Сага о Рунном Посохе
Шрифт:
Затем Илиана очутилась на площади вместе с двумя десятками своих воинов и радостно воскликнула:
— Мы пробились!
Однако тут же из домов, окружавших площадь, высыпали воины Имрила. Те, которые сражались пешими, а потому не смогли вступить в бой раньше. Вскоре они окружили Илиану со всех сторон.
И вновь яростный смех вырвался из ее уст. И вновь блеснула сталь беспощадного, разящего наповал клинка. Между тем солнце клонилось к закату.
— Нужно поторопиться! — крикнула она своим людям. — Пока не настала ночь! Иначе нам их не одолеть.
Им удалось
На смену радости пришло черное отчаяние, и она застыла на месте. Шум битвы доносился теперь до нее словно бы издалека. Из глубины памяти всплыло лицо Имрила, который, склонившись над ней, почти с детской серьезностью повторял один и тот же вопрос:
«Где он? Где Брадн?»
И она сказала ему.
Илиана содрогнулась. Опустив меч, она позабыла об опасности, угрожавшей со всех сторон. Пять чудовищ, все покрытые огромными бородавками, медленно подступали к ней, вытягивая лапы с серповидными когтями. Она ощутила, как когти эти впиваются ей в сапоги, и окинула нападавших отсутствующим взглядом.
— Брадн… — пробормотала она.
Но тут же рядом оказалась Катинка фон Бек.
— Вы ранены, детка?
В тот же миг топор ее взлетел в воздух, рассек череп одного чудовища, а остальные с визгом бросились наутек.
— Голова закружилась?
Илиана с усилием вышла из транса, вскинула меч и, не глядя, рассекла пополам очередного противника.
— Да, но все уже прошло.
— Врагов осталось около сотни! — воскликнула Катинка. — Они забаррикадировались в доме вашего отца. Не думаю, что нам удастся изгнать их оттуда до наступления ночи.
— В таком случае подожгите их убежище, — ледяным тоном велела Илиана. — Пусть погибнут в огне.
Катинка нахмурилась.
— Мне это не по душе. Нужно дать им возможность сдаться.
— Нет, сжечь их дотла, и сжечь этот проклятый дом.
Илиана развернула свою ваину и обвела взглядом площадь, заваленную трупами. На ногах оставалось человек пятьдесят, и все они принадлежали к повстанцам.
— Если мы убьем их сейчас, то они не смогут убить никого в будущих сражениях. Согласны, Катинка?
— Да, но…
— И мы сохраним жизни своих бойцов.
— Конечно… — Катинка попыталась встретиться взглядом с Илианой, но та отвернулась. — Но этот дом, здесь ведь жили многие поколения ваших предков. Он самый красивый во всем Виринторме. Нет ни одного другого здания в Гараторме прекрасней этого. Сейчас уже никто не сможет построить ничего подобного.
— Пусть сгорит. Я больше никогда не смогу там жить. Катинка вздохнула.
— Тогда я отдам приказ, хотя мне это не по душе. Но позвольте хотя бы предложить врагам возможность сдаться.
— А разве нам они такое предлагали?
—
— Благодарю. Но сейчас мне не до морали.
И Катинка фон Бек бросилась исполнять приказ королевы Илианы.
Глава 2
НЕВОЗМОЖНАЯ СМЕРТЬ
Алые отблески пламени играли на мрачных и суровых лицах мужчин и женщин, которые стояли, не выпуская оружия из рук, и смотрели, как горит дворец Пирана. Они вдыхали отвратительный запах горящей плоти, прислушивались к сдавленным истошным воплям, что продолжали доноситься сквозь клубы густого черного дыма.
— Таково правосудие, — объявила Илиана Гаратормская.
— Но ведь бывает и по-другому, — возразила ей Катинка фон Бек вполголоса. — Никакой огонь не испепелит то чувство вины, которое вы носите внутри себя.
— В самом деле, сударыня? — Илиана безрадостно засмеялась. — Но как тогда объяснить, что зрелище этого пожара доставляет мне ни с чем не сравнимое наслаждение?
— К подобным вещам я никогда не смогу привыкнуть, — ответила воительница. Она говорила так тихо, что слышать ее могла одна лишь королева. — В прошлом мне нередко доводилось быть свидетельницей мщения, и до сих пор мысль об этом терзает меня. Вы стали жестокой, Илиана.
— Такова судьба Вечного Воителя, — раздался совсем рядом голос Джери-а-Конела. — Во все века. И не тревожьтесь, Катинка фон Бек. Будь он мужчиной или женщиной, Воитель всегда пытается избавиться от какого-то тяжкого груза, и зачастую единственный способ, который он находит — это быть намеренно жестоким… Совершать деяния, которые идут вразрез с его же собственной совестью. Илиане кажется, что она виновна лишь в том, что предала своего брата. Но это не так. На самом деле вина ее так велика и непостижима, что мы с вами, Катинка, не имеем об этом ни малейшего представления. И благодарите за это своих богов.
Илиана содрогнулась. Она пыталась не вслушиваться в то, что говорил Джери, но его слова встревожили ее не на шутку. Катинка, отвернувшись, пожала плечами.
— Должно быть, вы правы, Джери. Вы больше меня смыслите в подобных вещах. И без вашего искусства Илиана вообще не смогла бы сразиться с войсками Имрила.
И не сказав больше ни слова, она удалилась прочь и скрылась за облаками дыма. Джери еще на пару мгновений задержался рядом с Илианой, а затем также оставил ее в одиночестве созерцать, как полыхают руины ее бывшего дома.
Крики наконец затихли. Развеялся и запах горящей плоти, и теперь в воздухе лишь сладковато пахло благовониями, которые источали редкие породы дерева, из которых был сооружен дворец.
Илиана чувствовала себя совершенно опустошенной. По мере того как угасал огонь, она подходила к нему все ближе, словно пытаясь согреться, одолеть ледяной холод, который распространялся у нее в душе, несмотря на то что ночь была теплой и мягкой.
Но все равно перед ее внутренним взором по-прежнему вставало серьезное лицо Имрила, который ждал ответа на заданный вопрос. И она по-прежнему слышала, как отвечает ему.