Самые обычные животные
Шрифт:
Новорожденные паразиты снабжены любопытной принадлежностью — симбиотическими бактериями. Они размещены в специальных органах на спинке. Клоп таскает на спине микробов не бесплатно — бактерии наделяют его витаминами, которых в нашей крови маловато для его процветания.
Документально известно, что клопы кусали еще древних римлян и греков. В Лондоне клопы появились якобы только в 1680 году вместе с постельными принадлежностями гугенотов, бежавших из Франции. Этому противоречит факт, в свое время привлекший внимание: в 1503 году несколько благородных английских дам приняли за чуму волдыри, оставленные клопами. В Америку кровопийцы вроде бы приехали на каравеллах испанских завоевателей в XVI веке. А в Средней Азии постельный клоп будто бы обосновался сто лет назад. Но как тогда объяснить находку клопов в труднодоступной пещере в горах Туркмении? Здесь клопы, возможно, веками пили кровь летучих мышей.
Увы, постельный клоп стал космополитом. Можно сказать, что он и «всеяден»: если ему не удалось забраться в дом — прокормится в норах грызунов, в гнёздах голубей, трясогузок, ласточек. Любят клопы и домашних кур. А вот к самим вездесущим постельным клопам никто не испытывает симпатии. Не лучше ли будет, если они сгинут? Для этого благого дела химики приготовили немало средств. Кто пришел к нам с мечом, пусть от меча и погибнет.
Понятно, что на тараканах, моли и клопах комнатная нечисть не кончается. А мухи? Но про них я уже писал в книге «Почему у белого пуделя черный нос?». Про них есть прекрасные публикации Ю. Медведева, где обычная муха становится величественной силой, способной превратить отбросы в превосходный корм. А блохи? А...
Но не хватит ли о неприятном? Давайте лучше закончим разговор маленькой картинкой из жизни более благопристойного комнатного обитателя — сверчка.
На Руси сверчка прозвали запечным соловьём. Ирония правомерна: очень уж монотонна его нескончаемая песня. Но можно ли считать песней звуки, не идущие от души, а порожденные трением жёстких надкрылий? Наверное, можно. Во всяком случае, сверчихи принимают унылое стрекотание за жизнерадостную свадебную песню — направляются к кавалеру.
У сверчков все не как у людей: поют надкрыльями, а слушают ногами. На голени передней ноги можно разглядеть беловатое пятнышко — отверстие тимпанального органа. Этими мудрёными словами и названо ухо.
Впрочем, самки не всегда торопятся к шумливому кавалеру. Ибо стрекотание стрекотанию — рознь. Громкая (на 10—20 децибел громче, чем обычно) и короткая трель — это не что иное, как ругань. А всего в монотонном урчании сверчков специалисты выделили шесть разных сигналов.
В теплую погоду сверчки стрекочут быстро и на высоких тонах, в холода медленнее и, кроме того, в руладах появляется треск. Выведена даже формула, позволяющая по стрекотанию узнать температуру воздуха. Для домового сверчка эта формула имеет такой вид: Т = 50+(Ч-40)/4, где Т — температура по Фаренгейту, Ч — число стрекотаний в минуту. Так что, если нет под рукой градусника, воспользуйтесь сверчком.
Комариная камарилья
Летит птица не синица: носок тонок, голос звонок — кто ее убьёт, тот свою кровь прольёт.
В 1878 году Хайрам Максим (через пять лет он изобрел знаменитый пулемет) устанавливал электрические фонари возле шикарного «Гранд юнион отель» в Нью-Йорке. Инженер заметил, что новинками электротехники интересуются не только американские и заезжие буржуа, но и представители, животного мира: вокруг трансформатора суетились комариные толпы. Судя по пушистым гусарским усам, это были самцы, ибо у комарих усы хилые. К тому же они слетались, лишь когда трансформатор гудел. Максим подобрал камертон и стал собирать усатых кавалеров и без трансформатора. Безусых же созвать не удавалось.
Так инженер сделал зоологическое открытие: усы комаров — это не что иное, как уши, а трансформатор притягивал ухажеров обманом — его монотонный голос напоминал заунывный для нас и чарующий для комаров писк крыльев самок.
Энтомологи подняли Максима на смех: мол, такого не бывает потому, что не может быть. Да и куда суется дилетант! Научные журналы посчитали ниже собственного достоинства публиковать столь примитивные эксперименты, а заодно и вывод. Тогда Максиму пришлось изложить сделанное в письме в газету. Письмо напечатала тогдашняя «Таймс».
Через семьдесят лет вплотную занялись комарами — переносчиками лихорадки и Максим был оправдан в глазах ортодоксов. А эксперименты наиученейших энтомологов были немудреные. Комариху подвешивали на тонюсенькой проволочке. Если она махала крыльями, самцы направлялись к ней с галантными намерениями. Если же ее крылья молчали, даже горячие ухажеры пролетали мимо.
И хотя самки услаждают руладами только кавалеров, слух у самцов оказался неважным: песня им слышна не далее чем в 25 сантиметрах. Более поздние и более хитроумные опыты поведали, что усы дрожат в такт крыльям самок своего вида, то есть действуют как избирательные приемники, слабо реагирующие на колебания другой частоты. Это очень удобно. Более того — необходимо. Иначе самцы издергались бы понапрасну: комарихи разных видов взмахивает крыльями от 300 до 600 раз в секунду. Попробуй без дрожи в усах найти суженую...
И другая небесполезная деталь: слух для комара дело наживное. Лишь спустя несколько дней от роду, повзрослев, став женихами, они начинают слышать крылья самки: волоски на усах, прежде безвольно свисавшие, к свадьбе принимают боевое положение начитают топорщиться. Был комарик комаришкой, стал комар комарищем. Усы не позволили юному существу истратить силы на в полном смысле слова бесплодную погоню. Да и молоденькие, еще не созревшие комарихи заботятся о том, чтобы сильный пол не попал впросак, — поют не так, как невесты. Зная всё это, как-то по-другому осмысливаешь загадку, напечатанную в эпиграфе.
Может сложиться впечатление, будто комары слушают только друг друга. Вовсе нет. Право, не знаю, что им больше по вкусу — балалайка или саксофон, но к низким звукам их чувствительность хуже, а к высоким — лучше, чем у человека.
Вроде бы на комариных усах пора ставить точку. Однако недавно было провозглашено, что усы не только уши, но еще и носы. На кафедре энтомологии Московского университета это комариное украшение сперва сушили потом напыляли золото, чтобы сделать срезы. Срезы фотографировали под электронным микроскопом. И вот на усах (!) нашли реснички (!). Строение ресничек безошибочно свидетельствует, что комары и вправду нюхают усами, или ушами, если вам так большие нравится. Причем в усах молекулы пахучего вещества попадают в жидкую субстанцию, как и в нашем с вами носу. Кстати, бывает ли у комаров насморк, науке пока неведомо.
Зато известно, что облизнуться им не дано: язык у них главным образом на ногах. Ничего не поделаешь — ноги лучше хоботка знают толк в гастрономии: на хоботке вкусовых чувствительных волосков меньше, чем на одних только передних ногах. Лохматы и средние лапки, задние же подкачали — почти лысые, лишь несколько вкусовых волосков.
Сотрудники МГУ, раздражая растворами хлористого калия, сахарами и аминокислотами волоски с подсоединенными к ним крошечными электродами, узнали, что сахарный датчик на лапке комарихи приходит в возбуждение, если соприкасается с аминокислотами — лизином, аланином, гистидином. Это не вызвало удивления — все они содержатся в крови и поте человека и животных. Комарихи тут давно вошли во вкус...