Самые знаменитые путешественники России
Шрифт:
Однако Меншиков упирался и не разрешал дополнительный поход. А Невельскому обязательно нужно было получить разрешение, за самовольные действия его могли сурово наказать и могло пострадать все предприятие, чего Невельской не допускал.
Геннадию Ивановичу удалось заинтересовать проблемой устья Амура генерал-губернатора Восточной Сибири Н.Н. Муравьева. При содействии его и министра внутренних дел В. Перовского Невельскому удалось добиться согласия Меншикова на экспедицию.
Теперь Геннадий Иванович составил для себя инструкцию, которую нужно было представить Николаю I и добиться его «высочайшего соизволения».
Невельской не хотел терять времени на согласования, а потому ушел в плавание. Предварительно он условился с Муравьевым, что тот утвердит у царя инструкцию, а потом пришлет ее в Петропавловск-на-Камчатке.
«Байкал» взял курс из Кронштадта на Камчатку 28 августа 1848 года.
Невельской не знал, что над его экспедицией нависла опасность. А дело обстояло следующим образом.
8 февраля 1848 года по инициативе графа Нессельроде и «за спиной» Муравьева была утверждена сухопутная экспедиция на Дальний Восток под руководством подполковника генерального штаба Ахте. Последнему было поручено обследовать и наметить «будущую границу», которую Нессельроде предполагал провести гораздо севернее Амура.
Муравьев ничего не знал об этой экспедиции и не мог помешать действиям Ахте, который прибыл в Иркутск во время инспекционной поездки губернатора на Камчатку.
Но Муравьев в дороге получил известие о деятельности экспедиции Ахте и пошел на рискованный шаг, приостановив ее работу.
Так, вместе с инструкцией Ахте была составлена и инструкция Невельскому, да и то под нажимом Муравьева и Перовского. Однако по ней Геннадий Иванович имел право лишь отыскать на Амуре пункт, «который со временем можно было бы занять, если бы таковое предприятие было признано своевременным».
Но Невельской даже на таких условиях не собирался отказываться от своей затеи.
«Байкал» прибыл в Петропавловск-Камчатский в мае 1849 года. Груз был доставлен в полной сохранности, а в канцелярии порта Невельского ждал пакет. В нем находилась лишь копия инструкции, подлинник которой после утверждения обязывались прислать на Камчатку.
Но шло время, а инструкции все не было, и тогда Невельской решился на самостоятельное плавание. 30 мая «Байкал» взял курс на Сахалин.
В первые же дни плавания стало ясно, что район Охотского моря нужно заново картографировать.
В ночь с 11 на 12 июня «Байкал» добрался до берега Сахалина, при этом чуть не разбившись у него, ибо согласно имеющимся картам, до берега оставалось еще 15 миль. Шхуна чуть не потерпела крушения, благополучно избежав этого благодаря бдительности Геннадия Ивановича.
17 июня «Байкал» миновал зону плавучих льдов, обогнул мыс Елизаветы и пошел вдоль западного берега Сахалина.
Течение в проливе не соответствовало имевшимся данным, а глубина, неравномерной была и Невельскому было очень сложно не допустить крушения, которому легко могло подвергнуться парусное судно.
«Байкал» несколько раз попадал в весьма опасное положение, но Геннадий Иванович продолжал упорно искать лиман Амура. 27 июня корабль, наконец, бросил якорь в его северной части. То, что задача была поставлена сложная, показали первые же попытки Невельского пройти через лиман к Амуру с севера и найти удобные фарватеры.
Поскольку лето заканчивалось, следовало предпринять решительные и быстрые действия.
Невельской приступил к подготовке решения важнейших задач экспедиции. Планировалось найти устье Амура и убедиться, теряется ли оно в песках. Если нет, то искать фарватеры нужно было, начиная с устья, а не с моря, ибо здесь сама река показала бы начало фарватера. Кроме того, необходимо было выяснить: Сахалин является островом или полуостровом.
Невельской в первую разведку отправил две шлюпки. На одной командиром был старший офицер Козакевич, на другой — мичман Гроте.
Последний потерял извилистое направление фарватера, поплыл прямо и наткнулся на мель, ведущую к азиатскому берегу. Гроте решил, что он обнаружил перешеек между Сахалином и материком, и вернулся обратно.
Козакевич шел на своей шлюпке вдоль берега Азии. Вскоре он нашел устье Амура, которое оказалось вполне доступным для морских судов. В лимане Козакевич также обнаружил фарватер, ведущий к северу, глубиной 7–10 метров.
Невельского чрезвычайно обрадовали привезенные сведения, ибо они оправдывали все труды и усилия. Теперь было необходимо уточнить сделанные Козакевичем наблюдения и выяснить три важных вопроса:
1. Сахалин — это остров или полуостров?
2. Можно ли по найденному Козакевичем фарватеру войти в реку?
3. Имеются ли на Амуре интересы или влияние у каких-либо крупных государств, или эти земли являются владениями суверенных гиляков?
Невельской взялся самостоятельно решить эти вопросы. В поход снарядили три шлюпки: вельбот, шестерку и четверку. С Невельским отправились 14 матросов, три офицера и врач. Продовольствия взяли на три недели.
Плавание началось 10 июля 1848 года. Невельской составил следующий план: шлюпки должны были с севера войти в Амур, подняться по нему вдоль левого берега настолько, чтобы убедиться, что это действительно Амур, и русские суда могут в него войти. Затем предполагалось перейти к правому берегу и следовать вниз по реке, потом выйти в лиман и искать южный фарватер. В последнюю очередь планировалось определить, Сахалин — это остров или полуостров.
Достаточно опасное плавание длилось 22 дня и закончилось весьма удачно: в самом узком месте между островом и материком был обнаружен не перешеек, а пролив шириной в семь километров.
Невельской закончил все дела, сдал транспорт и после этого выехал в Петербург. Он рассчитывал, что теперь открылись новые возможности для развития всех дальневосточных земель.
Однако высокопоставленные чиновники, в том числе и оказавшийся в неловком положении граф Нессельроде, усомнились в сделанных открытиях. Результаты экспедиции обсуждались на специальном заседании комитета министров. Здесь Невельской получил выговор за самовольный уход в плавание, а кроме того, военный министр Чернышев усомнился в точности донесений Невельского.