Считай звёзды
Шрифт:
А до меня доходит одна истина. Еще ни один из мужчин матери не выставлял ей условия. Никто не заставлял ее работать, да и не перечил ей, вот ее и выносит, и испытываю легкое наслаждение, когда разрушаю тишину, без эмоций заметив:
— Ты ведь ничего не отдаешь. Даже материально не приносишь выгоды, а это важно.
— Если мужчина не способен содержать любимую женщину, то он не… — она начинает свою песню, поэтому сразу прерываю, хмурясь:
— Думаешь, достаточно тупо твоего наличия? — всего минуту мать торчит здесь, а я уже устаю от разговора с ней. Женщина смотрит мне в висок, продолжая стучать
— Например, что ты мне даешь в ответ?
Слышу недовольный смешок:
— Я твоя мать.
— И что? Что я с этого имею? — не сдерживаюсь, подняв голову, чтобы посмотреть ей в глаза. Мать не понимает. Будто несу ахинею. И я убежден, она начнет опять о себе бедной, если не выскажусь полностью:
— Мы с тобой прекрасно знаем, что последует дальше: Митчелл тебе надоест, ты найдешь себе нового ухажера, для новых ощущений. Надо сворачивать цирк, пока ты не довела Митчелла до состояния Шона. Давай соберем вещи и…
Удар. Сильный хлопок горячей от переизбытка чувств ладонью. По моему лицу, отчего мою голову отворачивает в сторону. Совершенно не меняю выражение, но взгляд замирает, опустившись вниз.
— Я тебе не шлюха, — женщина тяжелее дышит, стараясь эмоционально содержаться. — Я твоя мать. Я родила тебя. Я содержу тебя. И ты должен мне мои годы. Ты и Коннор. Вы должны мне, — если бы хотела, плюнула бы в меня эти слова, чтобы те засели в голове. — Если бы я не забеременела я не осталась бы с ним, — внешне не реагирую, мастерски сохраняя безразличие, пока моя мать изо всех сил пытается добраться до моих внутренностей, с целью вывернуть наизнанку. — Ты думаешь, твой отец был особенным? — надавливаю грифелем карандаша на лист, отчего тот вот-вот надломается. — Ни капли. И ты растешь такой же ни на что не годный слюнтяй, как он.
Поднимаю глаза. Искоса смотрю на женщину, борясь с жжением под ребрами. Чертово сердце начинает колотиться, и толком неясно, что именно является причиной потери контроля: мнение матери об отце или обо мне. Плевать. Мне главное следить за дыханием, чтобы не свалиться с судорогой от нехватки кислорода.
Мать пялится в ответ, не стесняясь нашего зрительного контакта. Без сомнений, она бы продолжила свои речи, больше и сильнее выводя меня, если бы я не перевел так необходимое ей внимание немного в сторону, заприметив за ее спиной Райли. Девушка выглядит сонной, стоит у порога комнаты, с приятной холодностью уставившись в спину матери. Та следует за моим взглядом, оглянувшись. Наступает тишина. Недолгая. Янг слегка хмурит брови, выдавив хрипло:
— Бессовестная.
И вновь обволакивает молчание, в котором чувствуется растущая злость Лиллиан.
Ведь она привыкла всем нравиться, а в этой семье всё идет не по плану.
Не знаю, с какого хрена, но усмехаюсь, несмотря на пульсирующую боль в щеке. Тишина бы затянулась, эти взгляды, полные неприязни, испепелили бы. Но звон стекла привлекает всеобщее внимание. Похоже, Митчелл разбил бутылку о стену. И после звучит дверной грохот. Шаги. Вот и срыв. Янг оборачивается, когда ее отец проходит мимо по коридору с таким видом, словно сейчас взорвется, поэтому не способен сидеть на месте. Ему необходимо движение. Понимаю.
— Пап? — Райли расслабленно поддается за ним, пропадая с поля
— Не удивлена, что это она его поддела на подобные мысли и…
— Господи, — шепчу, обходя женщину, а та оглядывается, стреляя глазами мне в спину. Но более не пытается заговорить. Выхожу в коридор, застегивая молнию кофты, и спокойно перебираю ногами, подходя к лестнице, ведь ожидаю увидеть этих двоих внизу, может, они на кухне?
Но притормаживаю. Входная дверь приоткрыта. Хмурюсь, задумчиво прислушиваясь к шуму мотора и отдаленному голосу девчонки, и начинаю спешно спускаться, как-то не особо веря, что Митчелл в таком состоянии сможет вести машину. Но его желание свалить отсюда мне знакомо.
Подхожу к порогу, дернув на себя дверь, и морщусь от ударившего в глаза света фар автомобиля, который неаккуратно выезжает на дорогу. Из-за окружающей темноты не сразу нахожу девушку, которая подбегает к окну автомобиля, начав стучать и просить отца остановиться. Как сильно он пьян? Мне на него плевать, в принципе, сомневаюсь, что он сможет выехать с территории, влетит в мусорный бак на повороте. Так что спокойно стою на месте, сунув ладони в карманы джинсов. Автомобиль покоится на месте, девушка не останавливает попытки достучаться до отца.
Внезапно Райли кидается к заднему сидению, распахнув дверцу, и я открываю рот, перешагнув сразу две ступеньки вниз, и вынимаю руки:
— Не садись, — серьезно, куда она лезет? Он же в стельку.
Финчер забирается внутрь, не успевает толком захлопнуть дверцу, как машина рвется с места, с визгом колес, резко, заставив меня среагировать и выйти вперед к калитке, которую толкаю, напряженным взглядом провожая громко отдаляющейся автомобиль. Поворот. Сжимаю зубы, нервно стукнув кулаком об кулак, когда машина сворачивает, сбив почтовый ящик.
Моргаю. Стою. Слушаю рев мотора. Всё тише и тише. Так же медленно приходит осознание: нетрезвый вышедший из себя мужик за рулем автомобиля, в салоне которого находится девчонка.
Блять.
***
Машина несется вперед по улице, ветер со свистом врывается в салон сквозь приспущенное стекло окна. Небо чернее с каждой секундой, а волнение Райли увеличивается по мере ускорения. Мужчина красными глазами смотрит перед собой, будто не подозревая о присутствии дочери в салоне, а та крепко держится руками на спинку переднего сидения рядом с водительским, и испуганно следит за руками отца и асфальтом впереди, боясь, что машина может наехать на кого-нибудь.
— Пап, — Райли спокойно касается ладонью его плеча, еле терпя сжатие стенок в горле из-за сильной тревоги. Дергает ткань рубашки мужчины, тот сжимает руль, стеклянным взглядом уставившись исключительно перед собой.
— Пап, остановись, — девушка чувствует себя ребенком, загнанным в угол. — Пап, — шепчет, старательно сдерживая тон голоса, что жаждет начать срываться из-за горячих слез, обволакивающих глаза. Цепляется ногтями за ткань его одежды, замерев от ужаса, когда мужчина резко поворачивает руль. Автомобиль послушно сворачивает, выезжая на главную улицу и заставив людей покоситься в стороны, ведь машина наезжает на тротуар.