Саймон Рэк
Шрифт:
Еще двадцать человек, под началом Уота, расположились как можно ближе к замковым воротам, так, чтобы не вызвать подозрений. Как только женщины начнут бой, они должны захватить эти ворота и удержать их любой ценой.
Оставшаяся дюжина — лучшие люди, как отрекомендовала их Гвенара — держалась рядом с Саймоном и должна была справиться с практически невыполнимой задачей захвата неприступного арсенала. Вокруг талий у них были обмотаны фитили, а в их корзинах с овощами прятались горшки с горючим маслом.
На звоннице под башней Источника прозвонил полуденный колокол. Через тридцать минут охрану сменят. Еще через час рынок будет
Вечером они недолго обсуждали, как подать сигнал к наступлению. Благородный призыв к свободе и вольности. Но чем дольше удастся сохранить тайну, тем будет лучше для всех. Каждая сбереженная секунда может означать жизнь по меньшей мере одного человека из их маленького отряда. Теперь, получив его сигнал, Гвенара передаст его так, как они договаривались. Уот и Ральф услышат его и начнут действовать.
— Ты, старая карга! Пусть у меня болячка выскочит, если я продаю гнилую еду! Зачем обижаешь честных людей? Я найду на тебя управу. Пойду прямо к самому лорду. Пусть сам барон Мес-карл скажет, злодейка я или нет.
Несмотря на напряжение, Саймон не сдержал улыбку. Было условлено, что она подымет скандал, и паролем станет имя Мес-карла. Лицо женщины, торгующейся с Гвенарой, выражало изумление и замешательство от такого неожиданного взрыва.
Если бы она видела, к каким результатам привел этот крик, то изумилась бы в сто раз сильнее. Солдаты, стоявшие вдоль стен внешнего двора, бездельничали, наслаждались теплыми лучами солнца и думали о еде и питье, которые ожидали их менее чем через полчаса. Типичный пример того, что произошло со всеми ними, это то, что произошло с юным Годфриком.
Годфрик чуть не засыпал. Кольчуга натерла ему шею и подмышками, пот стекал по груди. В паху у него свербело, но почесаться он не мог. По крайней мере еще полчаса. На рынке было больше народу, чем обычно. Было душно. О чем кричит эта громкоголосая шлюха? Лишь бы не было никаких неприятностей! По крайней мере до смены. Ну вот, похоже все утихло. Какая-то женщина подходит к нему. Не одна ли из тех девиц, что в борделе предлагают свой товар? Что она говорит?
— Погромче, дорогая. Что?
Солдат склонил голову ко рту девушки.
На шее ясно проступили большие артерии; они пульсировали от ударов сердца, гнавшего кровь к мозгу. Прошлым вечером Гве-нара проинструктировала всех женщин, куда и как ударять. Точильный камень крутился, далеко в ночь летели искры, все ножи были остро заточены. Бет, та девушка, которой предстояло убить Годфрика, дрожала, но удар оказался точным и сильным. Острие ножа вонзилось рядом с сонной артерией, и она втолкнула нож поглубже, как ей было велено.
Кровь брызнула прямо ей в глаза, и Бет стало дурно, но дело было сделано. Солдат не произнес ни звука, только глаза его широко раскрылись от удивления. Смерть опустила свое покрывало на его мозг так быстро, что он так и не успел осознать, что же произошло. Он лишь успел возмутиться, что кто-то сильно ударил его по шее как раз тогда, когда хорошенькая девушка собиралась сказать ему что-то интересное.
В течение пятнадцати секунд все солдаты во внешнем дворе погибли. Только один ухитрился закричать, и тут
Отряд Уота, собравшийся у ворот, связывающих внутренний и внешний дворы, начал бой сразу же, как только они услышали пароль. Солдат там оказалось больше, чем они ожидали, но внезапность оказалась на их стороне и потери были минимальными. Уже через минуту караульное помещение напоминало бойню. Трупы усеяли пол. Уот приказал выбросить тела во внутренний двор, чтобы расчистить место для драки. Наружную дверь оставили открытой, а внутреннюю закрыли и забаррикадировали.
Четверо людей с луками бросились по спиральной лестнице в комнатку над караульной, чтобы удержать под контролем внутреннюю часть двора. Сержант, спавший в этой комнатке, проснулся от шума внизу и не даром отдал свою жизнь — убил одного лучника и ранил еще двоих. Но главные ворота были захвачены.
Охрана внешних ворот, осознав, что происходят какие-то неприятности, опустила решетку, но к тому времени большинство крестьян уже выбежали из замка и бежали со всех ног куда глаза глядят.
Внешний двор был очищен и оказался в руках Саймона. Люди Ральфа, за которыми увязались и женщины, напали на внешние ворота, воспользовавшись неразберихой. Надо сказать, внешние ворота держались минут десять, но половина нападающих отдала за это свои жизни. Однако как только ворота были захвачены, решетку подняли и главный вход оставался открытым. Выжившие лучники тоненькой цепочкой встали возле рва на расстоянии выстрела от замка в готовности к финальной части плана.
Саймон подождал всего несколько минут, чтобы убедиться, что первые стадии прошли успешно, а затем повел свой отряд на Черную Башню, давшую приют Арсеналу запрещенного оружия.
В вышине бил набат, предупреждая защитников замка, что происходит нечто страшное. В замок Фалькон проник небольшой отряд решительных бойцов. Как ни странно, через две минуты вся внешняя половина крепости оказалась в руках отверженных. Но их власть над замком была призрачна и могла держаться лишь до тех пор, пока держатся ворота, связывающие внутренний и внешний дворы. Во внутреннем дворе уже собирались солдаты, готовьте штурмовать их.
Пока, подумал Саймон, вспомнив рассказ Сары из борделя, все идет хорошо. Обстоятельства складывались не так плохо, как он боялся. Теперь его черед.
Черная Башня была расположена слева от входа в замок, во внутреннем дворе. Она была около ста футов высотой и сложена из тесанного гранита. Нижний этаж предназначался для солдат, охранявших башню ежечасно, ежедневно и ежегодно. Оружие хранилось на верхних этажах.
Двое людей, стоявших снаружи у главного входа, погибли мгновенно — стрелы сделали их похожими на подушечки для булавок. Тяжелые двери были выбиты прежде, чем люди, находившиеся внутри, осознали что происходит. В главной комнате произошла короткая кровавая стычка, и вскоре ее очистили. Но подоспело подкрепление, и схватка стала отчаянной и безнадежной.