Санитары
Шрифт:
Чьи-то руки подхватили его под мышки. Болезненный рывок — и он оказался на свободе.
Оттащив парня от зверя на несколько шагов, спаситель помог ему подняться на ноги. Димка, словно завороженный, не мог оторвать взгляда от смутно проступающих в темноте очертаний жуткого монстра, медленно остывая от напряжения смертельной схватки. Зверь еще дышал, тяжело уронив голову на бетон. Из-под брюха, между бессильно распластанных лап, растекалась лужа крови, вместо глаз на черепе зияли кровавые дыры. Пули потушили горевший в них грозный огонь.
Последние отблески головешек на стенах, хоть как-то освещавшие коридор, растворились
— Жив? — спокойный, уверенный голос. Ни тени волнения. Словно и не было никакой опасности для жизни.
Димка вздрогнул и резко обернулся. Руки зашарили по карманам в поисках оружия. Увы, у него больше ничего не осталось. Зубами в глотку, что ли, вцепиться? Тьма скрыла спасителя, но по голосу он его узнал.
Натуралист.
— Не суетись. Ты меня не видишь, но я тебя вижу отлично. Ты как, идти сможешь? Возле щенка харибды не стоит оставаться, могут нагрянуть родители. На будущее — в следующий раз сразу стреляй по глазам, иначе эту тварь убить невероятно сложно.
— Щенка? — ошеломленно вырвалось у Димки. — Ты сказал, это щенок?
— Никогда не видел таких зверей? Всего второй раз на моей памяти взламывают барьер сквозь вентиляционную шахту. Но проблем от них не меньше, чем от взрослых.
— Сейчас… Только подберу оружие…
Натуралист потянулся удержать его за плечо, Димка инстинктивно дернулся, высвобождаясь. Прикосновение было неприятным, горло и легкие першило от пропитавшей воздух копоти. Парень надсадно закашлялся.
— Нужно уходить, — настойчиво повторил сталкер. — Этот чудный «малыш» еще не сдох, подходить опасно, а тратить патроны не хочу. К тому же весит он килограммов шестьсот, а автомат где-то под ним. Да и вообще, было бы ради чего надрываться. В Убежище для тебя найдется оружие, здесь недалеко. Пошли уже! Поговорим по пути.
Сквозь его слова ясно читалось и недосказанное: «Да и мне будет спокойнее, если ты, пацан, походишь пока без оружия».
Димка не испытывал благодарности за спасение. Не хотел испытывать. Зажал в душе предательскую слабость, не позволяя ей вырваться. Так нужно. Нельзя сейчас расслабляться и расточать симпатии. В конце концов, не будь похищения — и он бы здесь не оказался, и его жизнь не подверглась бы опасности. Причины и следствия, как учил Федор. Но там, куда его собирался отвести похититель, могла оказаться сестра. Поэтому он подчинился, пошел следом, прихрамывая и кривясь от боли в ноге. А оружие… оружием, в случае чего, могут стать и руки. Удобный инструмент для удушения. Или шею сломать…
— Как ты видишь в такой тьме? У тебя что, тепловизор?
— Я сам по себе тепловизор. На, держи фонарь. Только в лицо мне не свети.
Тычок в грудь в полной тьме. Димка на ощупь определил — фонарик с ременной петлей. Как по заказу — руки, которые все еще трясло мелкой дрожью после боя, останутся свободными.
Он торопливо натянул налобник на голову, включил.
Свет… Яркий, чистый, волшебный.
Живой.
Тьма раздосадованно зашипела, отступая в потайные углы, ускользая от луча, залившего коридор, четко высветившего спину топавшего впереди сталкера. Тот шагал спокойно, размеренно. Обходил мусор на полу, словно и в самом деле смотрел сквозь тепловизор. Да, Натуралист всегда славился своим ночным зрением, это Димка помнил. Но видеть в полной, абсолютной тьме — это что-то неестественное. Запредельное.
Почему он его совсем не опасается? Почему думает, что Димка не вцепится в него сзади? Не понимает, что раскрыт? Что-то тут не то. Неужели он ошибся и Натуралист действительно не причастен к похищению? Но тогда вся эта смертельная прогулка будет зряшной потерей времени. А может, просто притупляет бдительность напускным доверием, чтобы… Чтобы — что? Выбрать момент и убить? Тогда зачем было спасать? Нужно было просто дать харибде доделать работу. Как-то все неправильно…
Димка понял, что если сейчас же не прояснит ситуацию, то просто взорвется от распиравших его сомнений. Наделает глупостей, о которых будет жалеть. Но Натуралист, словно почувствовав, что творится у бауманца в душе, его смятение и злость, заговорил первым:
— Думаю, ты здесь не случайно.
— Не случайно? Да. — Охрипший голос показался чужим. Димка прокашлялся. — Как и ты. Ты тоже здесь не случайно. Человек, которого мы преследовали от станции, был причастен к похищению моей сестры. Он пытался скрыться через твою берлогу. Так я сюда и попал.
— А как получилось, что ты остался один?
— Кое-кто любит оставлять на пути растяжки, — недобро бросил Димка. — Надеюсь, под тем завалом никто не погиб…
— Даже так? Завал? Серьезный?
— Более чем. Свод обрушился, путь перекрыт.
— Поверь, я тоже надеюсь, что никто не погиб. Старая растяжка, не думал, что сработает. И, раз на то пошло, не думал, что вообще кому-то, кроме нас, придется зайти в этот коридор…
Странный разговор. И все не о том, что интересовало Димку на самом деле. Надоело ходить вокруг да около.
— Ту записку… ты ведь для Испанца ее оставлял?
— Даже это уже знаете. И что случилось с Испанцем?
Димка ожидал совсем другой реакции, но и такой ответ подтвердил его подозрения. Причастен! Натуралист причастен к похищению. А значит, все было не зря. Но так спокойно, так самоуверенно Натуралист в этом признался… Словно нет никакого похищения, а так, недоразумение, прогулка по свежему воздуху. Никаких тревог и волнений родственников, никаких испорченных нервов десятков людей, задействованных в поисках.
— А ну стой! — заорал Димка, сжимая кулаки и чувствуя, что от захлестнувшей сознание ярости мутится рассудок. — Стой, сволочь! Отвечай, что ты сделал с моей сестрой!
Не сдержавшись, он попытался схватить сталкера за плечо, чтобы заставить повернуться, посмотреть в лживые глаза, прочитать там ответ. Тот неожиданно ловким движением ускользнул от его пальцев, и в лицо Димки тут же уставился зрачок автоматного ствола.
— Не горячись, парень. Сперва ответь на мой вопрос. Так что случилось с Испанцем?
— Я прострелил ему башку, — выпалил Димка. — И это тоже вышло не случайно. Я стрелял в него и попал. И что ты теперь сделаешь? Убьешь меня?
Несколько секунд томительного молчания. Димка готов уже был снова броситься на сталкера — подыхать, так в борьбе за свою жизнь. Но тот заговорил раньше, снова с удивительной точностью предупредив его порыв:
— Зачем тогда было тебя спасать? — Все такой же спокойный голос, разве что теперь глуховатый, пронизанный искренней печалью. — Что же до Испанца… он был хорошим человеком. Одним из нас. К сожалению, в этом мире многое предопределено и многое не дано исправить. Так ты хочешь увидеть сестру? Да или нет?