Счастье - это теплый звездолет (Сборник)
Шрифт:
— Строго говоря, их ноги не переступают, — объяснил помощник Секретаря. — Впереди растут новые клетки, и одновременно сзади отмирают старые — вот так и происходит передвижение. В их планетной системе они самые быстрые, но посторонним наблюдать их передвижение, конечно, не очень интересно. Если мне позволят, я организую небольшую… как же это называется… ах да — клаку, и, может, хоть кто-нибудь захочет хоть сколько-нибудь на этих улиток поставить. Это бы подняло им дух.
Крисмас буркнул, что согласен. Детвайлер объявила о намерении сегодня же вечером на специальной церемонии вручить награду мыши, подстрелившей
— Маленький герой, иначе его не назовешь, — закончила она. — Если бы тому типу удалось поднять свой корабль и смыться, Галактическому Центру пришлось бы организовывать погоню, трудную и — прошу обратить внимание — дорогостоящую. Надеюсь, ты придешь на церемонию награждения, Пит?
— А меня там не наградят как пострадавшего? — спросил, иронически улыбнувшись, Крисмас. — Ведь у меня ухо забито мышиным пометом. Кстати, Дет, откуда те шимпанзе?
— Из системы к северу от Мурильо, даль страшная, официальных отношений у нас с ними нет. Но уже некоторое время через Мурильо мы с ними торгуем. Видно, раздобыли себе какое-то старье, космолет для прыжков по кривизне континуума, и кое-как добрели сюда. На их планету уже прибыла, сейчас высаживается, миссия Галактической Федерации, отправленная нуль-транспортировкой.
— Либо мы, либо Галактический Центр должны будем теперь платить, — заговорил казначей. — Причинены телесные повреждения трем мини-грызунам, и придется восстанавливать заново все эти дезодорированные беговые дорожки.
— И придется делать что-то в связи с сорванными забегами, — добавил шеф Тотализатора. — Хорошо бы Галактический Центр довел по неофициальным каналам до всеобщего сведения, что без приглашения, как гром среди ясного неба, на Планету Состязаний не являются.
— И машины в состязаниях не используются, — проворчал Крисмас.
Наступило молчание.
— Ладно, с этим ясно, — наконец заговорила Детвайлер. — Ну а теперь о главном, о магелланцах. Может, ты этого не знаешь, Пит, но они будут у тебя с минуты на минуту. Побывают ли они в Тотализаторе и у вас, остальных, и если да, то в какое время, мне неизвестно. Сказать правду, с ними дела идут хуже, чем мы рассчитывали. Сегодня утром они были у нас в Секретариате, им показали все, в том числе эту… ну, вы знаете — необыкновенной красоты панораму всех видов жизни в нашей Галактике. Понять их реакцию было невозможно, но боюсь, что она отрицательная. Они сказали, что хотят отбыть с Планеты Состязаний сегодня же вечером. Сар Нисраир обеспокоен.
— Еще бы ему не быть обеспокоенным! — сказал с Северного полюса специалист по телекоммуникациям. — Всяких видел, но таких, не похожих ни на кого из нашей Галактики, — никогда. Двум моим техникам пришлось вкатить хорошую дозу успокоительного. Знаете ли вы, что самые ясные наши головы не разобрались и в половине устройств на их чудном корабле? Может, твоя панорама, Дет, вызвала у них желание только пообедать. Или чувство брезгливости — ну, как если бы ты обнаружил, что в доме твоего соседа полно вшей. Уж очень близко от нас эти Магеллановы Облака, черт бы их побрал.
— Что ж, — подчеркнуто по-деловому сказала Детвайлер, — будем делать все, что в наших силах. Что-нибудь еще?
— Простите, но я огорчу вас еще больше, — заговорил Крисмас. — И вас, из Тотализатора, тоже. Эта новая команда с Анкру победила в четырех из пяти состязаний, а гравитационный гандикап у них всего один и две десятых. Ламонт считает, что его нужно увеличить более чем вдвое. Таково же и мое мнение. Будь добра, Дет, проверь скорее. Объяснять, чем чревата эта ситуация, я думаю, нет необходимости.
— Я все выясню, — сказала Детвайлер.
Вид у нее был растерянный. Шеф Тотализатора закрыл лицо руками и застонал:
— Нельзя приостановить состязания, в которых они участвуют, а, Пит? Перерасчет, компенсации — помоги нам космос!
— Для этого нет достаточно веских оснований, — ответил ему Крисмас.
Детвайлер последней отключилась от общего канала связи; глаза у нее, перед тем как лицо исчезло с экрана, были как у тяжелобольной.
Крисмас, потирая шею, повернулся к окну. Под речитатив комментатора за стартовые ворота, бесшумно ступая, проследовал десяток носорогоподобных животных; над их усердно работающими крупами торчали вверх, как палки, чуть подрагивающие хвосты.
Глядя на них, Крисмас невольно заулыбался, но волшебство исчезло. Он знал — как знали они все, — в чем волшебство. Не в ликовании трибун, не в переполненных сундуках Тотализатора, не в стремительном броске носорогоподобных, рогом вниз, через линию финиша, между тем как на их хвостах полощутся разноцветные шелковые флаги миров, разделенных тысячами световых лет. Да, волшебство присутствовало в этом всем, однако рождало его ни то, ни другое, ни третье. И над ним, этим волшебством, теперь нависла опасность.
Послышался мелодичный звон, и на экране появилось худое лицо чернокожего молодого ветеринара.
— Сэр, больница отказывается держать ее у себя — я имею в виду, э-э, молодую особу с Мюрии, и в то же время она не может вернуться в свою команду. Команда требует, чтобы она себя убила, иначе они грозятся сделать это сами.
— Помоги нам Сольтерра! У нас и без мюрийки хлопот сейчас полон рот! Прошу вас, доктор, временно возьмите заботу о ней на себя, а? Не оставляйте ее одну, покажите то, другое — ну, что поинтересней… Да, знаю, знаю, что вы ветеринар! Пусть Ламонт позвонит мне… Ну так заберите у нее меч!.. И пожалуйста, наденьте на нее какие-нибудь штаны. А то вид у нее совсем нецивилизованный… Почему же это девам на Мюрии нельзя носить штаны?.. О, не важно, сделайте все, что в ваших силах, очень прошу!
— Пит, к тебе поднимаются Сар Нисраир и магелланцы, — услышал он голос Даны.
Открылись огромные складные двери, а Крисмас уже стоял, приветствуя гостей.
Рядом с Нисраиром он увидел две черные как сажа странных очертаний фигуры одинакового с ним, Крисмасом, роста; наверху каждой была мертвенно-белая треугольная голова, напоминающая отбеленный лошадиный череп.
Крисмас приветствовал их легким наклоном головы, слушая, как Нисраир представляет гостей, и не отрывая от них взгляда. Магелланцы молчали и не двигались. Безглазые головы были повернуты к Крисмасу. Как большинство разумных существ в галактике, Крисмас смотрел по трехмерному телевидению репортаж о первом контакте с иногалактическими существами, но растерялся и начал нервничать, когда, увидев их во плоти (если это было плотью), обнаружил, как не похожи они ни на кого из обитателей Млечного Пути. Он чувствовал непонятную, беспричинную тревогу и заподозрил, что от магелланцев исходят инфразвуковые волны.