Самый темный соблазн
Шрифт:
— Парис.
— Я собираюсь доставить тебе умопомрачительное удовольствие. — Его голос казался настолько низким, почти как у животного. — Я собираюсь соединиться с тобой. Я собираюсь насладиться твоим вкусом, ощутить его во рту, то, как он проникает в моё горло. Ты ведь позволишь мне.
— О, да. Пожалуйста, да.
Парис вынул пальцы и Сиенна вскрикнула, не в силах скрыть своё разочарование. Она не знала, что именно он собирается сделать, во всяком случае покинутой она оставалось не долго.
Парис схватился
Сиенна снова вскрикнула, на сей раз от удовольствия, тугая и наполненная, в почти безумном желании обрести большее.
Он двигался в ней, провёл двумя влажными от её соков пальцами по её губам и скользнул в рот.
— Оближи.
Она повиновалась, ощущая во рту собственный вкус — эротическое действие было ново для неё, но так чертовски возбуждающе. Сиенна проводила по пальцам языком, посасывала их, как было приказано, прикусывала.
Затем воин убрал пальцы, повернул её лицо и прижался губами к её губам, ворвался языком внутрь, вбирая в себя вкус Сиенны.
Всё это время он не переставал двигаться в ней, очень-очень глубоко, затем почти выскальзывая и снова погружаясь ооооочень глубоко.
Какой-то подсознательный инстинкт подсказал, что тут замешано больше, чем секс. Дело было в привязанности, единении. Парис был всецело с ней, в ней, а Сиенна была всецело с ним, в нём. Этот мужчина… о, этот мужчина. Она никогда не сумеет насытиться им, ей всегда будет мало.
— Где я? — внезапно требовательно спросил Парис. Его толчки становились резче, он жёстче и жёстче погружался в неё.
— Здесь, — страстно простонала она, — со мной.
— Где я?
— Всецело со мной. Во мне.
— Да, правильно. Всецело с тобой. В тебе. Я твой, а ты моя. — Он наклонился и захватил её губы ещё одним головокружительным поцелуем, сокрушая её, предъявляя на неё права. — Тебе это нравится.
Это не было вопросом, но Сиенна всё равно ответила:
— Люблю. Это.
Они были вместе много раз, но никогда Парис не был таким пылким, таким сосредоточенным на чувстве собственничества.
И, чёрт, ей тоже хотелось иметь над ним власть. Сиенна протянула руку к его затылку и, крепко ухватив его за волосы и ни о чём не заботясь, потянула.
Парис с шипением втянул воздух.
Она выгнулась и с силой подалась навстречу. Оба застонали от блаженства. Сиенна была почти на краю разрядки, и он следовал за ней.
— Возьми меня, детка. Всего меня. Да. Вот так. Ты знаешь, как именно.
Напряжение всё нарастало, поглощало. Ещё чуть-чуть и…
— Парис! — Ещё один мощный толчок и перед взором Сиенны рассыпались звёзды. Наслаждение затопило её всепоглощающим потоком.
Её жадное лоно сжалось вокруг него, удерживая, давая понять, что он находится именно там, где и должен быть, что всё идёт так,
Парис перевернул её на живот, прижал лицом к подушкам и начал двигаться жёстче и быстрее.
Из груди Париса вырвался рёв, такой же дикий, как и его толчки, и он наполнил её, кончая снова и снова.
Сиенна последовала за ним, погружаясь во вторую волну оргазма, который подкрался незаметно и вознёс к вершинам блаженства.
Вернувшись на грешную землю, она открыла глаза и моргнула. Неужели она отключилась? Должно быть так и есть, потому что Парис лежал на боку, она тоже лежала на боку лицом к нему, но не помнила, как это произошло.
Его дыхание не совсем восстановилось и Сиенна посчитала, что прошло не так уж и много времени. Он накрыл их простыней и смотрел на неё так, словно пытался запомнить каждую её чёрточку.
— Мне хочется уехать с тобой, — произнёс Парис. — Куда-нибудь, где Кронос не сумеет тебя отыскать. Где никто не сможет причинить тебе боль.
Сердце Сиенны сжалось. Никто… это касалось и его друзей.
— Я уже говорила, что не хочу, чтобы ты с ума сходил из-за моей ситуации.
— Они относились к тебе непочтительно.
— И я это заслужила.
— Нет! — Он, что есть силы приложился кулаком о деревянную спинку кровати, так что щепки полетели в разные стороны. — Я сказал тебе, чтобы ты так не говорила. И в следующий раз, если произнесёшь подобное, я перекину тебя через колено и накажу. Они ничем не лучше тебя. Ни один из них. Мы все совершали такие поступки — поступки, которых устыдились бы закоренелые преступники.
— Вообще-то они исправились.
— И ты тоже. Я не сказал, что собираюсь покинуть их навсегда. Я люблю их. И они мне дороги. Просто я собираюсь дать им немного времени, чтобы они сумели принять тебя. И ты сама понимаешь, что если бы я относился к их женщинам подобным образом, то они бы тоже приняли меры.
Ей стоило поменять тему. Стоило. Парис сокрушал её решительность: был тем, кто ей нужен, говоря такие чудесные слова. И был искренним. Его голос звучал очень серьёзно.
— Спрятаться от Кроноса, — произнесла Сиенна. — Не думаю, что это возможно.
Мало-помалу Парис начал расслабляться.
— Есть медальоны. Тот, кто их носит, скрыт от Кроноса и его последователей. Однажды он дал их нам, а затем забрал. Я могу стащить один.
И вызвать ярость зверя, поставив себя под удар вечной опасности?
— Нет. Парис, я должна это сделать. Должна отправиться к Галену. Кронос меня заберёт. Я просто должна, — неубедительно закончила она. "Для тебя, для меня".
— Что должна? — Гнев вспыхнул в нём с новой силой. — Ты хоть немного подумала? Что сама мысль о том, что мой враг будет дышать с тобой одним воздухом, толкает меня на его убийство?