Самая плохая ведьма - спасатель

Мерфи Джилл

В этот момент порыв ветра захлопнул двери за ее спиной. Милдред прислушалась и подождала немного, чтобы убедиться, что никто не услышал этот хлопок и не идет сюда. Она решила взять фонарь из коридора и привязать его на древко метлы, чтобы осветить себе путь. Для этого она использовала пояс.

– Хорошо, метла, - сказала она, стараясь говорить уверенно.
– Пошли. Мы делаем все правильно.

Милдред вышла на улицу с метлой, делая все возможное, чтобы сохранить устойчивость при порывах ветра.

Оглушительно хлопнула дверь, закрывшись за ней. "Ничего не

поделаешь..." - думала Милдред, пока садилась на метлу и закрепляла плащ вокруг нее.

– Хорошо, метла. Вверх, вверх, вверх и через стену.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Мисс Хардбрум пила вечерний горячий шоколад вместе с мисс Кэкл в кабинете директора.

– Там внизу скрипит дверь, - сказала мисс Кэкл, предлагая мисс Хардбрум пирожное из вазы.

– Очень неприятный звук, - согласилась мисс Хардбрум, принимая заварное пирожное на свою тарелку.
– Мне интересно, мисс Кэкл, как долго мы еще будем пытаться воспитывать Милдред Хаббл у нас в школе?

– Почему вы спрашиваете?
– спросила мисс Кэкл, оторвавшись от созерцания блюда, на котором лежали шоколадный бисквит и розовые пастилки. Директриса никак не могла определиться, что из этого взять, или и то и другое...
– Что она еще натворила?

– Много чего, - сказала мисс Хардбрум устало.
– Можно всю ночь рассказывать события всего одного первого дня семестра. Я не думаю, что у меня хватит сил, чтобы держать ее в узде еще семестр. Я честно не знаю, как она это делает. Она просто притягивает проблемы.

– Она милая, вам не кажется?
– сказала мисс Кэкл с улыбкой.
– Всегда заботится о других и является такой хорошей хозяйкой для безнадежного кота.

– Это все, конечно, очень хорошо, - сказала мисс Хардбрум сухо.
– Но то, что она милая, не делает ее достойной учебы в лучшей академии для ведьм на много миль вокруг!

– Академии только для ведьм на много миль вокруг, - мисс Кэкл рассмеялся, пытаясь привнести немного юмора, прежде чем ее коллега погрузилась бы в перечисление недостатков и проступков Милдред.

– Что это?
– спросила мисс Хардбрум, глядя в окно.

– Что?
– спросила мисс Кэкл, неохотно вставая из уютного кресла.

– Посмотрите, - ответила мисс Хардрум.
– Там мерцает свет.

– Где, мисс Хардбрум?
– сказала мисс Кэкл.
– я ничего не вижу.

– Только что мерцал возле ворот. Теперь свет исчез. Вон он, выше. Это похоже на гигантского светлячка.

– Но у нас нет никаких гигантский светлячков, не так ли?
– спросила мисс Кэкл.

– Они вообще не существуют, мисс Кэкл, - ответила мисс Хардбрум.
– Я схожу проверю.

– Нет, мисс Хардбрум, - воскликнула мисс Кэкл.
– Вы не должны идти наружу в такую ночь. Я уверена, что там ничего нет.

– Я так не думаю, - сказала мисс Хардбрум строго.
– Свет продолжает исчезать, а затем снова появляется на несколько метров выше. Там определенно "что-то" есть. И нужно с этим разобраться.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Милдред медленно и осторожно летела вверх, к

верхушкам деревьев. Она не видела еще полость в сосне, но полагала, что если поднимется повыше, то увидит. Она знала, что дерево растет прямо за воротами. Ветер был все сильнее, чем выше она поднималась, метлу кидало из стороны в сторону. Плащ мало спасал от дождя, он то развевался сзади, то скручивался, как неисправный парашют. Время от времени она зависала, схватившись за ветку, чтобы передохнуть. Беда была в том, что деревья росли очень близко и сохранить равновесие и подняться вверх было сложно.

Во время одной из таких передышек, восстанавливая дыхание, Милдред почувствовала гордость от того, что может управлять метлой в такую погоду.

"Это даже удивительно, что я могу это делать, - подумала она.
– Надо найти побыстрее Эйнтштейна, пока моя удача не закончилась. "

– Эйнштейн!
– позвала она.
– Эйнштейн! Где ты?

Но ветер унес звуки ее голоса в сторону, как пух.

Эйнштейн очень старался (но ему это не удавалось) взять себя в руки. Его голова, лапы и хвост болтались у панциря, выглядел он, как безумные часы с кукушкой. Эйнштейн что-то бормотал себе под нос, пытаясь отвлечься от звуков скрипа дерева.

Когда он увидел мерцающий свет от метлы Милдред у входа в дупло, он подумал, что это была молния, и это стало самой последней каплей. Он издал последний отчаянный крик: "ПОМОГИТЕ!"

И спрятался обратно в глубину панциря.

– Эйнштейн!
– закричала Милдред, услышав "Помогите!" - Где ты?

Милдред полетела к тому месту, откуда раздался голос, и в слабом свете фонаря увидела дупло. Она подлетела ближе ко входу и зависла, чтобы фонарь осветил полость, и увидела Эйнштейна.

– Все в порядке, Эйнштейн!- Милдред воскликнула.- Я здесь! Не бойся. Я буду держать тебя очень крепко. Я не дам тебе упасть.

Успокоившись, она осторожно вытащила из дупла перепуганную черепаху.

– Скажи что-нибудь, Эйнштейн, - сказала она ласково, заворачивая его в плащ.
– Теперь ты в безопасности. Я спущусь мигом. Ты даже и не заметишь, как окажешься в тепле.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Спускаться вниз было гораздо приятнее, чем лететь вверх, поскольку ветер усиливался с высотой. Милдред вздохнула с облегчением, когда ее ноги коснулись земли, хотя и чувствовала себя неуютно, как будто долго плыла в качающейся на волнах лодке и наконец достигла земли.

– Давай, Эйнштейн, - сказала она, вглядываясь в плащ.
– Поговори со мной! Все в порядке сейчас, мы уже на земле. Это большая удача. Это был мой лучший полет на метле, жаль, что никто его не видел, не было свидетелей.

– Был только один свидетель, Милдред Хаббл!
– сказал голос, который Милли меньше всего хотела сейчас услышать.

– Мисс Хардбрум!
– воскликнула Милдред, едва не подпрыгнув от удивления и ужаса, когда увидела учительницу зельеварения, завернутую в промокший плащ и держащую фонарь.
– О, мисс Хардбрум, я знаю, что это все выглядит плохо, но...