Сады Луны (др. перевод)
Шрифт:
– Игра так и не прекращалась? – спросил Раллик.
– Ни на минуту, – отозвался Крюпп. – И эти двое так проигрались, что им придется снимать с себя последние рубахи! Да, вот еще что, дружище Раллик. – Крюпп вяло махнул в сторону Крокуса. – Этот юнец прожужжал нам все уши о каких-то убийствах на крышах. Якобы кровь лилась оттуда ручьями. Ты же, Раллик, истинный друг Крюппа, ты не станешь его обманывать. Скажи, это правда?
Раллик пожал плечами.
– Очередной слух. Даруджистан не может без слухов.
Крокус насупился. Кажется, этим утром никто не желал
Муриллио повернул голову и обшарил глазами стойку.
– Сулита! – крикнул он. – Просыпайся, красавица!
Из-под стойки послышалось сонное бормотание, затем оттуда показалось круглое лицо служанки. Сулита наспех пригладила руками растрепанные волосы и встала.
– Ну, чего вам?
– Сделай милость, подай моим друзьям завтрак.
Муриллио встал и недовольно оглядел свой наряд. Его красивая переливчатая зеленая рубашка успела приобрести вид замызганной тряпки. Панталоны из тонкой дубленой кожи были все в пятнах от эля и закусок. Вздохнув, щеголь отошел от стола.
– Мне нужно вымыться и переодеться. Я выхожу из игры, дорогой Крюпп, поскольку чувствую, что ты заманиваешь нас в ловушку, в которой мы обречены болтаться до скончания века. Счастливо оставаться, друзья мои.
Встретившись взглядом с Ралликом, Муриллио едва заметно кивнул. Крокус это заметил, отчего его досада только усилилась. Он поглядел вслед удаляющемуся Муриллио, затем взглянул на Раллика. Ассасин сидел, вперившись глазами в храпящего Колля. Лицо его, как всегда, было невозмутимым и непроницаемым.
Сулита отправилась на кухню, откуда вскоре донеслось громыхание посуды. Крокус швырнул свои карты на середину стола и демонстративно закрыл глаза.
– И ты тоже сдаешься, мой юный друг? – спросил Крюпп.
Воришка молча кивнул.
– Ха-ха, Крюпп вновь остался непобедимым.
Он отодвинул карты, затем повязал вокруг своей жирной, трясущейся шеи салфетку.
«Заговор!» Эта мысль, будто пойманный зверь, металась в мозгу Шалунишки. Сначала война ассасинов, потом шушуканье Муриллио и Раллика. Крокус тихо вздохнул и открыл глаза. Тело до сих пор болело после ночных приключений. Но эти ссадины и шишка – пустяки. Крокус знал, что ему повезло. Можно было подумать, будто он разглядывает спящего Колля. На самом деле воришка вспоминал рослых, одетых в черное ассасинов. Даже воспоминание о них заставляло его дрожать. Смерть гналась за ним по пятам, и все же… это было дьявольски интересно. Правда, после того как он ввалился в таверну и осушил поданную Сулитой кружку, у него еще целый час дрожало все тело.
Итак, Колль, Крюпп, Муриллио и Раллик. Ну и странная компания: пьяница, полусумасшедший маг, который лишь громко хвастается своими способностями, долговязый фат и убийца. Однако эти люди были его лучшими друзьями. Крокусу едва исполнилось четыре года, когда страшная болезнь, называемая «крылатой чумой», унесла жизнь его родителей. С тех пор он рос под присмотром дяди Мамота. Конечно, старый книгочей делал все, что мог, но его усилий было явно недостаточно. Довольно скоро Крокус открыл для себя волнующий мир ночных крыш и темных переулков. Мир этот притягивал его несравненно сильнее, чем заплесневелые дядины книги.
Но сейчас Крокусу было очень одиноко. Крюпп нацепил маску блаженного идиота и не снимает ее ни на минуту. За все годы, что Крокус обучался у толстяка премудростям воровского ремесла, он никогда не видел этого болтуна в ином состоянии. Что касается Колля – тот, похоже, страшно боялся протрезветь. Причин беспробудного пьянства этого человека Крокус не знал, но догадывался: когда-то жизнь Колля была иной. А теперь вот еще и Раллик с Муриллио заваривают новую кашу.
В памяти вдруг всплыли руки и плечи спящей дочери Дарле. Крокус сердито тряхнул головой, прогоняя видение.
Сулита принесла завтрак: ломти жареного хлеба, большой кусок козьего сыра, несколько крупных гроздьев местного винограда и кувшин с горьким кофе. Тарелку Крокуса она наполнила первой. Воришка торопливо поблагодарил разбитную блондинку.
Следующим по счету шел Раллик. Крюпп нетерпеливо ерзал на стуле.
– Какая непочтительность, – ворчал толстяк, подворачивая рукава своего затрапезного балахона. – Если Крюппа разозлить, он накажет грубиянку Сулиту тысячью страшных заклинаний.
– Я бы не советовал Крюппу этого делать, – сказал Раллик.
– Разумеется, Крюпп этого не сделает, – согласился Крюпп и вытер вспотевший лоб. – Маг, наделенный моими способностями, не станет унижаться до расправы с какой-то служанкой, только и умеющей, что разносить эль и мыть посуду.
Сулита повернулась к нему.
– Значит, мне только впору мыть посуду?
Схватив густо промасленный ломоть, она с размаху шлепнула им Крюппа по голове.
– Подумаешь, маслица добавила! – усмехнулась служанка, отходя от стола. – На твоей засаленной башке его никто даже не заметит.
Крюпп снял с головы ломоть и намеревался было швырнуть его на пол, однако передумал. Толстяк облизал губы.
– Этим утром Крюпп щедр и великодушен, – сказал он, широко улыбаясь.
Ломоть Крюпп положил себе на тарелку. Потом потянулся к другой тарелке, где лежал виноград.
– Если никто не возражает, Крюпп начнет свою скромную трапезу с винограда.
ГЛАВА 7