Самиздат
Шрифт:
– «Сто двадцать!», – Галя кричала ему прямо в ухо: «Сто девятнадцать!». В квартире заголосили будильники. Сергей встал и пошатываясь пошел на выход сжимая в руках комбинезон и ботинки. С его голого щуплого тела скатывались струйки воды оставляя лужицы в коридоре, в открытой двери виднелась тележка доставщиков. В коридоре, встав так, чтобы никто не видел жена трясущимися руками отсчитывала купюры доставщикам. Сергей во что бы то не стало должен быть на комбинате во время. Он обязан терпеть.
С помощью доставщиков Сергей оделся
Дверь. Он стоял почти уткнувшись носом в обшарпанную грязно-белого цвета дверь. Он не помнил, как его зовут. Он не понимал зачем он тут стоит. И чья это дверь. Дверь иногда открывалась и оттуда изнутри разговаривала симпатичная женщина. Она всегда предлагала ему еды и он иногда ел. Несколько раз к нему подходил юноша в тонких очках с чертежами в руках и заглядывал ему в глаза. Кто эти люди он не знал. Он знал только две вещи, что ему надо быть у этой двери и что он дотерпел.
Я закончил и в комнате повисла пауза. Обычно Семен Игнатьевич сразу высказывал свое мнение. Но не в этот раз. Я подождал еще не много пытаясь высмотреть в темном углу что делает мой слушатель. Но сумрак и высокие бока старого кресла лишили меня такой возможности. Я слышал его вдумчивое дыхание, но не более.
Тогда я встал и вышел.
ГЛАВА 2
«Редактор, по совокупности причин, вынес решение работу не издавать. Однако, поскольку изначально на Вашу работу была получена положительная рецензия, роман имеет смысл предложить в другое издательство на рассмотрение».
Такой ответ из издательства я получил далеким утром, три года назад. Казалось бы отказ, но слова «положительная рецензия», оказались важнее. Я тогда сразу приступил ко второму роману. Идея давно витала в голове – «История террориста по неволе. Что может заставить человека добровольно пойти на смерть и убить десятки неповинных людей»? Я принялся за составление плана и прорисовку героев. Если мне на первое произведение положительная рецензия, а я его писал по наитию, без подготовки, то второе точно должно быть удачным.
Отказы от издательств приходили все реже и реже. Чаще просто мои письма оставались без ответа. Я раздражался, мне казалось это не справедливым. Я же работал, писал. Что им мешало написать что-нибудь подобное первому ответу? «Не издадим, но не плохо», – что-нибудь эдакое и я бы продолжил работу над романом. Мне нужна была поддержка, но увы в жизни все по другому. Вернее в жизни все, как всегда. И если подобные ситуации кого заставляют собраться, то я все больше жалел себя и забросил новый роман навсегда.
Но совсем не писать, оказалось не просто. Это какой-то внутренний зуд, не спокойствие мыслей. Постоянно в голове крутятся какие-то идеи. Крутятся и просятся на бумагу.
И тогда я написал сказку, просто сказку без названия.
СКАЗКА
Часть 1
Худощавое
Никогда не думал, что собаки способны кричать. Они лают, скулят и даже ворчат иногда, но крик. Такой крик я слышал впервые. Рвущий барабанные перепонки нестерпимый звук спотыкался в слабой гортани и обретал бархатную окраску хрипоты. Может быть чей-то извращенный мозг смог бы найти в этом звуке какую-то оригинальность, я же слышал в нем только безграничную боль.
Самое страшное было в том, что это кричал я. Это я был этим щенком. Потерять рассудок от этих мучений мне не давал только один вопрос: «Почему я вижу себя со стороны»?
Часть 2
Тимур с нетерпением сидел в приемной. Он не так давно умер и уже был вызван на прием к Богу. Когда за ним пришел Ангел многие ребята смотрели ему в след с завистью и обидой. Ему было немного стыдно от этого, но он же не виноват, что его вызвали. От этих мыслей его отвлекли крылья Ангела. Сопровождавший его ангел был еще молод. Внешне это был довольно пожилой кавказец с седой бородой и смуглым морщинистым лицом, но возраст Ангела определялся по крыльям. У этого Ангела крылья были небольшими, почти игрушечными и с трудом прикрывали лопатки.
В этом секторе Рая почти все Ангелы были молодыми и почти все переживали по поводу коротких крыльев. Поэтому смотреть на них считалось дурным тоном. Самое интересное, что крылья отрастали не с возрастом Ангела, а с количеством его добрых дел. А какие добрые дела в детском секторе, вот и ходили местные Ангелы с хмурым видом и мечтами о переводе в более героические места службы.
На самом деле это место не называлось Раем и Ангелы называли себя по другому, но души попавшие в это место несли в себе очень много от земной жизни и переучить их было не просто. Вот и я называл это место Раем, а крылатых людей Ангелами. Когда попадаешь сюда тебе сразу рассказывают про сложность душевного мира, про накопитель и наставников, про генерального наблюдателя и других, для злодеев. Но все это так сложно и в конце инструктажа вечно уставший инструктор предлагает на первое время называть накопитель Раем, наставников Ангелами, а генерального Богом.
Правда сразу уточняют, что Ада и демонов не существует. Есть такой же накопитель со своими наставниками и генеральным для заблудших, туда попадают души тех, кто жил со злобой в сердце. Я один раз видел Ангела из другого накопителя. Он ничем не отличался от наших, даже крылья у него были такими же белоснежными, как у наших. Вот только их крылья были огромными. Их верхняя часть возвышалась выше головы, я тонкие кончики перьев волочились по земле. Наши Ангелы оторопело уступали ему дорогу и почтительно кланялись.