Самосознающая вселенная. Как сознание создает материальный мир
Шрифт:
Психолог Фред Эттнив определяет эго следующим образом: «...сохраняемая информация о прошлых состояниях сознания может возвращаться в сознание. Таким образом, для сознания становится возможным видеть свое собственное отражение — хотя всегда (слегка нарушая метафору) с задержкой во времени. Я полагаю, что эго следует определять именно таким образом».
Отметьте, в особенности, задержку во времени, о которой упоминает Эттнив: это время реакции между коллапсом пространственно-временного события (началом квантовой моды) и выражаемой словами вторичной классической модой, или основанным на интроспекции опытом эго. В поддержку этого представления о времени интроспекции имеются впечатляющие
Нейрофизиолог Бенджамен Либет, нейрохирург Бертрам Файнстейн и их сотрудники открыли интригующий феномен времени интроспекции у пациентов, подвергавшихся операциям на мозге в клинике Маунт Сион в Сан-Франциско. (При операциях на мозге пациенты могут оставаться бодрствующими, поскольку в таких случаях не бывает никакой боли [70] .) Либет и Файнстейн измеряли время, требующееся для того, чтобы осязательный стимул, передающийся по нервам в виде импульсной электрической активности, достиг мозга. Оно составляло примерно 0,01 с. Однако Либет и Файстейн обнаружили, что пациент устно сообщал об осознании стимула лишь спустя почти полсекунды. По контрасту с этим для поведенческой реакции таких испытуемых (нажатия на кнопку или произнесения слова «готов») требовалось только 0,1-0,2 с.
70
На начальном этапе нейрохирургических операций (при вскрытии черепной коробки и мозговых оболочек), как правило, используется местная анестезия, но сами операции проходят без наркоза, прежде всего потому, что пациент долженоставаться в сознании, чтобы хирург мог контролировать непосредственные следствия хирургического вмешательства. В мозге нет нервных окончаний, так что в анестезии нет необходимости. — Прим. пер.
Эксперименты Либета свидетельствуют в пользу той идеи, что нормальное классическое эго-самость возникает из процессов вторичного осознания сознательного опыта. Почти полсекунды между поведенческой реакцией и устным сообщением — это время, требуемое для переработки вторичного осознания; это (субъективное) время реакции, необходимое для интроспекции типа «я есть это». Наша поглощенность вторичными процессами (на которые указывает задержка во времени) затрудняет осознание нашей квантовой самости и переживание чистых ментальных состояний, доступных на квантовом уровне нашего функционирования. Многие медитативные практики призваны устранять задержку во времени и непосредственно связывать нас с этими чистыми ментальными состояниями в их таковости (на санскрите — татхата).Имеющиеся (хотя и предварительные) данные показывают, что медитация уменьшает задержку во времени между первичными и вторичными процессами.
Кроме того, есть косвенные свидетельства того, что уменьшение временной задержки сопровождается возвышенными переживаниями. Джордж Леонард сообщал о возвышенных переживаниях спортсменов. Например, в бейсболе, когда игроку в дальней части поля удается поймать особенно трудный мяч, его возбуждение может быть не результатом успеха (как обычно считают), а следствием уменьшенного времени реакции (облегчающего для него поимку мяча), которое позволяет ему мельком увидеть свою квантовую самость. Выдающийся успех в поимке мяча и возбуждение возникают одновременно — по существу, каждое из них вызывает другое. Данные Маслоу о пиковых переживаниях — непосредственном трансцендентальном опыте самости как укорененной в единстве и гармонии космического Бытия (например, о творческом опыте «эврика») — тоже можно объяснить с точки зрения уменьшенного времени реакции и квантовой самости переживающего.
Временная задержка вторичной интроспекции создает возможность ощущения непрерывности опыта сознания нашего эго. Наш так называемый поток сознания — это результат бездумной интроспективной болтовни. (Какой ценой нам достается накопление опыта!) Сознание делится на субъект и объект путем коллапса квантово-волновой функции ума-мозга. Коллапс представляет собой
Теперь объясняется майя. Майя —это не имманентный мир, и даже не эго. Действительная майя— это отдельность. Чувствовать и думать, что мы действительноотдельны от целого, — это иллюзия. Мы достигли конечной цели квантового функционализма — объяснения нашей отдельной самости. С классическими заученными программами, образующими кажущуюся простую иерархию, сознание обретает эго (самоопределение «я есть это»), которое отождествляется с заученными программами и индивидуальным опытом отдельного ума-мозга. Такая отдельная самость, как и подозревал Сперри, имеет аспекты эмерджентного феномена. Она возникает из интроспективного взаимодействия наших заученных программ, происходящих от нашего опыта в мире, но тут есть одна особенность. Отдельная самость не имеет никакой свободной воли помимо свободной воли квантовой самости и, в конечном счете, единого сознания.
Я надеюсь, что теперь вы понимаете суть квантового функционализма. В то время как общепринятые теории ума-мозга избегают понятия сознания как помехи, квантовый функционализм начинает с сознания; в то же время он восстанавливает в правах поведенческое описание действий ума-мозга в качестве граничного случая и даже соглашается с материалистами в том, что свободная воля эго — это обман. Однако новая теория гораздо более универсальна в качестве вспомогательного средства для понимания ума-мозга, поскольку она признает и квантовую модальность самости.
Психологи-материалисты верят только в эго — если хотя бы в него. Многие из них сказали бы, что никакой квантовой самости нет. Однако представьте себе, что, если бы было снадобье, способное отделять квантовую самость. Какой была бы жизнь? Этот вопрос обыгрывается в следующей притче.
Однажды была женщина, которая верила в классическую механику и классическую логику. Ей становилось не по себе от всех разговоров об идеалистической философии, мистицизме и тому подобных вещах, которые вели многие из ее друзей, а порой — даже ее муж.
В своих отношениях с людьми она не могла понять, чего они хотят. Она всегда хорошо относилась к своим родителям, но они хотели, чтобы она проявляла участие. Она не знала, что они имеют в виду. Ей нравился секс с мужем, но он слишком много говорил о любви и доверии. Это были просто слова. Какая польза от таких слов? Порой, лежа без сна после секса с мужчиной, который был ее мужем, она чувствовала, что ее наполняют чувства эмоциональной нежности. Она воображала, что они относятся к тому же сорту, как и те, что порой заставляли ее родителей молча смотреть на нее со слезами на глазах. И она ненавидела эту сентиментальность.
Она не могла понять, почему некоторые из ее друзей ищут в своей жизни смысл. Некоторые из них постоянно говорили о любви и об эстетике. Ей приходилось сдерживать смех, чтобы не обидеть их, но она знала, что они наивны. Она считала, что не существует никакой любви помимо секса. Однако иногда, когда она неосознанно смотрела на океан, ее охватывало чувство единства с ширью океана. Тогда она теряла несколько мгновений своего существования и погружалась в любовь. Она боялась таких мгновений и ненавидела их.