Счастье в награду
Шрифт:
— Но я еще не легла.
— Не легла? Ну ладно, так и быть! Я никого не убью тебе в наказание — но только сегодня! Ты и так можешь расстроиться, когда узнаешь, как изменились наши планы!
— Да?
— Похоже, твой прямой эфир так и не состоится!
— Ага. Ну что ж. А можно спросить почему?
— Я так и знал, что ты спросишь! Просто капелька лишнего напряжения лишь прибавит пикантности для такого произведения искусства, как бенефис Женского Убийцы! Ты когда-нибудь смотрела «Челюсти»?
— Нет.
— Непременно посмотри. Вот это образец мастерства, Гален! На редкость удачное сочетание гениального замысла и поворота судьбы! Вышло так,
— Наше творение? — Она так вцепилась в телефонную трубку, что рука стала белее ковра на полу.
— Уж не дрогнул ли твой милый голосок? Уже возбудилась? Или просто злишься на меня? Все вы, бабы, одинаковы — готовы сдохнуть, лишь бы на часок оказаться где-то вдвоем с Лукасом Хантером! Вот, Гален, так мы и сделаем. Валяй, начинай прямо сейчас! Пусть он заменит меня! Но помни — никаких гостей. И если кто-то из вас посмеет высунуть нос из квартиры — большая белая акула устроит себе свежий обед! Представьте себя женихом и невестой в номере для новобрачных — только без брачной ночи! Пока я сам не скажу! А перед этим проинструктирую вас по телефону обо всех пикантных подробностях! Лукас будет вместо меня. До самого конца, понятно? Он будет ласкать тебя и целовать, пока не возьмет тебя так, как хочу взять я!
— Это просто…
— Что, моя крошка? Мерзко? Блестяще? А может, невозможно? Или ты полагаешь, что лейтенантик не сумеет или не захочет все это изобразить? Ах, какая милашка! И до чего ж наивна! Конечно, Гален, вряд ли бы он выбрал тебя сам. Но куда деваться? К тому же девственницы могут оказаться весьма и весьма желанными — я бы даже сказал, неотразимыми, — если постараются. И если ты, моя заезженная лошадка, не поленишься погарцевать в той сбруе, что прикупила у Офелии, он тебя обязательно захочет. Если, конечно, кому-то из вас не захочется снова увидеть реки крови. И они прольются в случае отказа выполнить мой приказ! Так что не тушуйся, Гален! Заведи его покруче! Но не позволяй прикасаться к себе, пока я не скажу! Ну ладно, пока все. Возвращаюсь в свою бездонную пучину. Но я вынырну опять, как только снова захочу крови. Или секса!
Глава 20
Жестокая снежная буря налетела на Манхэттен вечером в понедельник. Но та буря разгулялась снаружи. А здесь, в пентхаусе, она началась намного раньше, еще в воскресенье, когда Женский Убийца дал отбой.
— Ложитесь и постарайтесь заснуть, — велел Лукас. В его ледяном голосе Гален уловила первое дыхание надвигавшегося урагана.
Он повернулся и вышел из гостиной — человек, неуклонно идущий к цели. Одержимый. Скрученный, как тугая пружина, и скрывающий свое напряжение под внешней каменной маской.
Одинокий охотник.
И Гален лучше не путаться у него под ногами.
Что она и пыталась сделать. Однако время от времени ноги сами несли ее по коридору к оружейной. Гален застывала на белом ковре в коридоре, затаив дыхание и вслушиваясь в звуки внутри.
По большей части это была тишина, напряженное молчание, говорившее о нечеловеческой концентрации мысли и воли. Иногда сильные пальцы Лукаса негромко щелкали клавишами компьютера, когда он пытался найти подсказки через Интернет. И изредка до Гален доносился его голос. Она не могла различить слова, лишь улавливала тон: то суровый, то мягкий, но всегда сдержанный и спокойный. Наверное, он отдавал приказы полицейским и более мягко и сочувственно разговаривал с родными погибших женщин.
А еще Лукас отвечал на телефонные звонки. Его белый аппарат почти не замолкал. То и дело звучал двойной зуммер интеркома. Лукас разглядывал пришедших в монитор, не покидая оружейной комнаты, и набирал код, чтобы впустить их в дом.
Почти всегда это были полицейские. Они приносили какие-то документы. Гален даже решила, что это особо секретные или слишком скандальные бумаги, которые нельзя было доверить даже факсу. Один офицер принес даже черную пластиковую тубу. Наверное, в ней лежал чертеж. Или большая распечатка.
Ни один из полицейских курьеров не перешагнул порог пентхауса. Они терпеливо ждали в лифте, пока у них не заберет пакет либо сам Лукас, либо Гален, а иногда просто клали почту на мраморный пол холла.
Гален была на кухне и заваривала чай, когда в дверях лифта возник Поль. Она знала, что у них очередной посетитель. Дважды прозвонил зуммер, а потом тихо загудел мотор лифта. Но чтобы это оказался Поль?
Он тоже принес какие-то документы — большой пухлый конверт из плотной коричневой бумаги. Гален хотела было забрать его, но к лифту вышел сам Лукас. Мужчины обменялись приглушенными фразами. Говорили ли они так тихо из-за нее? Гален сильно сомневалась. Судя по всему, ни один из них даже не обратил внимания на ее присутствие.
Вскоре Поль ушел, а Лукас вернулся к себе в оружейную. Чары показывали полдень. Полдень понедельника.
Буря обрушилась на город через несколько часов.
Утро вторника высветило унылую картину разрушений: пустынные трассы, покрытые коркой льда, изувеченные деревья и стылый, промозглый воздух.
В северо-восточных районах города ураган оборвал линии электропередачи. Престижным кварталам Большого Яблока повезло больше. Там в жилых домах не выключалось ни отопление, ни свет. И в пентхаусе Лукаса Хантера температура все время оставалась постоянной. Гален подозревала, что хозяин — этот человек из гранита и льда, согревавшийся внутренним огнем, — нарочно отрегулировал термостат на более высокий уровень ради своей гостьи. Ему самому не требовалась поддерживать дома такое тепло.
Но Гален никогда в жизни не мерзла так, как в тот бесконечный вторник. Она буквально заледенела от той незримой бури, что бесновалась внутри пентхауса. Ни горячий душ, ни теплое пуховое одеяло не помогали унять нервную дрожь, и Гален безуспешно пыталась согреться у себя в кровати — маленький, скорченный от зимней стужи нарцисс.
Ближе к вечеру она вышла из своей спальни, собираясь выпить горячего, обжигающего чая.
Гален хотела поскорее попасть на кухню. Но невольно завернула к стеклянным дверям, ведущим на террасу, и открывавшейся за ними чудесной картине.