Сборник коротких эротических рассказов

Коллектив авторов

Вдруг Гиви встал и взял со стола бутылку. Горлышком ее он сначала потыкал во внешние половые губы, раздвигая их, а потом медленно стал вводить бутылку во влагалище Марины. Одновременно второй парень смял рукой пачку из под сигарет и стал засовывать ее в задний проход.

Марина застонала. Сколько муки было в этом глухом стоне, сколько мольбы пожалеть ее и не подвергать такому, о чем потом не может вспоминать женщина…

Тем не менее, экзекуция, а вернее эксперимент, продолжался. Бутылка влезла до половины. Марина уже корчилась на полу от боли и дергающимися от волнения губами шептала: «Нет,

больше не лезет, не надо, я прошу вас, не надо». Но Гиви все продолжал свои попытки запихнуть пустую бутылку как можно глубже. А парень, кроме смятой пачки сигарет, ухитрился засунуть в задний проход Марине еще бусы, которые он снял с ее шеи.

Эти бусы Марине подарил ее муж в первый год их совместной жизни. И вот теперь эти нарядные бусы были плотно забиты в анальное отверстие мечущейся по полу и бессильно кусающей губы Марине… Наконец, Гиви оставил свои безумные попытки всунуть в женщину всю бутылку. Он вынул ее и засмеялся:

«Нет, сейчас еще не лезет. Ничего, не плачь, скоро влезет».

Встать Марине разрешили. Ей приказали вытряхнуть из своей сумочки все содержимое. Удивляясь, зачем это понадобилось, Марина выполнила все.

В сумочке была косметичка, очки, которые Марина стеснялась носить постоянно, но надевала в кино, театре и библиотеке, несколько монет и носовой платок. Все это ей велели самой набить себе во влагалище.

Когда Марина ужаснулась и все-таки в первый раз за весь вечер попыталась отказаться, Гиви не очень больно, но демонстративно-показательно шлепнул ее по лицу ладонью.

Получив свои первые, но, как выяснилось позже, далеко не последние пощечины, Марина окончательно утратила какую-либо способность сопротивляться. Со стоном, тихонько всхлипывая, она покорно стала засовывать в себя последовательно все содержимое своей сумочки.

Женщина стояла, широко расставив ноги, и согнувшись вперед, медленно заталкивала в свое влагалище сначала косметичку, которая вначале не лезла, но потом все-таки пропихнулась, затем очки и все остальное. Влагалище было мокрым, оно побаливало.

Когда влагалище оказалось до отказа забитым, Марине велели пройтись по комнате. Мужчины помирали от смеха, глядя, как женщина ковыляет, нелепо отставив попу, на широко раздвинутых ногах… Вдоволь нахохотавшись, мужчины велели Марине одеваться, привести себя в, порядок. Они объявили, что сейчас поведут ее в ночной бар при гостинице.

Еще час назад Марина бы обрадовалась, но сейчас ей уже было не до этого. После всего того, что с ней сделали, женщина как будто погрузилась в некий транс, в созерцание сновидений наяву.

Марина умыла лицо с размазавшейся косметикой, сделала заново макияж. Потом натянула прямо на голое тело свое нарядное вечернее платье. Вынуть, из себя ей ничего не разрешили.

Повсюду в коридорах гостиницы навстречу попадались зеркала, и Марина видела в них себя красивую молодую женщину, изящно и со вкусом одетую, в модных туфлях на высоком каблуке, в сопровождении двух богато разряженных кавказцев. При этом Марина шла, закусив губу, чтобы не морщиться. В попе кололо, там царапалась смятая сигаретная пачка, тугим комком распирали задний проход крупные бусы. Содержимое сумочки, набитое во влагалище, не позволяло до конца сдвинуть ноги. Кроме того, женщина боялась, что оттуда

что нибудь выпадет прямо на ходу…

В огромном и полутемном ночном баре мужчины заказали столик у самой сцены, на ярко освещенном месте. Их столик находился на самом виду и был единственной яркой точкой кроме сцены.

Бар был полон. Играла музыка. Был как раз перерыв между выступлениями варьете. На столике уже стояла заказанная ранее бутылка шампанского, какие-то закуски.

Марина села на подставленный ей стул, и тут же сильно подскочила. Она на мгновение забыла, что с ней сделали.

Сидеть нормально она не могла. Пришлось передвинуться и усесться на краешке стула. Но в этот момент Гиви сказал:

«Встань и подними платье. Поняла? Ноги покажи». Марина с ужасом смотрела на него. Ведь кругом столько людей!

Неужели им, Гиви и. его приятелю, мало ее позора?

Неужели нужно выставить ее на людях?

Но Гиви был непреклонен. И Марина встала, подняла подол платья выше колен. Гиви это не устроило. «Нет, выше поднимай. Чтобы все ноги видно было».

С соседних столиков десятки людей с изумлением, смехом, отвращением смотрели, как молодая женщина с вымученной улыбкой стоит перед двумя развалившимися за столом кавказцами и поднимает по их команде свое платье все выше. Марине пришлось в конце концов поднять платье почти до самого живота.

Только тогда Гиви разрешил ей сесть. При этом сесть Марине приказали за столик вполоборота, так, чтобы всему залу было видно как, в каком виде она сидит. Марина сгорала от стыда, от позора. Ее руки дрожали, а когда ей подали бокал с шампанским, часть его расплескалось на скатерть.

Давясь, женщина пила ледяной шипучий напиток мелкими глотками, не смея поднять глаз на сидящих перед ней мужчин. Она представляла себе, что сейчас думают и говорят о ней десятки людей в зале.

Понимала, что, вероятно, Гиви доставляет удовольствие вот так публично унижать ее, добиваясь ее повиновения.

Ему льстило, что все видят, как беспрекословно слушается его красивая молодая дама, как бесстыдно она задирает свое платье у всех на глазах. Не всякая проститутка согласиться на такое, а вот она, делает это. Почему?

Марина ловила, вернее чувствовала на себе взгляды из зала в основном похотливые, часто презрительные, иногда недоумевающие и жалостливые.

Принесли большую коробку шоколадных конфет, а только взглянула на них, когда Гиви предложил угощаться. Ей не хотелось есть, ей не хотелось пить, ей даже теперь уже не хотелось, сломя голову убежать отсюда, чего же ей хотелось?

Гиви отошел от столика на несколько минут, а она осталась сидеть с его приятелем. В зале многие начали танцевать, потом заиграла музыка.

Многие мужчины приглашали дам с соседних столиков. Но к ней никто не подходил. Вокруг их столика будто сгустилась определенная аура, которая показывала всем, что сюда просто так подходить не стоит, что здесь чтото происходит…

Вернулся Гиви. Он весело взглянул на неподвижно застывшую в своей позорной позе Марину и сказал:

«Вот что. Ты тут одному парню приглянулась. Мы то сегодня все равно от тебя уже ничего не хотим. Нам вредно так долго возбуждаться, доктора не рекомендуют. А ты, пожалуй, пойди, познакомься с человеком».