Сцены из жизни дознавателя Шишкина
Шрифт:
как бедный щёголь свой воздушный пакет от прачки'
(О. Э. Мандельштам)
Всё началось в 1903 году, когда был построен Троицкй мост. И закончилось в 1917 году, когда пришли большевики, которые здесь уже больше ничего не строили, а только резали и нарезали свои жуткие клоповники из чудесных квартир врачей, учителей и инженеров… Но отпущенного судьбой времени хватило, чтобы полностью застроить новый проспект в створе Троицкого моста домами в тогдашнем европейском вкусе — в завораживающем сознание стиле модерн.
О, Боже, какая нереальная ажурно-цветная
Золотая осень. Днём тепло, а ночью уже прохладно. Как она любит пошуршать по газонам разноцветной листвой, только что опавшей после ночного заморозка. Специально ездит за этим на Каменный остров. Запаха прелости ещё нет. Только ковёр из сухих опавших листьев. И листья эти под ногами шуршат и пахнут свежей горечью.
А вот на Мальте такого нет. Там вечное субтропическое лето… Мальта… Мальта… Она помнит кто она есть и своё великое предназначение. Но ей не хватает знаний, как, что и когда ей нужно делать. Спросить бы у отца… Но как? У неё нет машины времени.
Настроение совсем портится. В дикторском тексте теленовостей она видит абзац:
«К царской семье пришли: возобновилось расследование гибели Николая II, его жены и детей»
В сердце кольнуло… Они всё-таки полезли в склепы Романовых! И это знак, пора! После смерти Павла I никто из причастных ей с братом не интересовался. То ли не хотели, то ли не могли… в России сначала Павел, а потом легла и вся династия. Всё сходится. Третье тысячелетие уже началось…
Брат спокоен сам и успокаивает её:
— Пророчество Иоанна не может не свершится. Просто жди. Дольше ждали.
И это так. Они в России уже более 200 лет, ко всему привыкли.
И вдруг…
Она, выйдя из здания Телецентра после эфира и уже собираясь садиться в машину, чтобы ехать домой, слышит:
— Изабелла Ивановна… на минуточку!
От «жёлтого» такси, затормозившего на другой стороне улицы к ней идёт молодой мужчина в каком-то дурацком старинном шерстяном синем спортивном костюме с тремя белыми полосками на рукавах кофты, когда-то называемой, она помнит, «олимпийкой».
И в руках у него увесистый металлический (серебряный?) сундучок вытянутой формы, покрытый плотной вязью чеканки — мальтийские кресты вперемешку с виноградными лозами.
И она очень хорошо помнит этот сундучок… Его по поручению Фердинанда фон Гомпеша передал Павлу I граф Литта ещё тогда, в 1798 году, когда привёз их с братом в Россию.
— Вам посылка… от папы Ивана, тьфу… Жана, — произносит мужчина, — Вот, передаю в целости и сохранности. И барельеф брата Бартоломео тоже. Пользуйтесь!
Она ничего не понимает! Вчера она заезжала к Варфоломею на Декабристов и видела этот барельеф у него на столе в комнате. И она знает, что это за барельеф.
— Что с братом?! — встревожено восклицает она.
— Да все с ним нормально… танцует наверное, на репетиции.Теперь уже и всегда так будет, — спокойно отвечает мужчина, — Просто лишний экземплярчик случайно образовался… выкрутился
Она открывает багажник своего белоснежного Porsche Cayenne. Мужчина ставит туда сундучок и попрощавшись кивком головы идёт к ожидающему его такси.
— Эй, благородный рыцарь! — кричит она вслед уходящему мужчине, — Как твоё имя и как тебя найти?!
— Валера Шишкин, дознаватель, — мужчина прощально машет рукой и такси уезжает.
— Валери… Валери… — шепчет она мечтательно.
Когда-то она знавала одного отчаяной храбрости рыцаря-крестоносца Валери Кёнэ, который пообещал Господу, что его род не попадёт в Рай, пока он не уничтожит всю нечисть на Земле.
Эпилог
29 января 2016 года, пятница
Деревня Бубенцы Псковской области.
КЛАЦ!
Валера садится в кресло в своей комнате, стягивает с себя синюю «олимпийку» и остаётся в одной белой футболке. Устал… И он дома наконец-то…
Ну вот и всё! Отпуск пролетел одним днём, а может и быстрее… В понедельник 1-го февраля Валере уже выходить на службу в его Отдел Дознания.
Трость сработала штатно. Уже и не будучи в руках у Валеры, как на резинке притащила его в main stream — текущее время, на то же самое место откуда он и начал своё крайнее путешествие во времени.
Вот и попрощался Валера с чудесами. Да и Слава Богу! Чудеса это не по его части как оказалось…
Собственно так же в своё время сделал и купец Семён Феофанович Хромов, напрочь избавившись от чудес в пользу Валеры и уже спокойно доживая без них до 80 лет. И Император Александр I, в миру Александр Павлович Романов, также сделал перед смертью, передав все артефакты старцу Феодору Кузьмичу, осуществившему молитвенный подвиг во спасение его грешной души. И сам старец… обошёлся без чудес. А что ему надо просил у Господа. И не безотказно…
Так вот оно всё и устроено. Люди и чудеса несовместны. Это только так кажется… вот бы найти волшебную палочку! А нашёл… и не знаешь, что с ней делать. Ну или так, по мелочи. Денег зашибить, мир посмотреть, да хорошую девочку к груди прижать… Вот и все желания. Остальное их производные. Через деньги в основном — квартира, машина, дача, еда с рынка. Ну и детям чтоб осталось. Всё!
С девочкой у Валеры всё просто. Есть уже у него девочка — Элла, и другой ему не надо.
С деньгами тоже проще некуда. Корзину с золотыми флоринами XIII века Валера приволок из-за ряби, задвинул себе под кровать, да и всё. Хватит поди. Куда их больше? Каждый такой флорин сейчас на рынке стоит примерно $10 тысяч. Это если не торговаться. И коллекционеры за эту цену с руками отрывают, только неси. В корзине не менее 1400–1500 монет. Итого, не менее четырнадцати-пятнадцати миллионов «зелени». Но по факту конечно поболе будет, нужно пересчитать как-нибудь. Так… потихонечку их продавать, чтобы мировой нумизматический рынок не обрушить и нормально, на жизнь хватит.