Сбить на взлете
Шрифт:
– Скажешь тоже, - протянула, все-таки не скрывая довольной от похвалы улыбки. Нашла мои часы на столе, поднесла ближе к "летучей мыши", всмотрелась, повернулась, еще раз демонстрируя всю себя, и завлекающе облизала кончиком языка полные губы: - До отбоя времени много. Как насчет еще раз приласкать девушку?
– забралась под одеяло и прильнула своим жарким телом...
– Дядя Витя, ну сколько же можно? Ты когда мне летать самостоятельно наконец-то разрешишь? Знаю, что на истребителе мне рановато, но на У-2 хотя бы?
Во время боя перегрузки огромные. В свои скорые пятнадцать
Во, засмущался, как красная девица, глаза прячет. Целый подполковник - на той неделе приказ пришел - а все туда же. Ни хрена не понимаю! Видно, что никак решиться не может что-то такое сказать. Поднял голову, но взгляд какой-то виноватый.
– Даже не знаю, как тебе объяснить. Нельзя тебя выпускать в воздух одного. Сам же знаешь наши порядки. На спарке с другим пилотом можно, а одного - никто не позволит.
– Мал я, значит, для летчика? Но ведь, сам же знаешь, что лучше многих летать могу.
– Да дело не в возрасте, в родителях...
– и заткнулся на полуслове.
А чего это я не знаю о маме и папе?
– Начал, так говори!
Сомневающийся такой взгляд у комполка.
– У Галины Викентьевны документы были поддельные, когда Василий на ней женился.
Как это? У мамы?
– Почему?
– Долгая, Николай, это история. Я и сам всего не знаю. Мне твой отец по дружбе однажды рассказал - знал, что не сдам своего командира никогда, - задумался подполковник Коноваленко, закурил папиросу, мне пачку своего командирского "Казбека" по столу придвинул. А потом все-таки выложил.
Мама, оказывается, была дочерью какого-то князя, сбежавшего за границу в восемнадцатом. А ее вывозить из страны было нельзя - восьмилетняя девочка свалилась с бушевавшей тогда "испанкой". Долго болела, но все-таки выкарабкалась. Так и осталась маленькая Галя в революционной России у дальних родственников. Времена были тяжелые, Гражданская война, разруха. А глава той семьи, где приютили девчонку, пошел служить Советской власти каким-то мелким чиновником в московском учреждении. Неизвестно по какой причине Пантелеев, записавший пришедшегося по душе ребенка на свою фамилию, скрыл родство с князем. Галина росла, училась в школе - круглая отличница - и, сама того не желая, покорила сердце недавнего выпускника Борисоглебской школы военных летчиков, приехавшего в столицу за назначением. Не устояла юная красавица перед ухаживаниями бравого военлета Василия Воскобойникова - увез он шестнадцатилетнюю беременную жену-школьницу по месту своей службы. Прошли годы, названного отца расстреляли, как троцкиста - знакомство с кем-то из высокопоставленных военных просто так не прошло.
– В тридцать седьмом твой отец под "Ежовские чистки" после "Дела военных" не попал только потому, что в госпиталях раненый лежал. Ты еще маленький был, всего не помнишь, да и сложно было понять тогда. Хотя и сегодня многое не ясно. В начале сорокового небезызвестный генерал-лейтенант Рычагов Василия на полк поставил. Они в Испании познакомились - очень уж будущий командующий ВВС Красной армии восхитился боевому пилотажу капитана Воскобойникова, снявшего фашистский "Фиат" с хвоста Рычаговского "Ишачка".
Н-да, дела... Мгновенно вспомнилось папино "Моя княжна" и как тот майор НКВД о маме допытывался. Многие непонятки из разговоров родителей высветились. Я получается тоже "голубая кровь", как Ветлицкая? Еще и связь с троцкистами через маминого отчима могут пришить. До войны в военные училища дворянских детей категорически не принимали - сразу "резали" на мандатной комиссии. Да и сейчас ходят разговоры о том, что многие белогвардейские офицеры на службу к Гитлеру пошли. Нет мне доверия со стороны органов, и не будет. Вот как хочешь, так и живи с этим.
Посмотрел на смущенное лицо подполковника Коваленко. А он-то чего себя винит? Прикрыл, рискнул и взял в полк, хоть мотористом, но позволил служить своей стране и мстить таким образом за родителей. Даже в небо с собой иногда берет на У-2 и на учебно-тренировочном Яке...
Наконец-то пригнали в ЗАП выпускников летных училищ. Начальник штаба нашего полка посмотрел личные дела и за голову схватился - общий налет у каждого в пределах полтинника, а на учебно-боевых машинах и десятка часов не наберется.
– Ускоренный выпуск, - вздохнул подполковник Коноваленко, - взлет-посадка и краткий набор теоретических знаний. Хорошо на командные должности из госпиталей хоть немного опытных пилотов дали.
– Вот как этих сержантов на боевые машины пускать?
– озадачился военинженер Мамонтов. Третьего дня уже была телеграмма, что в ближайшее время перегонщики должны прилететь на новых самолетах. Соответственно, как будет погода.
– Сами когда-то точно такими же птенцами были, - высказался новый заместитель командира полка по летной подготовке капитан Владимир Дубровин с двумя орденами "Красной звезды" и медалью "За отвагу" на гимнастерке. Невысокий крепыш под тридцать. На фоне дюжего Коноваленко смотрелся невзрачно, но в своей летной книжке имел записи о шести сбитых самолетах противника единолично и двух в групповых боях. Причем как минимум один сбитый - в самые первые дни войны. Потом медали среднему начальствующему составу уже почти не давали, только ордена.
– Вот ты, Володя, ими и займешься. С каждым слетаешь и выяснишь, на что годны, - приказал командир полка.
– График полетов чтобы через час на моем столе был. Фонды на авиабензин, - взгляд на начальника штаба и после подтверждающего кивка, - выделены, - поворот головы к Мамонтову: - Егор Иваныч, что у нас с радиостанциями?
– Обещают на новых машинах каждую третью с приемником и по передатчику на десяток. Меня другое смущает - не Як-1, а Як-7.
– Учебно-тренировочные?
– удивился Коноваленко.
– В том-то все и дело, что боевые. В спецификациях четко указано, что вооружение как на наших первых истребителях. Двадцатимиллиметровая пушка и два скорострельных ШКАСа.
– Шасси?
– почти перебил Дубровин. Ходили слухи, что на новых Як-7УТИ механизмы складывания теперь не ставят.
– Убираемое, - успокоил инженер.
– Мотор новой модификации - М-105ПА несколько большей мощности с беспоплавковыми карбюраторами. Обеспечивается перевернутый полет в течение целых пяти минут и ввод в пикирование с отрицательной перегрузкой.