Сборник: 200 рассказов Олеандрова
Шрифт:
Бегу в туалет. Пора мочится. Как же больно это делать когда в канале порошок стрептоцида. От рези – хватаюсь за стену, стону как раненный зверь, по глазам текут слезы.
От мочи подымается резкий запах. Узнаю его – левомицетин попал в мочу изнутри.
А это значит что всё хорошо. Теперь мочеточник полностью промыл.
Готов встретить свою любимую.
И я чист при этом как ребёнок.
Вот и он -долгожданный звонок в дверь.
Тут я с ужасом вспоминаю……
Проклятый триппер – подоср…л мне напоследок.
Растерянно оглядываюсь. Делать нечего.
Тушу свет, зажигаю один маленький ночничек. Получается интим.
Вот и долгожданная Нинка.
– Чего же ты стоишь в дверях, любимая? Чего не решаешься зайти ко мне? Колеблешься?
Обнимаю её ласково, веду в комнату, не давая ей опомниться… прямо в сторону дивана.
Она волнуется.
Но почему же и я волнуюсь сейчас? Почему боюсь этой первой ночи с ней?
Я знаю. Есть граница подлости и мерзости. И каждый человек внутри себе знает свой приговор – рай или ад.
Он знает что его ждёт после смерти, только боится признаться себе в этом.
Люблю ли я её?
Вылечился ли от триппера?
Понимаю что снова перешагиваю черту. Как будто кто-то толкает меня в спину.
Вагина перед членом – и ты забываешь про всё другое в этом мире.
И мои руки уже снимают с неё кофточку, лифчик.
Она доверчиво смотрит мне в глаза.
Кто из нас мужиков остановится в этот момент?
В этот момент женщина для нас – лишь хранительница вагины. И ничего больше.
Наша природа делает нас такими какими мы есть.
Мои пальцы щупают её вагину, а в это время моё сознание сравнивает её с той, другой, что лежит в моей шкафу.
Я плавно засовываю в неё и отмечаю что разница между ними действительно небольшая. Живая – только теплее.
– Эй ты, резиновая девственная вагина? Так кто из Вас лучше – настоящая или живая?
Вот вопрос который меня мучил каждую ночь в последний месяц.
Нинка шепчет в ухо – Не спеши… больно…
Вынимаю, смазываю слюной и снова плавно ввожу. Замечаю что теперь Нинка стонет слабее.
Тогда ввожу всё глубже.
Теряю контроль.
Слюны которой смазал – теперь недостаточно. Чувствую трение. Затем наступает эрекция.
Лежим. Тяжело дышу. Просовываю руку ей под голову. Обнимаю её, свою любимую. А сам думаю:
– Почему мужчина склонен различать женщину – на две составляющие: как человека, и на то что у неё находится между ногами?
Для мужчины – это совершенно две разные веще, или два разных существа.
И с ними он тоже ведёт себя совершенно по разному.
Почему это так?
Не знаю. Но это так и есть.
В комнате тихо. Только наше дыхание.
– Хочешь включить музыку? – спрашиваю её.
– Угу.
– В шкафу.
Черт! Как в комнате темно! Включи свет.
Она встает с дивана.
Смотрю на её попку. Какая красивая.
Я никогда не буду тебе изменять. Обещаю.
Она открывает шкаф.
О боже! Как же я про это забыл!
Из шкафа на неё смотрит моя резиновая вагина. К тому же сверху обмотанная Нинкиными отрезанными волосами которое она подарила мне неделю назад.
Пипец… полный.
Моё лицо начинает краснеть. затем пылать. Но Нинка не двигаясь стоит молча и смотрит на неё.
Наконец медленно поворачивает голову ко мне.
– Ты… ты…
Хватает одежду и начинает натягивать на себя. По щекам текут слезы. Сначала одна, потом другая, потом они текут ручьём.
– Ты не поняла – Шепчу и замолкаю не в силах говорить дальше. Открываю рот а оттуда ни звука. Хочу кричать ей:
– Это не я. Это моя сущность. Как и любого мужика на свете. Она, эта сущность, толкает нас к любой вагине, один раз в день, и ей плевать – резиновая эта вагина или настоящая.
Но кроме твоей вагины есть ты и твоя душа Ниночка – и мои чувства к тебе – это нечто другое. Я готов умереть ради тебя и отдать всё на свете.
Прости меня за это влечение к вагине. За мою другую сущность.
Прости пожалуйста…
Но мой язык не поворачивается сказать ей это.
Я лишь слушаю тебя.
– Кто же ты после этого? – кричит она в истерике. – Кто ты такой?
Она повторяет это снова и снова… пока собирает одежду, пока натягивает её на себя. наконец натянула и джинсы, Все, оделась.
Рывком распахивает дверь и с силой от которой сыпется штукатурка со стены захлопывает её.
С двери падает моё красивое плюшевое сердечко. И под ним, прямо перед её глазами открывается надпись "х…й"
Я лежу. Не шевелюсь. Я хочу умереть.
Моя вторая сущность замечает что член, от настоящей девственницы болит больше чем от резиновой.
Наверное там материал мягче.
День следующий.
Угроза старика мне не забылась. Она как бы висит надо мною. Я знаю – от него не спрячешься и не смоешься в подвал. Он найдёт. И покарает.
Он не пощадит меня и он не ошибётся.
Он – моя кара.
И в отчаянии я звоню Нинке. Звоню целый день, затем второй, третий… наконец она берет трубку. Одно лишь говорит мне – Отьеб…сь. Забудь меня навеки.
Умоляю о встрече, только одной единственной… говорю что хочу отдать её косу. И сказать на прощание что-то очень важное. И что я понимаю что между нами теперь всё кончено. Умоляю только 5 минут… не больше… только эти сра…ных 5 минут и я больше никогда не появлюсь в её жизни.