Счастье есть
Шрифт:
– Трудитесь, и воздастся Вам, – сказал священник. – Крепитесь, и все будет хорошо с Вашим сыном. Помолитесь, и Бог Вас услышит.
– Благословите, Батюшка.
– Ступайте с Богом. Во имя Отца и Сына и Святаго духа!
Священник осенил Алекса крестным знамением, Алекс поклонился, поцеловал ему руку, и вышел из храма. Странно, но ему стало легче. Намного легче.
Подойдя к машине, Алекс услышал, что звонит его телефон, оставленный на переднем пассажирском сиденье. Он ответил на звонок. Оказалось, что регистрационные документы уже можно забирать. Юридическая компания «Гольдштейн» официально зарегистрирована. Он поехал за документами.
Невыспавшийся Эммануил с котищем, устроившимся на его руках, и в компании Виктора Холливуда, несущего алюминиевый кейс, вошел в приемную психолога Карапетяна.
– Здравствуйте, – сказал он улыбчивому секретарю. – Я Эммануил. Я звонил насчет приема.
– Да. Подождите несколько минут. Желаете кофе? Чаю?
Гости расположились на стульях. Котище свернулся клубочком на коленях Эммануила. Виктор Холливуд поставил рядом с собой алюминиевый кейс.
– Благодарю. Выпью черного чая с лимоном, – сказал Виктор.
– А я, пожалуй, кофе, – сказал Эммануил.
– Вы тоже хотите стать клиентом Альберта Абрамовича? – спросила секретарь у Виктора.
– Почему бы и нет? – в усмешке Виктора читалось высокомерное превосходство. – Если так сложатся обстоятельства, я готов стать клиентом.
– Среди наших клиентов много хорошо известных людей, – сказала секретарь, нажимая кнопки на кофе-машине. – Один из самых известных и богатых – Анатолий Бахман, знаменитый ювелир.
Виктор Холливуд кивнул, принимая картонный стаканчик с чаем из рук секретаря. Эммануил взял стаканчик с кофе и резко поднял его вверх, поскольку котище резко поднялся, устраиваясь на его коленях поудобнее.
– Какой у Вас большой котик, – сказала секретарь. – Я еще в прошлый раз заметила. Вы никогда с ним не расстаетесь?
– Это мой талисман, символ удачи, – сказал Эммануил.
– Вы можете войти, – сказала секретарь.
– Думаю, Вам, Эммануил, лучше побыть здесь, – сказал Виктор, ставя на стол наполовину полный картонный стаканчик с чаем.
Эммануил послушно кивнул. Виктор подхватил кейс и, игнорируя недоуменный взгляд секретаря, вошел в кабинет Альберта Абрамовича.
– Здравствуйте, Эмману… – осекся Альберт Абрамович, поднимаясь ему навстречу.
На его лице сначала отразилось недоумение, а потом страх.
– Это ты? – спросил он.
– Я, – кивнул Виктор.
– Но как?!
– Понимаю, Альберт, в последний раз ты видел меня в гробу, над которым рыдала безутешная вдова Фрида Энгельс.
– Моя дочь тоже плакала, – сказал Альберт Абрамович, обессиленно опускаясь в кресло.
– И ты плакал, Альберт. Потому что чувствовал свою вину. Ведь это твоя психологическая манипуляция довела меня до самоубийства. Ты и сейчас ощущаешь этот груз. Поскольку хоть ты и никудышный психолог, но человек-то ты не совсем плохой.
– Я не буду спрашивать, как ты это все проделал, Виктор…
– А зря, между прочим. Хотя ты прав, времени на это у нас нет. Я пришел к тебе за услугой.
– Чем я могу помочь? – спросил Альберт Абрамович охрипшим голосом.
– Твоя помощь может оказаться бесценной, – сказал Виктор. – Я знаю, что ты завистлив и педантичен, Альберт. Поэтому не сомневаюсь, что ты внимательно следил за взлетом самого известного своего пациента, Анатолия Бахмана. Уверен, что в твоем досье на него есть много интересного.
– Что именно тебя интересует? – спросил Карапетян.
– Мне нужны адреса владельцев его тростей, и изображения этих тростей. Ну последнее – это в идеале, если твоя педантичность не дала слабину.
– Зачем тебе эта информация, Виктор?
– Тем самым ты подтвердил, что информация у тебя есть, – усмехнулся Холливуд. – Поверь, Альберт, тебе не стоит знать подробности.
– И все же?
– Эта информация мне нужна. Ненадолго. Я обязуюсь вернуть тебе твою папку через несколько часов. Ведь я в любом случае буду сканировать все материалы. Ибо не терплю бумажных документов.
– Ладно.
Альберт Абрамович повернулся на своем кресле к картотеке, открыл нужный ящик, достал нужную папку, вынул из нее более тонкую папку с названием «Трости», положил на стол.
– Благодарю, – сказал Виктор, забирая папку. – Считай, что ты прощен за то, что довел меня до самоубийства. Папку тебе принесет один из моих людей. Впрочем, у меня к тебе есть еще две просьбы.
– Какие?
– Первая просьба касается трости, которую Бахман постоянно носит с собой. Она мне тоже нужна.
– Информация о ней? – спросил Карапетян.
– Нет, Альберт. Ты вынуждаешь меня сказать тебе то, что я хотел утаить, щадя твой лишенный воображения ум. Я намерен завладеть всеми тростями Бахмана. И его личная трость тоже входит в мой список желаний.
– Ха! – сказал Альберт Абрамович. – Ты хочешь сказать, что купишь или украдешь трости у королевы Великобритании, у нескольких президентских семей США, у многих известных банкиров, актеров? Может, ты пришел к психиатру, потому что у тебя серьезная мания величия?
– Как я это сделаю – это моя проблема.
Виктор посмотрел ему в глаза расплывающимися зрачками, и Альберт Абрамович вздрогнул.
– Будь уверен, Альберт, я не попрошу тебя разрабатывать детали этой операции. Мне всего лишь нужно, чтобы в тот день, когда трости по всему миру начнут переходить к своему новому владельцу, то есть ко мне, ты пригласил Бахмана к себе в двенадцать часов дня. Ровно в полдень. Ты слышишь, Альберт?
– Да, конечно. Слышу.
– Это была первая просьба.