Считай звёзды

Paprika Fox

— Вы наконец помирились? — Агнесс спрашивает в лоб, заставив нас с Остином переброситься взглядами.

— Мы не ссорились, — это лучший ответ, который он может дать.

— Ну, да… — подруга щурит веки, с недоверием пихнув ножку стула русого, когда тот садится, поворачиваясь к нашей парте подобно Роббу. Улыбаются. Парни начинают о своем, так что ловлю момент, садясь рядом с Агнесс, но не знаю, как начать разговор. Такое происходит впервые. К счастью, речь идет о рыжей девчушке. Она сама проявляет инициативу:

— Хочу забить тебя на выходные, — улыбается мне, поставив локти на край парты. — Придешь ко мне

ночевать? Родители уезжают на митинг, — она… Она вся пропитана искренностью. Я не улавливаю ни намека на фальшь, и от этого чувствую себя еще хуже. Моргаю, еле выдавив улыбку:

— Да, было бы здорово.

Подруга довольно трется щекой о мое плечо, заставив меня расслабиться, но физическое напряжение возвращается, когда порог кабинета переступает Дилан с Нейтаном. Рыжая девушка поворачивает в их сторону голову, внимательно провожая взглядом. Расстроенно смотрю ей в затылок. Откуда эта обида внутри? В чем причина моей сердитости?

Сама себя не пойму.

***

Остаться заниматься в библиотеке до самого вечера — неплохая идея, когда хочется выбраться из стен комнаты. Из-за накрапывающего дождя небо ближе к семи чернеет, закутывая город темной пеленой, и я тороплюсь, спеша добраться домой до обрушения сильного ливня.

По вине непогоды людей на улице не встречаешь. Обычно на каждом шагу настоящие скопления жителей, но во время штормового предупреждения, что рассылается каждому горожанину, ни одной души не встретишь. Кроме бедолаг, вроде меня, которым еще предстоит путь домой.

Машины несутся по дороге. Стою на переходе, ожидая зеленый свет. Капюшон не натягиваю, пока в силах получать наслаждение от аромата предстоящего дождя, что обрушается на лесной горизонт где-то в нескольких километрах от города. Слышу гром.

На самом деле, это лучше, чем сидеть и тухнуть дома. Хотя бы подышу лишний раз, чтобы…

— Я тебя знаю.

Первый момент — не реагирую. Мама учила не поддаваться сомнительным обращениям, тем более, что говорить могут и не со мной вовсе. Но, видимо, в данный момент складывается не совсем стандартная ситуация.

— Привет, детка, — тяжесть чужой руки обрушивается на спину, давит, вынудив согнуться. Вскидываю голову, с тревогой взглянув на русого мужчину, который отошел от своей компании, явно заинтересовавшись моей личностью.

Эта улыбка. Запах табака, спиртного и пота. Этот изучающий взгляд.

Это он.

Тот тип с вечеринки.

— Что ты здесь делаешь в такой поздний час? — мужчина подносит бутылку пива к губам, внимательно окидывая меня взглядом, а в моем горле образуется знакомый комок из слов, испытывающий меня жжением. Пальцы в карманах дрожат, ладони сжимаю в кулаки, по какой-то причине не отрывая взгляда от светофора, словно зеленый свет вытащит меня из проблемы без моральных и физических увечий.

Но ноги уже трясутся. Колени подгибаются. Мужчина давит на меня тяжестью своего тела, я прекращаю разбирать его слова. Знаю только, что он обращается к стоящим у дверей бара друзьям.

Не моргаю. Не свожу внимания с сигнала светофора. Ладонь мужчины опускается мне на ягодицы, нагло щупая их, а сам он поддается ко мне, приставив горлышко бутылки к губам. Что-то говорит. Но я оглушена роем мыслей в голове. Не отвлекаюсь, начав нашептывать мольбы о свободе.

Как в тот раз. Непристойные прикосновения. Его влажные

от алкоголя губы, прижимающиеся вплотную к моему уху. Не замолкает. Не слышу его. Нет желания копаться в столь извращенном дерьме, что изливается на меня одним человеком.

Зеленый. Дай мне зеленый свет.

Голоса его друзей громче. Они приближаются, заинтересовавшись его рекламой моего тела, этот тип не зря так яро тянет ткань моей кофты вниз, стараясь открыть больше участков кожи. Нервно сжимаю футболку, не давая ей съехать с плеча подобно верхней одежде. Чувствую, как кто-то позади касается пальцами моей шеи, убирая растрепанные локоны. Кто-то хлопает меня по заднице, вызывая жалкое мычание глубоко в глотке. Рвано вдыхаю. Паника увеличивается, когда позволяю себе разобрать один из вопросов, адресованный русому мужчине, вовремя убравшим с меня руку: «За сколько её можно предложить?»

Зеленый — и срываюсь. Просто с места. Несусь, не оглядываясь, не позволяя сбитому дыханию лишить меня возможности на спасение. Ни о чем не думаю. Ничего не вижу перед собой. Только проложенный в глубинах сознания маршрут до дома.

Бегу. Но в носу до сих пор стоят отвратительные запахи уличных мужчин, а на теле ощущаются их пошлые прикосновения.

Не понимаю, как оказываюсь в стенах безопасности. Срабатывает механизм, отключающий мой мозг. Остается работать только тело. И мои ноги несут меня в дом. Прихожу в себя в момент щелчка последнего замка. Сжимаю дрожащими пальцами ручку. Стою с полусогнутыми коленями. Ноги трясутся. Смотрю в пустоту, от давления все перед глазами смазывается, покрываясь бледной пленкой. Дыхание рвет высохшее за время побега горло. Не сразу решаюсь отпустить ручку двери. Делаю шаг назад. Мороз сковывает, но речь идет не о том морозе, что окутывает город по вечерам. Это не природа. Это лично мой холод. Лед ужаса. Он остается на дне, не давая освободиться от полученных эмоций. Страх. Отступаю назад. С болью в груди сжимаю ткань футболки, которая немного съезжает с плеч, ведь этот тип нагло добивался спустить мою одежду, чтобы показать больше моего тела. Рваное дыхание. Головная боль.

Мне… Мне нужно что-то. Хотя бы простое успокоительное, я… Я не могу прийти в себя. Приоткрываю дрожащие губы, выдавив жалкий писк, и разворачиваюсь, качнувшись на слабых ногах. Стремлюсь скорее попасть на кухню. Но сегодня не мой день.

Встаю на пороге, широко распахнутые глаза примерзают. Стискиваю ледяными пальцами футболку, выгляжу небось обескуражено. Надеюсь, испуг не слишком «кричит» в моем взгляде.

Дилан стучит ручкой по своей щеке, искоса уставившись на меня. На столе разложены учебники и тетради, вид у парня занятой, но усмешка проскальзывает на губах:

— Видишь, что ты сделала со мной? — пускает смешок, махнув рукой на учебники, но я не меняюсь в лице, продолжая ощущать, как тело потрясывает от прихватывающей судороги.

— Я ничего не понимаю, — признается. Он… Пытается шутить или…

Сглатываю, взгляд начинает носиться по полу в догадках и мыслях. Столько… Столько дерьма, мое сознание в полнейшем хаосе. Всё слишком запутано в моей голове, я не могу этого выносить, я…

— Что? — Дилан спрашивает, вынудив напугано взглянуть на него. Парень щурит веки, наклонив голову немного вперед, словно пытается что-то расслышать. Я… Я бубнила под нос? Боже. Надо уходить.