Самая высокая лестница (сборник)
Шрифт:
Кто-то кинул в окно камешек. Рад встал и подошёл к окну. И лев вместе с ним подошёл, поставил передние лапы на подоконник. Перед окном на зелёной траве скверика стояли цирковые мальчики. Они улыбались и махали руками.
— В цирке переполох. Лев сбежал.
— Хорошо, что он ничей, — сказал чёрный Унтерман. — Ни за кем не числится.
— Но в милицию заявили, — добавил Гоша.
И тут к окну подошёл Малыш. В руках у него был огромный пакет.
—
— Спасибо, ребята! — Рад принял пакет и тут же передал угощение Кингу. Лев с аппетитом принялся за еду. Время было обеденное.
— Дом с башенкой цел? — спросил Рад Малыша.
— Цел! Цел!
— Придётся переселить Кинга. Нет для него места в школе.
— Переселим, — сказал с готовностью Гоша, — почему бы не переселить! Тебе привет от осветителя. Это он мясо достал.
— Спасибо, — сказал Рад. — Если бы не вы, я бы пропал.
В городе стоял школьный час, когда улицы, переулки, площади и перекрёстки принадлежали ребятам, идущим в школу. Шли первоклассники с заспанными лицами, шли старшеклассники, похожие на студентов. Они чувствовали себя на сто лет старше малышей.
Было пасмурно. Дул ветер. В городе пахло морем.
Рад поджидал Таню на углу. Он ходил заложив руки в карманы и держа под мышкой портфель. Пиджак и ботинки не могли скрыть в нём лесного жителя, умеющего скакать на Орлике по каменистым тропам и доить козу.
— Как твой лев? — спросила Таня, здороваясь с другом.
— В надёжном месте. Он тебе понравился?
Таня пожала плечами.
— Всё-таки страшно, — призналась девушка.
— Это с непривычки. Понимаешь, к нему надо привыкнуть. Если к нему привыкнут все жители нашего города, он сможет разгуливать по городу. И дети будут гладить его.
— Ты фантазёр… Ты опасный фантазёр!
— Почему же опасный?
— Безопасные — просто болтают. А ты… ты раздобыл льва… Выучил историю?
— Не помню, — рассеянно сказал Рад. — Разве задавали?
— Значит, не выучил… У нас на улице грязь и пылища. Дом ломают.
Дом, который ломают, не заинтересовал Рада. Правда, через несколько шагов, он спросил:
— Как — ломают?
— Подвели кран с чугунной грушей и бьют по стенам.
— Какой дом?
— С башенкой. За один квартал от нашего.
— С башенкой?! — Рад остановился и посмотрел на Таню. Его взгляд сразу потемнел. — Что же ты молчала?! Держи! — Он сунул Тане свой портфель и сорвался с места.
Он бежал, расталкивая прохожих, спотыкаясь, налетая на фонарные столбы. Город мчался ему навстречу. Дома сорвались с места.
«Кинг! Кинг! Кинг!.. Только бы успеть! Остановить чугунную грушу, которая бомбит дом — тайное убежище льва. Неужели такая нелепая смерть оборвёт жизнь гордого зверя с детскими конопушками на лбу!»
Скорей бы свернуть с людных улиц, где все мешают бежать, мельтешат под ногами, подставляют подножки… Жаль, нет Орлика! С Орликом было бы быстрее. Можно было бы успеть…
«Какой дом? С башенкой? Подвели кран с чугунной грушей и бьют по стенам?» Раду казалось, что чугунная груша бьёт его в грудь.
Первое, что увидел Рад, вбежав в горбатый переулок, было розоватое облако. Оно окутывало погибающий дом. И даже мелкий дождь не в силах прибить эту пыль. Из последних сил Рад бросился вперёд:
— Стойте! Не ломайте! Остановитесь!
Красная кирпичная пыль скрипела на зубах, голос тонул в грохоте падающей стены… Он подбежал к крану. Теперь уже ему закричали:
— Стой! Куда лезешь под кран? Что случилось?
Чугунная груша раскачалась на стальном тросе медленно,
как маятник огромных часов. Какое время отсчитывали эти часы — время жизни или время смерти? Красное облако пыли стало опадать. И перед глазами открылась картина разрушенного дома. Словно в дом попала бомба…
— Забыл что-нибудь в доме? — спросил усатый крановщик.
— Забыл! — ответил Рад, карабкаясь по обломкам погибшего дома. По сломанным балкам, по кирпичным глыбам, по осколкам стёкол…
— Кинг… Кинг…
Он шептал это слово. Он звал друга, который, должно быть, погиб под осколками, как погибали на войне, когда в дом попадала бомба.
— Эй, парень, ты скоро? У нас план! — крикнул крановщик. — Мотай отсюда!
Рад не слышал его голоса. Он сел на кирпичную глыбу и закрыл лицо руками.
И вдруг откуда-то сверху донёсся тоненький, пронзительный, как гудочек, голос:
— Рад! Он жив! Он здесь!..
Рад поднял голову и на соседнем доме увидел фигурку Малыша из цирковой группы Брагама. Маленький циркач стоял на самом гребне крыши, похожий на смешной флюгер: длинная шея, оттопыренные уши. Он махал руками и кричал: