Счастье есть
Шрифт:
– Ты – самая удивительная и самая предусмотрительная девушка в мире, – сказал он. – Увидимся вечером, ладно? Мне сегодня надо поработать. Но если вдруг у меня будет время, я тебя приглашаю где-нибудь пообедать.
– Звони, Макс, – Маня поцеловала его и села в машину, быстрым движением расстелив на сиденье салфетку.
Макс направился к себе в квартиру, включил компьютер и загрузил проект Виктора Холливуда. Увлекшись, Макс взглянул на часы только в половине одиннадцатого.
Он достал телефон и набрал номер Алекса.
– Алекс, привет! Ты где, дружище?
– Уволился с работы. Подал документы на регистрацию фирмы. Уговорил двух знакомых юристов работать на меня. Сейчас заеду к Клаве, узнаю, чего она вчера хотела, и потом к тебе загляну, почту приму от Бахмана.
– Я тебя жду, – сказал Макс.
Положив трубку, Макс достал из верхнего ящика общую тетрадь, на первой странице которой стояло несколько жирных точек и вывел ровным четким красивым почерком:
«Я влюблен. И полон вдохновения. Я благодарю за это Бога. Того самого Бога, которого я проклинал. Того самого Бога, который отнял у меня мою жену и сына. Того самого Бога, который еще раньше дал мне жизнь, отнял моих родителей, а сейчас подарил мне счастье. У меня больше нет вопросов к Богу. Мне безразличен его замысел. Просто я счастлив. И ничто в мире не сможет сделать меня несчастным, потому что я чувствую любовь в своем сердце».
Глядя на строчки, которые, наконец, прорвались сквозь многолетнюю немоту письменного слова, Макс улыбнулся, покачал головой, закрыл тетрадку, положил ее в верхний ящик стола, и снова погрузился в работу. В его воображении возникали архитектурные формы, опирающиеся на совершенные и математически выверенные конструкции. Он прикасался световым пером к графическому планшету, словно волшебник, и на экране возникали скелеты будущих зданий.
Алекс оставил машину около дома и поднялся в свою квартиру на пятый этаж на лифте. Позвонил в дверь. Клава долго не открывала, но он не хотел пользоваться собственным ключом. Наконец, дверь отворилась.
– А, это ты, – сказала супруга.
– Да. Ты хотела меня видеть.
– Вещи свои забери, – сказала Клава. – Нечего им тут валяться.
– А где дети? – спросил Алекс.
– В школе дети. Но тебе-то что за дело до наших детей?
– Опять скандалить будешь?
– Я тебе, кобелю, вчера весь день звонила, СМС-ки писала. Трудно было ответить?
– А что случилось-то? – спросил Алекс. – Если что-то серьезное, могла бы в СМС-ке и написать.
– Твоему сыну, между прочим, нужна операция на сердце. Вчера доктор сказал.
– Операция? Что с ним?
Алекс почувствовал, как его собственное сердце почти что выпрыгнуло из груди.
– Порок у него наследственный. От твоего отца достался, как я думаю. Так что вся вина на тебе!
– Вина? – опешил Алекс. – Ты в этой ситуации виноватого, что ли, ищешь?
Клава фыркнула и промолчала.
– Угроза для жизни есть? – спросил Алекс.
– Вот сам с доктором и поговори, вместо того, чтобы по блядям разъезжать.
– Хорошо. Поговорю, – Алекс старался быть спокойным. – Давай телефон.
Клава порылась в своей сумочке, протянула ему клочок бумажки с телефоном и именем доктора. Алекс переписал номер в телефонную книжку сотового.
– А как выяснилось, что у Борьки порок?
– Вчера приступ сердечный прямо в школе случился, – сказала Клава.
– Вызвали скорую, сделали УЗИ. А тебе, кобелю, безразлично было, что происходит. Даже телефон отключил около пяти часов. А мы только домой из больницы приехали…
Алекс вспомнил, что он выключил телефон перед встречей с Бахманом, а потом просто забыл его включить.
– Значит, ты всерьез решила развестись? – спросил Алекс.
– А что тут решать? Я, что ли, решаю? Ты уже все за нас обоих решил!
– Здрасьте-пожалуйста! – сказал Алекс. – То есть это я из дому ухожу, а не ты меня выгоняешь, потому что застала меня в компании друзей?
– Да! В компании! Только не друзей, а блядей. И где ты ночь провел, скажи-ка мне лучше! Чего-то слишком у тебя рожа довольная! – окрысилась Клава.
– Ладно. Скажи лучше, насколько все серьезно у сына?
– Серьезно. Доктор тебе сам объяснит, – сказала Клава.
– Я позвоню. Но было бы хорошо, если бы мы хоть раз поговорили с тобой нормально, как люди.
– И о чем же мне с тобой разговаривать?
– Скажи хоть раз по-человечески, зачем ты на развод подала? Скажи так, чтобы я понял, что у тебя в голове происходит!
– Ладно. Скажу. Ты понимаешь, почему мы с тобой не спим в последние два года? – спросила Клава.
– Не понимаю, – ответил Алекс.
– А почему ж не спросил ни разу? – Клава смотрела на него обиженно.
– Ты меня не хочешь. О чем тут спрашивать?
– Знаешь, Алекс, уходи! Уходи отсюда!
– Ну хорошо. Я спрошу. Почему? Почему у нас не было секса два года?
– Потому что не могу я тебя простить! – сказала Клава.
– За что ты не можешь меня простить? – Алекс уже почти вышел из себя.
Умом он понимал, что это одна из самых распространенных женских тактик. Запутать ситуацию неопределенностями и недомолвками, сделать вид, что все и так должно быть понятно, потом обидеться за то, что мужчина ничего не понимает, и обвинить мужчину, что он не хочет ее понять. Умом он понимал, что это не больше, чем игра. Но не реагировать эмоционально на эту игру он просто не мог. Тем более, что сыну нужна операция. А Клава не хочет ничего говорить об этом, нашла повод в секреты поиграть. И смешивает все в одну кучу: и здоровье сына, и их развод, и отсутствие секса в последние два года… Только женщина может смешать столь разные по значимости и по существу факты в одной ситуации. И еще получать от этого удовольствие!
– Два года назад ты мне изменил! – сказала Клава. – И я об этом знала.
– Нет! Не было такого! Я два года без секса живу. К доктору боюсь пойти, чтобы он не сказал, что у меня опухоль простаты! Какие измены!!!
– Изменил ты мне! С этой блондинкой! С Мариной!
– С чего ты взяла?
– Она звонила однажды, когда ты мобильный телефон забыл дома. И сказала мне! – засопела Клава, и стало ясно, что скоро она может заплакать.
– Да ну на фиг! То есть, ей ты веришь, а мне нет?