планировкой. На стенах - обои, на полу - довольно аккуратный паркет.
– Сюда.
Мы прошли квартиру насквозь и через дверь на кухне вышли на открытую террасу. Это был пятачок земли, со всех сторон стиснутый стенами зданий. Естественно, на нем ничего не росло.
– И это вы называете садом?
Этого и стоило ожидать, но я все равно почувствовал себя обманутым. Где-то в глубине души я все-таки верил в то, что увижу чудесный сад.
– Здесь давно ничего не сажали, но у вас вырастут прекрасные растения. Вы взгляните, какая земля.
Присев на корточки и высоко держа зажигалку, риэлтор взял свободной рукой горсть земли и протянул мне. Это был влажный жирный чернозем, который почему-то напомнил мне о тертом шоколаде. Я шагнул к риэлтору - и почувствовал мягкость почвы через подошвы ботинок. Коснулся черных крупиц у него в руке - они казались теплыми. И запах... свежий запах влажной земли окутал меня, намекая о чем-то далеком и несбыточном.
Привычная головная боль утихла. Я глубоко дышал, наполняя легкие целебным воздухом. Здесь не было мерзкого тумана, и даже клочок неба над головой выглядел не привычно-серым, а бледно-розовым.
– Это место называется сад грехов.
Я взглянул на риэлтора сверху вниз. В неверном свете мне почудилось темное пятно на его затылке, будто густая жидкость пропитала волосы.
– Вы знаете эту историю про монахов?
– сказал он.
– Которые должны были сажать кипарис каждый раз, когда грешили, и в итоге создали прекрасную аллею, длинную, как сама жизнь?
– Тогда мне нужно будет побольше грешить, чтобы быстрее засадить сад.
Он не ответил на мою улыбку, только смотрел снизу вверх своими внимательными глазами. Будто хотел наглядеться впрок.
А потом мы пошли в комнату, где я подписал договор.
***
Весь следующий день я думал о том, что же мне посадить в новоприобретенном садике. И вообще, как там что-то садить? Где покупать семена? Все казалось таким сложным, что к вечеру я даже стал жалеть о своей поспешной покупке.
А когда приехал в свой новый дом, увидел все недостатки, которые не заметил утром: отклеившиеся обои, пятна сырости на потолке, рассохшиеся паркетные доски. Только от земли по-прежнему веяло влажным теплом.
Риэлтор был прав: в этом месте, где меня окружали лишь слепые стены, я мог делать все, что хотел. Не думая о чужих взглядах, я упал прямо в костюме на землю, мягкую и теплую. Вжался в нее, размазывая чернозем по белой рубашке, чувствуя кожей влажную почву.
Так я и заснул, крепко, как младенец в колыбели. Мне снились красочные сны о далеких берегах и путешествиях, о страстной любви и обжигающей ненависти.