Самый черный день

Коллектив авторов

— Скорее, скорее! — вставив последнюю обойму в винтовку, прикрикнул на нас полицейский.

Обойдя невиданную тварь, будто она могла ещё оставаться живой, я двинулся за Лукасом. На мои глаза навернулись слёзы, я не мог понять, что всё это происходит на самом деле. Меня трясло, ноги подкосились, но брат, оказавшийся рядом, поддержал меня за руку и хлопнул по плечу.

Лукас уже ждал нас на повороте улицы, где начиналось пресловутое Парк-Авеню. Полицейский оцепенел, словно бы задумался о чём-то несусветно важном. Обогнув дом и встав рядом, я обмер. Автостанция, к которой мы стремились, полыхала. Замершие навеки автобусы застыли посреди стоянки, а решетчатое оцепление было прорвано в

нескольких местах. Здесь стояли военные грузовики, несколько бронетранспортёров и бронеавтомобилей. Но было ясно, что живых людей здесь больше нет. Внутри автостанции бродили мёртвые, коих было до жути много. Все наши ожидания и надежды, в который раз уже рухнули в бездну. Нам не на что было надеяться теперь, когда последний пункт спасения оказался могилой. Нам не выбраться из этого проклятого города.

— Ну и что теперь? — спокойным тоном спросила Амелия, наблюдая за тем, как из-за ограды автостанции, размахивая руками и подвывая, вышел горящий, как факел, мертвец. Он полыхал, будто свеча, но не останавливался, шёл к нам.

— Ближайший пункт эвакуации — на Бруклин-стрит, — полицейский с досадой сплюнул себе под ноги. — До него с полдюжины миль идти. Хотя, все точки спасения находятся в равном отдалении, однако, до Бруклин-стрит сейчас будет проще всего добраться.

Мы переглянулись. Был ли каждый из нас уверен в том, что сумеет дойти до точки спасения? Пройдя милю и потеряв троих человек, наша группа тешится слабой надеждой, что выживет. Не быть же съеденными заживо этими уродливыми, восставшими из мёртвых, упырями!

— Нам вперёд,— указал ломом в сторону улицы, уходящей вверх, Конрад.

Пройдя по Парк-Авеню около двухсот футов, мы остановились у перегородившей дорогу кареты «скорой помощи». Около неё стояли полицейские машины с включенными проблесковыми маячками. Свет от красно-синей мигалки освещал останки былой перестрелки: тут и там лежали трупы, земля щедро усыпана гильзами. На удивление, мертвецов на данном участке улицы не было, поэтому опасаться пока было нечего. Вдруг, из переулка слева, между домами, послышались выстрелы. В проулке не было освещения, поэтому я видел только редкие вспышки от огнестрельного оружия. Неужели, кто-то ещё жив в этом мёртвом городе?

Из тьмы закоулка выбежал спецназовец с дробовиком наперевес и сразу же наставил его на меня. Я невольно поднял руки вверх, дабы не провоцировать бойца на необдуманные действия.

— Кто такие? Среди вас есть заражённые? — рявкнул боец, переводя ствол полуавтоматического ружья с меня на Лукаса.

— Сержант полиции Сиэтла, департамента штата Вашингтон, Лукас Браун, — полицейский вышел вперёд, благоразумно опустив штурмовую винтовку.— Заражённых среди нас нет.

За спиной у бойца спецназа оказались ещё двое парней в такой же форме. Чёрт, да это же SWAT! Крутые ребята, нечего сказать. Один из них был явно не в лучшей форме, его тащил чуть ли не на себе здоровяк в противогазе.

— Куда держите путь? — спросил тот самый боец подразделения, что тащил на себе раненого.

— Шли к «Always and for all», но там все мертвы, — произнёс я, опуская руки.

— Ж/д вокзал тоже наводнён мертвецами, эвакуация провалилась, — добавил Конрад. — Нам некуда идти.

Помолчав несколько секунд, стрелок опустил дробовик и с придыханием сообщил:

— Мы пытались вытащить хоть кого-то из гражданских, но потеряли не только выживших, но и часть команды, — балаклава и шлем скрывали его лицо, но в глазах, за забралом, отчётливо читалась усталость. — Остатки нашего отряда окопались выше по улице Парк-авеню, в здании бывшей парикмахерской.

— У вас есть какой-нибудь план спасения или как? Неужели нас бросили посреди города? — голос Амелии дрожал.

—

Командование обещало, что за нами вернуться. Но в итоге руководство куда-то подевалось, и связь с ними пропала. Наши ребята ждут остатки подразделений в той самой парикмахерской, чтобы вывезти из города.

— Ясно,— невесело усмехнулся Лукас. — Спасение утопающих — дело рук самих утопающих.

Амелия всхлипнула, я взял её за руку, сжал хрупкую ладошку. Она посмотрела на меня, слабо улыбнулась. Её улыбка была очаровательной. Девушка успокоилась, кивнула, давая понять, что готова продолжить путь.

— Сзади! — заорал Курт, указывая в сторону переулка, из тьмы которого показалось с десяток восставших мертвецов.

— Парень, помоги, — попросил здоровяк. Подойдя к раненому, я закинул его руку себе на плечо и обхватил его за талию.

— Живее! Вверх по улице! — дробовик снёс подчистую голову ближайшего зомби.

Обойдя «скорую» мы бегом двинулись по проезжей части. Лавируя между брошенными автомобилями и изредка отстреливая мёртвых, мы вышли на более свободный участок. Я обернулся и опешил: за нами, на приличном расстоянии, тем не менее, догоняя, брело десятка три ходячих.

Из-за дыма здания справа по проспекту, где на первом этаже располагались бутики и магазины, отчасти ухудшался обзор вокруг. В одном из бутиков что-то громыхнуло, после чего раздался оглушительный взрыв. На асфальт полетело битое стекло, посыпалась штукатурка. Наверное, всему виной был газ или что-то ещё. Да и какая, чёрт возьми, разница? Город рушится прямо на глазах. Или уже пал под натиском быстрой, бесконечной переменной коей являлась смерть.

Лукас отбросил ненужную винтовку, у которой закончились патроны, выхватил из кобуры пистолет. В первое мгновенье все присутствующие не поняли, что произошло в следующие секунды. Из чёрного дыма, застилающего глаза, метнулась гибкая тень. Я не успел закричать, из глотки лишь вырвался невнятный хрип. Порождение кошмаров накинулось сзади на Амелию и невероятно огромные челюсти сомкнулись на её шее. Девушка даже не сообразила, что происходит, когда монстр повалил её на асфальт и впился в податливую плоть. Земля окрасилась красным, рыжие волосы разметались, закрывая лицо Амелии. Я что-то закричал, чуть ли не бросив раненого. Полицейский и спецназовец, одновременно развернувшись, в упор расстреляли мерзкую тварь.

Я остановился рядом с мёртвой девушкой, на которой разлеглось изрешеченное исчадие ночных кошмаров. В прошлом это, безусловно, был человек. Обрывки одежды оставались на бугристом теле, конечности были вывернуты под неестественным углом. Лысый череп обрамляли безобразные шрамы, но вот пасть… Какие же мутации могли произойти с человеком, чтобы у него образовалась такая невиданная челюсть?

— Парень, нам надо идти, — сказал здоровяк.

И мы двинулись дальше. В моей голове больше не было мыслей. Милой и прекрасной Амелии больше нет. Нет и строптивой блондинки Норы, афроамериканца Джека, так и не расставшегося со своим чемоданом, дальнобойщика Майкла, вечно недовольного, но, несомненно, доброго в душе. Мой разум застилал шок и выброс адреналина от страха и ужаса. Я ничего не чувствовал в этот момент. Может, оно и к лучшему?

Через сотню ярдов мы услышали впереди грохот выстрелов. Стреляли из дома справа, с первого этажа, где уцелела вывеска с незамысловатым названием парикмахерской. Мы дошли. Но на спасение это не как не тянуло. К цирюльне брело с более десятка зомби, а постоянная стрельба привлекала всё больше мёртвых. Из окна второго этажа высунулся ствол снайперской винтовки, грохнуло, и один из мертвецов рухнул с простреленной головой.

— Пятый, это «ZX-62», мы подходим, не пристрелите нас шальной пулей, — сказал спецназовец в рацию.