Сады Хаоса. Книга 2. Пески забвения
Шрифт:
Генерико еще раз взглянул на экран, на котором застыло короткое сообщение о блокаде координатора и запуске программы самоликвидации. Он еще раз посмотрел на Ки Локки и понял, что рискует окончательно проиграть.
Обстановка снежной лавиной накрыла его, и у Генерико не было уже ни времени, ни возможностей найти спасительное решение. Как в тумане, безвольный, он, словно завороженный, не в силах был оторвать взгляда от блестящих глаз Ки Локки.
Офицер безопасности улыбнулся, презрительно выпятив нижнюю губу, и лицо его слегка исказилось. Что в нем было не так, фаэт бы и под присягой не сказал.
«Ки Локки так никогда не улыбался.
Неожиданно торжествующий блеск в глазах Ки Локки растаял, и в их глубине стало зарождаться что-то новое. Генерико, затаив дыхание, с ужасом увидел, как от тела офицера Службы безопасности отделилось что-то прозрачное и мерцающее. Оно, преодолевая многочисленные защитные перегородки, двинулось к нему. Мысли офицера отчаянно заметались в поисках спасения, но тело по-прежнему отказывалось слушаться. Его словно нет. Осталось только отчаянно стучащее перепуганное сердце и сознание, еще не до конца подчиненное врагу.
А тем временем холодное и бестелесное уверенно надвигалось на него. Вновь злорадно заблестели глаза Ки Локки.
«Это все, – подумал Генерико, – мутируют меня инопланетяне».
Призрака, явившегося ему, офицер больше не видел. Проникнув в штурманскую, привидение превратилось в огромный бледный газовый сгусток со множеством шевелящихся отростков. Они обхватили душу Генерико, и остатки сил покинули фаэта. Он почувствовал, как в тело стало медленно вползать что-то чужое и тяжелое… Сознание меркло. Отчаянно цепляясь за реальность, мозг зафиксировал, что в отсек, где находился Ки Локки, влетел взъерошенный младший офицер Гло.
Глаза Ки Локки тут же забегали, губы задрожали, лицо расплылось и приняло очертания лица шифровальщика Даро. Потом сознание Генерико пронзила вспышка молнии, и он отчетливо увидел контуры какого-то чудовища. Еще миг, и оно приняло облик командира, затем Даро, а потом – исчезло.
Сколько прошло времени, Генерико не знал. Он, словно парализованный, по-прежнему стоял у пульта и непонимающе смотрел на экран. Первая волна сковавшего оцепенения прошла. В сознание медленно возвращалась привычная ясность. Невероятно измотанный натиском инопланетян, он рухнул в кресло. Все так же обречено щелкал хронометр. Но теперь Генерико было не до него. Он закрыл мучительно уставшие, в красных прожилках, глаза, пытаясь сосредоточиться. А подумать было о чем. Коварный противник умел внушать облики близких фаэтов. К тому же, он очень много знал о каждом. Их цель – командирская штурманская с каналами доступа к координатору и системам управления галактолетом. А за ней… и сам мозг корабля. Это была только первая попытка. Сколько их будет впереди за оставшиеся двенадцать минут, Генерико не знал, и думать не хотел. Он, как фаэт, предки которого в древности стояли на смерть в сантарских полках под стенами Шатрэ, был готов ко всему.
Глава 7. Древний Фаэтон. Настоятель храма Ши Тай Ко Ца Хор напоминает прошлый урок, предлагает услышать голос внутреннего наставника.
Истекал первый месяц моего нахождения в храме Ши Тай. Долгие знойные летние дни один за другим сменялись короткими ночами. Приближалось всеми ожидаемое большое солнцестояние. А с ним – и праздники воды, огня, земли и воздуха, на которых начнутся практические занятия со стихиями. После первого урока, данного Ко Ца Хором, все время с нами работали жрецы, обучая физическим упражнения и медитации по закреплению полученных знаний. Они не были для меня сложными.
– Знания ищущим! – поздоровался Ко Ца Хор с учениками.
– Солнце вашим глазам, учитель! – ответил высокий, худощавый, с медным загаром воин-ученик по имени Атупанто с планеты Анкена.
Сегодня была его очередь делиться приветствиями своего народа. Этого всегда спокойного, вдумчивого и рассудительного юношу воины-ученики не только искренне любили за знание сотен песен его родины, которые он напевал при первой же возможности, но и уважали за умение общаться с пламенем. Огненная стихия была при нем, как ручная, ласковая и нежная зверушка. В перовое время, отвечая на многочисленные вопросы друзей, как это ему удается, он говорил:
– Мы с огнем братья! У нас одна кровь! Если вы захотите, то я вас тоже породню…
Но роднить нас ему не пришлось. Приближались праздники. К тому же, знакомство со всеми стихиями входило в обязательную программу нашего обучения.
– Хорошее приветствие. С большим смыслом! – заключил Ко Ца Хор. – Мы его разбирать не будем. В нем все предельно понятно. Поэтому перейдем к следующей теме в разделе Великих Познаний. На одном из прошлых уроков мы с вами говорили, что все знания есть у вас внутри, только надо их услышать. Сегодня мы будем учиться слышать. И слышать правильно.
Учитель, сделав паузу, внимательным взглядом обвел воинов-учеников. Их сердца были открыты для новых откровений.
– Сегодня речь пойдет о самых больших тайнах Вселенной. Эти тайны хранятся в каждом из вас, но к ним не так просто добраться. Для этого необходим мудрый, любящий вас наставник. Он, что вас удивит, находиться не перед вами и не за этими стенами, а в каждом из вас. Он живет в вашем сердце, вместе с вашими знаниями о Вселенной. Вы всегда, когда того пожелаете, сможете воспользоваться его помощью. Если вы готовы, то давайте попробуем услышать его. Как, готовы?
– Готовы! – бодро послышалось со всех сторон.
– Коль так, то предлагаю и тему. Познание Всеединого. Времени я вам дам немного. Как только восходящее Солнце коснется края горного хребта за озером Хо, каждый из вас должен быть готов к ответу.
Ученики сосредоточились. За стенами храма шумел проснувшийся ветер Ор. Сегодня, как я заметил, он напевал что-то явно философское. Ему чуть ли не хором подпевали птицы. Только молчали древние фрески. Они не желали играть с солнечными лучами.
– Ну что, приступим? – обведя взглядом присутствующих, произнес Ко Ца Хор.
Ученики, опустив глаза, молчали. Они явно были не готовы к ответу.
– Сионоко, что тебе сказал твой наставник о Всеедином?
Мой друг медленно встал. Задумчиво посмотрел через витражи на горы и ответил:
– Кроме пения птиц и шума ветра я ничего не услышал, учитель!
– Ничего?
– Совершенно ничего, учитель.
– Атупанто.
– Да, учитель!
– Что можешь сказать ты?
– В моем сознании было безмолвие. Я ничего не услышал.