Самая счастливая осень (сборник)
Шрифт:
Светлана отрицательно покачала головой. Она подошла к окну и засмотрелась на маленькую елочку, стоявшую неподалеку. Снег лежал на ветвях такими большими охапками, что она казалась не зеленой, а совсем белой. «Как саван, — мелькнуло в голове девушки. — Скоро и меня оденут во все белое. Как странно, у свадьбы и похорон — один цвет». Теперь она уже вполне спокойно думала о неизбежном, но почему-то была уверена, что дочку родить успеет.
Мария Ивановна еще три раза ездила в Ростов, чтобы оттуда позвонить Вере и узнать новости. Последний звонок был в марте. Вера сказала, что человек, который их разыскивал, сначала звонил часто, а в этом месяце звонка пока не было. «Понятно, — подумала Мария Ивановна, — сын родился, и обо всем другом он теперь забыл. Можно возвращаться домой».
Однако уехали они только в апреле, когда потеплело. Светлана сильно сдала. На коже проступила желтизна, черты лица обострились, и в ней трудно уже было узнать ту миловидную девушку, какой она была еще четыре месяца назад.
Вернувшись, Мария Ивановна пошла в больницу, чтобы посоветоваться с Надеждой, как поддержать Светлану, чтобы она успела родить девочку. Надежда собрала на квартире подруги целый консилиум, потому что Светлана наотрез отказывалась от больницы. Еще около месяца за ней на дому наблюдали врачи и медсестра. Наконец, стало ясно: до июня, когда должны произойти роды, Светлана вряд ли доживет, надо уже сейчас, в мае, делать кесарево сечение.
Мария Ивановна честно все объяснила Светлане, и она согласилась, чтобы ее поместили в роддом. Мария Ивановна почти неотлучно была при ней, пока ее готовили к операции. Ни разу за все время они не обсуждали вопрос о том, что будет с ребенком, когда матери не станет. Но за час до операции Светлана сказала:
— Когда все кончится, позвоните Сергею — у девочки должен быть хотя бы отец.
Она говорила с трудом. Немного передохнув, сняла с пальца кольцо с двумя бриллиантиками и продолжила:
— Это единственное, что я могу оставить дочери. Сохраните для нее.
Через двое суток после операции девочку принесли Светлане и положили рядом. Едва дыша, она повернула голову к дочери и хотела погладить этот дорогой ей сверточек, но слабеющая рука не дотянулась, упала. Мария Ивановна подхватила ее и положила на запеленутое тельце девочки. Светлана улыбалась. Ребенок недобрал в весе, был бледноват, но, как сказали врачи, вполне здоров. Скажется ли впоследствии опасная наследственность, никто не знал.
Девочку кормили искусственно и носили к Светлане еще четыре дня. Молодая мать выглядела счастливой и улыбалась.
— Это самый лучший подарок, который мне сделал Сергей, — прошептала она однажды.
А потом все было кончено. Мария Ивановна набрала номер Сергея, он не отвечал. Она безуспешно звонила еще несколько раз и тогда отыскала визитную карточку Виктории.
— Алло, я слушаю, — послышался ее мягкий грудной голос.
— Виктория Михайловна, вас можно поздравить с сыном?
— Спасибо. Отличный малыш, ему уже третий месяц. А кто это?
— Мария Ивановна. Помните, мы были гостями на вашей вилле.
— Ну как же, конечно, помню.
— Я не могу дозвониться до Сергея Александровича.
— Он недавно поменял номер. Может быть, поэтому.
— Возможно… Но мне важно дозвониться до него, и я нашла вашу визитку.
— Что-нибудь случилось? Как чувствует себя Светлана?
— Она умерла… Но осталась дочь, ей всего несколько дней.
— Дочь Сергея? — догадалась Виктория.
— Да. Я понимаю, что вам неприятно это слышать, но я обязана рассказать… Ради девочки.
И Мария Ивановна рассказала, как у Светланы выявили страшное заболевание, как они отправились в Сочи, познакомились с Сергеем… Выслушав ее, Виктория сказала:
— Сережа подозревал что-то в этом роде, он нашел какие-то медицинские свидетельства. Пытался выяснить, ездил к вам дважды, много раз звонил, но вы исчезли.
— Вы знаете об этом?
— Мы решили ничего не скрывать друг от друга, только так можно восстановить семью. Тем более, что теперь есть ребенок… Извините, двое детей.
— А вы готовы принять девочку? Только честно.
— Готова. У меня много молока, я буду кормить грудью обоих. Сейчас Сережа на большом совещании, поэтому отключил телефон. Но как только объявится, я немедленно пошлю его за девочкой. Кстати, как ее назвали?
— У нее пока нет имени.
— Наверное, Сережа захочет назвать ее Светланой, — подумав, решила Виктория.
— Если вы с этим согласитесь…
— А почему бы нет?
Сергей прилетел через два дня. Мария Ивановна подвела его к коляске, в которой спала девочка. Он долго смотрел на нее, потом тихо сказал:
— Как она похожа на Свету…
Повернувшись к Марии Ивановне, так же тихо спросил:
— Вы, наверное, сомневались, действительно ли я любил Свету?
Мария Ивановна уклонилась от ответа и лишь пожала плечами, а Сергей продолжал:
— Я ее очень любил. Нежно, как любят детей. И очень хотел хотя бы еще раз увидеть ее, но…опоздал. Я ведь никогда никуда не опаздывал. А тут — опоздал.
— Света хотела, чтобы вы запомнили ее красивой и счастливой. С вами она была счастлива.
В коляске завозилась девочка. Сергей быстро подошел к ней и спросил:
— А можно подержать ее немного?
— Конечно, можно, — сказала Мария Ивановна.
Он бережно поднял девочку, и глаза его засветились радостью.
— Светочку пора кормить, — заявила явившаяся с кухни Вера, которая помогала Марии Ивановне ухаживать за ребенком.
Сергей с явной неохотой отдал ей девочку.
— Вам одному не справиться в дороге с такой малышкой, — сказала Мария Ивановна. — Вы не будете возражать, если Вера полетит с вами до Москвы?