Самоубеждение
Шрифт:
*****
– Ты отлично себя показал на заседании, босс, - сказала Присцилла на следующее утро, поднося Мартину его обычную чашку кофе. Он отчаянно пытался не смотреть в глубокий вырез ее блузки, когда она наклонилась перед ним. Силы воли хватило ровно на одну секунду, после чего он не выдержал и все-таки опустил взгляд. Полушария ее груди были округлы, манящи и...
–
– пробормотал Мартин, - Эмм, то есть совершенно, эээ... Совершенно ужасно все было. На заседании, я имею в виду. Я наверное дрожал от страха, так что зубы стучали.
Его помощница качнула бедрами, обтянутыми короткой юбкой, снова наклоняясь, чтобы положить ему в чашку сахар.
– Не говори ерунды. Я видела по телевизору. Ты был безупречен. Даже журналисты обратили внимание, - она взяла со стола сложенную газету и развернула перед ним одну из страниц, - Вот, смотри.
Мартин смотрел, но не совсем туда, куда указывал палец Присциллы. Спустя мгновение, он с некоторым усилием оторвал взгляд от открывшегося взору краешка ее кружевного бюстгальтера, и обратил внимание на газетный разворот. Название статьи гласило: "Парк Макграт: Новый депутат готов биться насмерть". Статья была за авторством Кальпурнии Скотт.
Мартин практически не проронил ни слова на заседании, пока на обсуждение не был вынесен "его" вопрос. На самом деле, инициатором обсуждения выступил, конечно, не он сам, а другой депутат - заслуженный, многократно переизбранный ветеран Совета, основой программы которого было расширение налогооблагаемой базы. Он предложил снять временный мораторий на застройку территорий, прилегающих к парку, и разрешить строительство там коммерческой недвижимости. И у Мартина не было выбора, кроме как отстаивать свои предвыборные обещания о защите парка.
Дебаты были продолжительными и оживленными. Мартин заявил, что запрет на строительство - есть воля народа, и она значит куда больше, чем желание кучки бизнесменов-застройщиков. Многие депутаты тут же начали активно возражать ему. Мартин имел определенный опыт в ведении полемики, но с этими мастодонтами городской политики тягаться ему было явно не по силам. Он ощущал себя, как храбрый, но очень маленький щенок, загнанный в угол стаей голодных волков, и надеялся в лучшем случае хотя бы выйти из спора не до конца униженным и раздавленным.
Однако, ближе к середине обсуждения, начало происходить что-то очень странное. Несколько депутатов, до того державших нейтральную позицию, внезапно приняли сторону Мартина. Реджинальд Фаркапп из 12-ого округа начал долгую тираду о вреде моратория, совершенно неожиданно завершив ее признанием, что несмотря ни на что, он все же против застройки парка. Яростный спор между депутатами от округов 5 и 8 постепенно трансформировался в аргументированный диалог о том, почему стоит повременить со снятием моратория. Мэр смотрела на все это с озадаченным выражением лица.
Наконец, дошло до голосования. Инициатива была отклонена небольшим большинством голосов. Решающим стал голос мэра.
Услышав
...Мартин отложил газету в сторону.
– Ну что я могу сказать... Мне повезло. Я рад, что меня там хотя бы не успели размазать по асфальту в первом же раунде, - кисло произнес он, - Но это все впустую, если мы не сможем ввести постоянный запрет на строительство, - он расслабленно откинулся назад и вновь полюбовался очертаниями бюста Присциллы.
Прозвучал сигнал интеркома. Мартин нажал на кнопку.
– Да?
– Мартин, тут вас спрашивает мистер Беркулози. И он, похоже, не в лучшем настроении.
– Хорошо. Спасибо, Саммер, переключай, - он вопросительно взглянул на Присциллу.
– Это владелец строительной компании, - быстро подсказала она, - Ему принадлежит почти две трети недвижимости вокруг парка.
Мартин простонал, предчувствуя тяжелый разговор, и снял трубку телефона.
– А, добрый день, мистер Беркулози! Рад вас слышать!
– начал он, изо всех сил стараясь придать голосу дружелюбно-радостные интонации. Вполуха слушая полную скрытых угроз гневную отповедь, немедленно полившуюся с другого конца провода, он увлеченно наблюдал сзади за Присциллой, неторопливо шествовавшей к выходу грациозной походкой...
*****
... На следующее утро, Присцилла предстала перед Мартином во всеоружии и решительно перешла в наступление. Она встала прямо напротив, перед его массивным столом, и подчеркнуто-обиженным тоном заявила:
– Я бы хотела, чтобы ты перестал подрывать мой авторитет в этом офисе и лишать меня всяких рычагов влияния на персонал.
Это была хорошо-продуманная, красивая фраза, очевидно - домашняя заготовка. Она явно тщательно подготовилась к этому разговору. Мартин был в который раз застигнут врасплох и ответил единственным возможным образом.
– Чего?
– тупо брякнул он, без всякой задней мысли. Одновременно, он не мог не полюбоваться тем, как миниюбка из спандекса облегает бедра его помощницы.
Присцилла машинально одернула свою кофточку, пытаясь заставить ее хотя бы прикрыть пупок. Она добилась лишь того, что ткань еще туже обтянула ее бюст.
– Не притворяйся, ты знаешь, о чем я!
– потребовала она, - Я офис-менеджер. Все прочие сотрудники должны отчитываться обо всем передо мной.