Счастливый сюрприз
Шрифт:
Подперев руками подбородок, Джозефина начала более внимательно разглядывать своего спасителя. Он был милый.
О Боже, какой скудный запас слов! Но ничего лучше на ум не приходило. Он действительно был милый. На довольно худом лице уже проглядывала щетина. На его губах как будто и сейчас блуждала улыбка. Он был просто милый.
Джозефине понравились его довольно длинные, пышные кудри, которые матушки обычно норовят гладко зачесать назад. Интересно, будут ли они менее привлекательными, когда он их расчешет?
Гигантом, возможно, мистер Вильерс
Как огорчился бы дедушка, узнай он обо всем. Джозефину никогда еще не целовали. А сегодня это случилось дважды. Сначала мистер Портерхаус своими мокрыми губами. Странно, ведь такой красавец должен и целоваться соответственно. Впрочем, возможно, его поцелуи приятны другим, более опытным дамам? С другой стороны, Джозефина испытывала к нему отвращение еще и потому, что мистер Портерхаус хотел ее изнасиловать.
А потом мистер Вильерс. Нет, он не навязывался ей с поцелуями, напротив, это сделала она. Однако это чисто теоретические размышления. У Джо не осталось никакого впечатления от поцелуя, поскольку она думала только о том, чтобы отец, не дай Бог, не увидел ее и не убил мистера Вильерса, что было бы крайне несправедливо.
Хоть мистер Вильерс и не Геракл, но все-таки теперь ее герой. Джозефина с восхищением снова оглядела его встрепанные кудри и милое лицо. Мистер Вильерс пошевелился. Джозефина улыбнулась ему.
– Доброе утро. Рада, что вы спали, хотя и не буду спрашивать, хорошо ли, поскольку уверена, что нет. Очень любезно, что вы подвергли себя таким неудобствам, хотя заплатили за комнату, а значит, и за кровать. Вы настоящий джентльмен, сэр.
Мистер Вильерс посмотрел на нее с недоумением и удивлением. Он явно не сразу все понял. Джозефина вдруг сообразила, что откинула одеяло до пояса, и прежде чем лечь спать, сняла свое разорванное платье, а теперь лежит в одной сорочке в комнате совершенно незнакомого мужчины. Боже, какой стыд!
Девушка села и, хотя мистер Вильерс поспешно отвернулся, натянула одеяло до шеи.
– Доброе утро, мисс Мидлтон. Надеюсь, вы хорошо спали?
– Я проявила бы полную неблагодарность, если бы на что-нибудь пожаловалась. Я прекрасно отдохнула. Спасибо, сэр.
Даже через рубашку Джозефина увидела, как мускулисты его плечи и руки, какая тонкая у него талия и стройные бедра. Светлые кудри мистера Вильерса падали на воротник рубашки. Джозефина покраснела и натянула одеяло до подбородка.
И тут до нее дошло, что она оказалась в весьма неудобном положении. Как ей теперь надеть новое платье, лежавшее в дорожном саквояже? Несомненно, следовало действовать, пока он спал, а не разглядывать его и не мечтать понапрасну. Научится ли она когда-нибудь думать?
Мистер Вильерс встал, поднял с пола пальто и взглянул на Джозефину.
– Я покину вас, мадемуазель, на полчаса. – А это не опасно? Вы уверены, что мистер Портерхаус уехал прошлой ночью? А отец? Он ведь может убить вас!
– Мистер Портерхаус наверняка уехал, если он не глупец, конечно. Ваш отец едва ли поднимет руку на незнакомца. К тому же если он действительно отправился на ваши поиски, то либо вообще здесь не ночевал, либо на рассвете двинулся в путь. А рассвело, полагаю, когда мне наконец-то удалось заснуть.
– О Боже! – вздохнула Джозефина, глядя вслед своему спасителю. – Я так и знала, что вам было очень неудобно, сэр. И это все из-за меня.
Но предаваться угрызениям совести Джозефина не стала. Она вскочила с кровати, плеснула в таз воды, тщательно умылась и достала из саквояжа чистое платье. Ей, конечно, следовало вынуть его накануне, чтобы оно разгладилось. Хотя Бетти паковала вещи так, что они никогда не мялись. К сожалению, Джозефина не могла попросить Бетти упаковать ее платье и на этот раз.
Надев платье, Джозефина оправила его, но складки так и не исчезли. Возможно, к тому времени, когда они доберутся до тетушки, платье уже разгладится. А там тетушка Уинифред пошлет слуг за ее вещами, если, избави Бог, по дороге они не встретятся с папой. Но не стоит думать об этом. Не исключено" что папа уже мчится домой.
Теперь Джозефина занялась волосами. Отрастая ниже плеч, они очень походили на разросшийся кустарник. Но Джозефина не позволяла их стричь, даже когда Барт, приехав из Кембриджа после проведенных в Лондоне каникул, заявил, что в моду вошли короткие волосы. Но какое ей дело до того, что модно в Лондоне?
Раньше Джозефине не приходилось об этом беспокоиться. Бетти легко справлялась с ее волосами, как, впрочем, и со всем прочим. А вот сама Джозефина ничего не умела.
Она мрачно рассматривала в треснувшем тусклом зеркале свою прическу, ужасающе напоминающую воронье гнездо. В это время в дверь постучали, и на пороге появился мистер Вильерс. В руках он держал кофр. Вероятно, нашел место, где можно переодеться и побриться, и теперь выглядел так опрятно, будто и не спал одетый на голом полу. Даже расчесанные кудри казались мягкими и тщательно уложенными. Поймав себя на том, что взъерошенными они нравились ей больше, Джозефина покраснела.
– Боюсь, я очень растрепанная. – Она улыбнулась ему в зеркало.
Герцог Митфорд окинул ее взглядом. – По-моему, вы прелестно выглядите. Ваш отец, мисс Мидлтон, провел здесь ночь и на рассвете уехал. Полагаю, я должен отвезти вас в Ратленд-Парк.
– Вы знаете, где я живу? – удивилась Джозефина.
– Вы сами вчера сказали об этом.
– Правда? – Джозефина улыбнулась. – Наверное, так я и сделала. У меня в голове все перепуталось.
– Вполне понятно. Я принесу вам поднос с завтраком, а потом отвезу домой. Ваш отец, разумеется, уже будет там, поскольку не найдет вас у тетушки.