Самый лучший комсомолец. Том 1
Шрифт:
– Повезло тебе, Павел Алексеевич! – с улыбкой «позавидовал» приемному деду Щелоков.
– Но уши бы надрать и в самом деле не помешало, – по-стариковски проворчал Судоплатов.
– Еще прошу возможности попробовать себя проявить в расследовании экономических преступлений среднего масштаба – иначе мы секретарей Горкомов не напасемся, – нагло заявил я.
Не знаю, какие баталии и бурления происходили в Кремле и ассоциированных зданиях ночью и утром, но настроение у мужиков – отличное. Тикунов похуже,
– У юноши явный детективный талант – и, заметьте, он и вправду действует в рамках социалистической законности.
Ты сам-то законы знаешь, херов министр?!
– Пусть и на самой грани, работая, по-сути, на интуиции и наглости, он показал просто поразительный результат. Сережа – ваш внук, Павел Анатольевич, поэтому окончательное решение за вами, но МВД с радостью подключит его к работе – пусть набивает руку, а там, глядишь, и в милицию работать пойдет! – подмигнул мне.
Обязательно, дедушка Коля!
– Милицию я уважаю! – светло улыбнулся я в ответ.
– Мы, в свою очередь, готовы оказать полное содействие по линии КГБ. У нас тоже найдутся интересные для Сергея дела, – выдал «одобрямс» и Цинев. – А может к нам пойдешь, шпионов ловить?
– Мне про шпионов книги нравятся! – светло улыбнулся и ему.
Дед Паша откашлялся и спросил:
– Скучно дома сидеть?
– Не ощущаю пользы для Родины, – развел я здоровой рукой. – Потенциал есть, потенциал не используется, потраченное впустую время грызет.
– Такую замечательную молодежь нужно поощрять, Павел Анатольевич! – сымитировал уговоры Щелоков.
Дед все-таки не начальник, поэтому ему хватило:
– Что ж, Сережа, выражаем тебе благодарность за блестяще проведенную инспекцию.
– Служу Советскому союзу! – подскочив, проорал я.
– Хорошо служишь! – одобрил Цинев и на правах хозяина «площадки» начал меня выгонять. – Можешь отдыхать, домой тебя довезут.
– Я вам всем по ведру клубники из Одессы привез, но товарищи капитаны (конвоиры) взять не разрешили. Им тоже клубника есть – я нечаянно переборщил. Бабушке Эмме три ведра уже отправил! – добавил я для Судоплатова.
Приказ «вези» и недоуменный вопрос деда Паши «а мне куда еще ведро, если дома три?» были получены, последний – проигнорирован, и товарищи капитаны домчали меня до дома, немножко матерясь перетаскали подарки, не забыли поблагодарить и умчали в метафорический закат – так-то день еще.
Закрыв за гостями дверь, отправился на запах ягод и сахара – на кухне мама, Таня и Вилка (пришла за пару часов до моего пробуждения) перерабатывают сырье в варенье, а я буду сидеть рядом и радоваться в кои-то веки полностью заслуженному выходному.
– Как съездил? – спросила совершенно не волновавшаяся за меня, сидящая во главе стола спиной к окну мама – она ведь знает главное: точное местоположение сына, о котором ей докладывали раз в полчаса. Вторая важная деталь – с сыном два полковника КГБ. Чем вся компания при этом занята – глубоко вторично, Сереже ведь ничего не угрожает.
Вопрос не о рейде – его обсудить успели.
– Нормально, старшие товарищи обещали подкидывать мне заданий, чтобы я от скуки не снимал первых секретарей.
Дамы грохнули.
Настала Танина очередь мешать варенье в тазике, Вилка отдала ей лопатку и села за стол. На ней – черная футболка, и, в кои-то веки, брюки. Можно любоваться фигуркой! «Мои» привычно в халатиках, и мама от помешивания освобождена – тяжело ей.
– Не тяжело тебе с ним по всему Союзу таскаться, Виталинка? – спросила мама псевдомашинистку.
– Нет, мне с ним весело, – подарила мне теплую улыбку.
– Я тоже хочу на сверхзвуке полетать! – заявила Таня.
– Однажды полетаешь, – с легкой душой пообещал я. – Самолет же мне только для дела выдают, поэтому просто кататься нужно как все – регулярными рейсами.
– Если дело – я могу в самолете подождать, – предложила она выход.
– Полетели, – не осталось у меня причин отказывать.
Попрошу бортпроводницу немного погулять с ребенком по городу – не откажет же? В принципе и на Рыжего масштабировать можно, пусть информатор покатается.
– Чуть ли не руках тебя вчера принесла, – умиленно улыбнулась мне мама, кивнув на Вилку.
– Моя надежная опора, – согласно кивнул я. – Плоть слаба и не выносит силы духа. Но это не повод не бороться со злом!
– Дорвался! – хихикнула мама.
Закипел чайник, и хозяйственная Таня выдала нам по чашке. Батон, масло, готовое варенье – понеслась!
Когда все четверо сыто откинулись на стульях, гиперактивная родительница заскучала:
– А поехали дачу смотреть! Ни разу не был же.
– Поехали, – за неимением лучшего согласился я.
Чего на стройку смотреть?
В семейном «Москвиче», пользуясь моментом – заедем если что – спросил Виталину:
– У вас виолончель со звукоснимателем, Виталина Петровна?
– У меня вообще инструмента нет, – поморщилась она.
– Понимаю, – вздохнул я. – После баронессы… Она же баронесса?
– Баронесса! – подтвердила девушка.
– После баронессы Захерт кто угодно музыку возненавидит, но, если вы не против, нужно будет помочь проверить оборудование, – закончил я.
Жахнем с Вилкой как надо!
– Не против, – с улыбкой покачала она головой.
– Тогда на обратном пути заедем за инструментом Виталине Петровне? – спросил я маму.
– Заедем, конечно! – покупать всякое она готова в любое время дня и ночи. – А что за баронесса?