Считай звёзды
Шрифт:
— Добрый вечер, — встаю на пороге кухни, приветствуя родителей Агнесс. Представителей ярких рыжиков с веснушками, одетых в пестрые вещи.
— Приве-ет! — мама Агнесс поднимает ладонь, задевая кружку с соком, которая падает на пол, но не привлекает их внимания. Мужчина так же весело здоровается со мной, закручивая жене еще косяк:
— Агнесс тебя заждалась.
Вокруг стоит дым. Я прикрываю ладонью рот и нос, улыбаясь:
— Тогда я к ней…
— Райли! — совершенно не замечаю быстрого приближения подруги, бросающейся меня обнимать и тискать, как плюшевую игрушку:
—
— Ты же не курила?
— Ни капли, я не такая, — кивает на родителей, делающих затяжки, — как они, — кладет руку мне на плечо.
— Эй! — восклицает ее мать. — Как ты говоришь со мной?
— Обсудим это, когда ты будешь способна сфокусировать на мне оба своих глаза, — Агнесс тащит меня за собой в короткий коридор, и я хихикаю, слыша, как смеются ее родители.
Комната небольшая. Но она — отдельный вид искусства. Серьезно. Повсюду плакаты с разными призывающими лозунгами, бенгальские огни, не прекращающие гореть даже по ночам, цветы, которые дарила ей, до сих пор живут. Картины. Агнесс много рисует маслом, так что в комнате главенствует аромат краски. Картины и наброски повсюду. Творческий беспорядок, так вдохновляющий меня.
Второй сильный эмоциональный укол. Витамины, срочно.
— Как неделя прошла? — интересуюсь, проходя к ее столу, заваленным карандашами, мелом и углями. Сама поверхность стола изрисована. Стул вымазан в краске, давно высохшей. Мольберт стоит у двери, выходящей на задний двор.
— Сложно, без тебя скучно было, — подруга поднимает подол вязанного платья, сев на край кровати. — Остин постоянно молчал, Робб ныл из-за косичек.
Смеюсь, роясь в рюкзаке, и разговариваю с Агнесс, стараясь не паниковать. Ведь не могу найти баночку.
— Ты много пропускаешь, — девушка встает, шагая ко мне. — Дома проблемы или просто болела?
Останавливаю руки, выдохнув. Подруга встает рядом:
— Что потеряла?
— М… Забыла кое-что дома, — признаюсь, начав ощущать значительное ухудшение настроения, но пытаюсь скрыть за неловкой улыбкой. Совсем не то, чего хотела. Я так соскучилась по Агнесс, а тут эта чертовщина…
— Что? — подруга видит, как я обеспокоенна, поэтому начинает переживать, а мне приходится взглянуть на нее и солгать:
— Зубную пасту.
Девушка хлопает ресницами, засмеявшись:
— Боже, у меня есть паста! У нас всё ещё не так запущено по финансам.
Поддерживаю ее смех улыбкой. Надо контролировать себя.
Сегодня мне не удастся получить удовольствие от общения.
Я скачала наш любимый сериал, закончившийся в том месяце. Мы терпели, не смотрели и готовились получить настоящее наслаждение за просмотром. Уверена, Агнесс его получает, кушая морковку, а вот я… Лежим на кровати. Ноутбук напротив. В комнате горят только разноцветные гирлянды. И мне тяжело. Давит на голову, сердечный ритм ускорился. Потею. Настроение падает. Понижается. У меня начинается приступ одышки. Нервно дергаю волосы. Раздражение появляется из пустоты. Даже запах масла выводит из себя. Тошнит.
— Райли, — Агнесс опускает пальцы в блюдце с морковками.
Не говори со мной.
—
— Я хочу тебе признаться.
Опять откровения? Вот это денек.
— М? — мычу, рассчитывая на короткий диалог, но Агнесс ставит серию на паузу. Так, грядет что-то масштабное. Девушка начинает дергать морковку, ломая ее. Косо смотрю на нее, готовясь. Взгляд такой же, как у Остина.
— Я не скажу всего, но… — выдыхает. Лицо обретает тревогу:
— Просто… Я боюсь твоей реакции, поэтому для начала скажу только факт, без конкретики.
Так. Окей. Потираю виски пальцами, настраивая себя на понимание любого, что предстоит услышать. Агнесс скользит языком по губам, окончательно ломая овощ, и выдает тихо:
— Я сплю с одним человеком.
Перестаю давить на кожу. Смотрю вниз. Дышу. Подруга начинает нервно поглядывать на меня, хрустит пальцами и не переносит молчания:
— Я знаю, звучит глупо, но мне важно сказать тебе, потому что не хочу ничего скрывать. Но не могу сказать, с кем именно. Наша компания точно не должна знать, — слабо улыбается, а мое дыхание тяжелеет. Чувствую, как удары сердца становятся мощнее и медленнее. Скольжу взглядом к краю, уставившись на пальцы подруги.
— С таким отношением к этим людям, — улыбается. — Они не поймут, но ты…
Резко встаю, ощутив сильное головокружение.
— Райли? — тревога. Агнесс присаживается на кровати. Хватаю ноутбук, начав пихать его в рюкзак.
— Райли? — девушка вскакивает, начав мяться. — Я… Я что-то не то сказала?
Обуваю кроссовки, не поворачиваясь к ней лицом. Натягиваю куртку.
— Ты обижаешься, потому что не говорю всего? — Девушка касается моего плеча. Оборачиваюсь, растерянно взглянув на нее. Нет, так нельзя. Я… Я не злюсь, просто боюсь сорваться. Мне стоит поехать домой, принять таблетки, остаться одной.
— Прости, но мне надо… — беру рюкзак. — Прости, — прикрываю глаза. — У меня был тяжелый разговор с Остином, я просто не перенесу еще подобного, — пытаюсь выкрутиться и оправдаться. Агнесс испытывает страх. Она трет ладони о платье, активно моргая:
— Извини, я не знала, что…
— Ты прости, — касаюсь ее плеча пальцами. — Не твоя вина, просто не удачный день для разговора, давай отложим?
Киваю. И подруга кивает, но менее уверено:
— Я тебе всё расскажу.
— Ладно, — обнимаю ее, при этом испытывая внутреннее желание оттолкнуть ее, но не хочу ссориться. Это всё лишь в моей голове.
— Я вызову себе такси, — говорю, двинувшись к двери, и оглядываюсь. — Прости еще раз, — берусь за ручку. — Я позвоню завтра, — мне так стыдно. Агнесс выдавливает улыбку, но я знаю. Ей обидно.
Прости.
Виню себя. Подруга собралась с мыслями. Хотела поделиться со мной переживаниями, а я не смогла принять и выслушать. Какой я друг после этого? Мое чертово состояние подвело. Были бы при мне витамины, вечер прошел бы иначе. Но с другой стороны, мне было страшно. Услышать правду. Ее. Я боялась, что она связана с Диланом. Мое внутреннее противостояние сыграла роль. Мне просто не захотелось слышать то, что может меня задеть.