Самый полный STOP!!!
Шрифт:
– Эй, сынок! – сказал мне адмирал, застёгивая ширинку, – помоги-ка мне отнести вниз этого орденоносца.
Старичок перестал блевать и позволил взять себя под руки. Аккуратно мы доставили его в кают-компанию и постарались пристроить на диване между мирно дремавшими гостями. Но не получилось, места не хватило. Тогда наш капитан предложил отнести пенсионера в его каюту, благо она находилась рядом. Адмирал уселся за стол, а я потащил тело с орденами в капитанскую спальню. Кровать у капитана была широкая, и поперёк неё уже лежало три тела. На палубе из-под одеяла выглядывало ещё две пары ног. Неудобно было бросать заслуженного ветерана на палубу, и я втиснул его четвёртым на кровать. Потом мы дёрнули по соточке с адмиралом, и я отправился в столовую догуливать со своими ребятами.
На утро хмурые и больные ветераны покидали гостеприимный борт ледокола, а мы потянулись в пивняк.
Ледокол на съёмках фильма «Красная палатка»
Штурманец
53
сухопутные военнослужащие
54
весь остальной неморской народ
По прибытии на борт полагается представиться начальству, и я поднялся в каюту капитана. В каюте капитана царил хаос и «срач». Я поздоровался и представился. Невзрачный мужичок в фуражке с капитанским крабом встретил меня радушно, мимолётно взглянув в мою сторону, предложил сесть на диван у столика. Початая бутылка дешёвого белого вермута возвышалась над единственным стаканом и пепельницей, в которую как жирные опарыши были набиты окурки сигарет без фильтра. Похоже, закуска у него была не в чести. Я не являюсь ярым приверженцем армейской дисциплины и строгой субординации, но меня несколько смутило предложение хряпнуть за знакомство. Я вежливо отказался и попросился вниз, обустраиваться. Он не возражал. Когда я спустился в каюту третьего помощника, то увидел что и ожидал. Развал и грязь. В каюте дано никто не жил и там валялся всякий судовой хлам. Я невольно вспомнил ремонт в своей первой каюте на БМРТ и понял, что Судьба уготовила мне роль ассенизатора. И ещё не раз мне приходилось разгребать чужое дерьмо. По жизни мне везло, и каждая новая должность приносила мне хоть какие-то выгоды и преимущества. А вот дела мне чаще приходилось принимать в ужасном состоянии.
На МБ-195 дел я вообще не принимал. Не у кого было. Капитаном был прикомандированный с другого буксира Леонид Макарович. Его буксир был в ремонте. Старпома вообще не было. Штатный капитан и второй помощник лежали в больнице. А третий помощник сбежал ещё полгода назад. На палубе имелось два матроса. Хромоногий доходяга Валёк и молодой пацан со «шмони» Игорёк. Машинная команда укомплектована была более чем наполовину, поэтому буксир всё-таки ходил и выполнял задания командования. С командой познакомился на обеде. Все обедали в столовой команды. Кают-компания не использовалась для приёма пищи в виду малочисленности командного состава. Да и кому там было накрывать? Повариха была одна – вечно злая и крикливая пожилая тётка. Итак, карьерная лестница на капитанский мостик начиналась с угрюмых взглядов промасленных машинёров, прокопченных кочегаров, похмельных матросов и грязного стакана портвейна.
Ну что ж, где наша не пропадала. Начал я наводить порядок в своей епархии как умел и как понимал. Леонид Макарович не бросил меня на произвол судьбы и помогал понемногу. По мере сил вводил он меня в курс помощницкой работы. Помогал, но не скрывал, что ему наплевать на этот буксир, и как только выйдет из больницы штатный капитан, с радостью вернётся на свой. А вообще-то оказался он добродушным дядечкой, одиноким алкоголиком.
Судовождением тут и не пахло. Я просто лопатил горы бумажек. Бегал по кабинетам начальства, собирал подписи и умолял поставить печати. Сотни наименований судового имущества числились за пароходом, но в наличии имелась только жалкая часть того, что должно. Где оно, никто не знал. Например, из штурманских инструментов я нашёл на мостике только сломанный карандаш и циркуль без иглы. Из регулярной документации велись только судовой и машинный журналы, да и то не каждый день. Совершенно неожиданно нашёлся секстант 55 . Тонкий навигационный инструмент покоился в гнилом ящике под кроватью в каюте третьего механика рядом с кучей запчастей и ветоши. В нерабочее время отдраивал каюту. Жить хотелось с удобством и в уюте, опыт уже был. Эта работа двигалась быстро, с энтузиазмом. Ещё бы, первая индивидуальная каюта. В общих кубарях я уже нажился – хватит!
55
навигационный угломерный оптический инструмент
Буксир, худо-бедно выполнял задания, и командование закрывало глаза на судовой бардак. Через месяц явился штатный капитан и с Леонидом Макаровичем мы расстались. Расстались по-дружески и потом здоровались при встречах как старые знакомые.
Новый, а вернее старый капитан, оказался молодым, высоким, и недурной наружности. Всегда в аккуратной капитанской форме. Он быстро сделал карьеру после училища и рано стал капитаном. Управлять буксиром он научился виртуозно, а вот править людьми не умел совсем. Солидности в нём не было, и серьёзно его почти никто не воспринимал. Потому многие звали его просто Лёха. Алексей Николаевич, конечно, понимал, что это непорядок и хотел бы иметь к себе серьёзное отношение, но не мог этого добиться. Всей внутренней жизнью правил дед 56 . Кликуху Клюв дали ему за соответствующую форму носа. Он был старожилом на паровичке и считал себя безраздельным хозяином. Бывало, прибегал на мостик и начинал указывать
56
старший механик
Второй помощник Жора вышел с больничного ещё через месяц. От его белозубой улыбки стало светлей на прокопченном буксире. Красавец мужчина. Не дурак выпить и большой специалист по женскому полу. «Тёлки» «поливали коленки кипятком» когда он начинал «тереть им уши». Талантище был!… Великий дар – доставлять счастье женщинам даровала ему сама Природа. Есть такие самородки. Жениться таким людям противопоказано. Молодая жена, потеряв голову перед свадьбой, теперь жестоко страдала от ревности. К тому же он был весьма легкомысленным человеком и при всём этом являлся душой компании. Мы были ровесники и быстро подружились. Нередко засиживались после работы за дружеской беседой под звон бокалов. Подняв тонус, Жорик бежал на проходную звонить подругам. Какая-нибудь непременно оказывалась свободной и спешила на зов. Пока Жора исполнял танец страсти в постели с подругой, я вынужден был вставать на вахту. Ведь жена его могла появиться в любой момент. Что и случалось неоднократно.
Примерно через полгода нам, наконец-то, назначили старшего помощника капитана. Он-то и стал лидером нашего экипажа.
Александр Евграфович Гренадёр вполне соответствовал своей фамилии. Старше нас с Жорой всего на два года, выглядел он намного внушительней. Сажень в плечах, роста под подволок 57 , гора каменных мышц и кулаки с пивную кружку. Перечить такому богатырю как-то не находилось желающих. Даже наш тысячетонный буксир, наверное, вздрогнул, когда он ступил на его палубу. Своим свирепым видом он быстро ставил на место нерадивых подчинённых, да и начальство относилось к нему деликатнее, чем к другим. Но прекрасное чувство юмора и феноменальная память на всякие байки, анекдоты и шуточки, делало его незаменимым в застольной беседе. Даже Жорик, трепло и балагур, слушал его раскрыв рот. «Залить за воротник» он тоже любил. Пил как верблюд – много и долго. Он с лёгкостью перепивал нас всех. Но потом тяжело выходил из похмелья. Жену свою любил безумно и, насколько мне известно, не изменял ей. Но «Зелёный Змей» не позволял ему радовать жену слишком часто. В душе он оказался мягким котёнком, весьма нетребовательным к себе. Это его и сгубило в конечном итоге. А пока три штурмана составили костяк нового дружного экипажа.
57
потолок
Постепенно мы подтянули к себе радиста и третьего механика. Капитан не пил с нами водку, но и не возражал против наших вечерних застолий. Старую повариху Зюзю удалось поменять на Шурика. Парень оказался толковый и готовил с желанием. С ним у нас на столе появилась изысканная закуска. Из тех немудрёных продуктов, что выдавали нам военные склады, Шурик умудрялся выделывать чудеса кулинарной науки.
Наш старпом, имея уже некоторый опыт командования, решил, что наша нынешняя команда не совсем то, чего хотелось бы. Нужен спаянный коллектив единомышленников. Постепенно стали подбирать команду. Переманивали с других судов толковых матросов и кочегаров. Сначала заполнили прорехи в штатном расписании, а потом стали заменять тех, кто не вписался в коллектив. Некоторые уходили сами, почувствовав себя не на месте. Капитан Лёха тоже понял, что истинным лидером стал Гренадёр и ему пора искать другое место работы. Он ушёл с буксира тихо. После него были ещё два капитана, но ни один из них не задержался и погоды не делал. Буксир успешно выполнял все задания. Ходили много. Обеспечивали учения военных, возили по островам снабжение. Заводили в гавань и выводили большие военные корабли, дежурили в спасательном отряде. Не всё, конечно, было так радужно, как может показаться. Были и сбои. Но «крыс» 58 ловили, а распиздяев просто выгоняли. Главное, что на работу люди ходили с удовольствием. И если приходилось работать сверх нормы, никто не жаловался и не сачковал. В редкие дни перестоев на ППО 59 или ППР 60 устраивались грандиозные попойки. Гонцы неслись в магазин и затаривали бутылками сумки. Повара готовили шикарные закуски, и буксир становился на уши. Бухали дружно и неспеша. Убирали трап с причала, дабы не могли войти посторонние или, не дай бог, проверяющий из штаба дивизиона. Бренчали гитары, надрывался магнитофон, повизгивали разгорячённые девчонки.
58
вор
59
планово-профилактический осмотр
60
планово-предупредительный ремонт
Я уже к тому времени был женат и семейный бюджет не мог выдержать походы в ресторан с друзьями. Да и не очень-то хотелось. У нас на буксире было веселей. Единственный, кто резко отрицательно относился к происходящему, был Клюв. Власть утекала из его рук как вода. Но стармех он был хороший и с серьёзностью относился к своей работе.
Машина сбоев не давала, а кочегары перестали травить гавань жирным мазутным дымом. Стоит ли говорить, что и внешне буксир стал другим. Отмыли, покрасили, надраили медяшки. Даже затоптанная до черноты деревянная палуба сияла белизной, надраиваемая боцманской командой дважды в неделю. Дивизионное командование, наверняка было в курсе наших шумных вечеринок, но буксир вышел в передовые, чего никогда не было, и делало вид, что не замечает. Кроме того, было решено назначить капитаном Гренадёра. К тому времени он уже сдал на капитанский диплом.