Сделай и живи спокойно 3
Шрифт:
Утром нас, как всегда разбудили уборщицы. Так как я вчера не сильно много употреблял алкоголь, то и самочувствие у меня было нормальное. Так, небольшая сухость во рту и чувство сочувствия самого к себе. Я это легко вылечил разминкой и пробежкой. А окончательно пришёл в порядок, после завтрака.
Сергей Вадимович пришёл к семи часам, когда мы с Ерасылом уже вовсю записывали слова "Гимна строителей". Казаху понравился текст и он решил сохранить его себе в тетрадку, на память. Мне не жалко, к тому же я не претендую на авторство. А так, глядишь и зазвучит этот гимн на несколько
Крапивин, после того, как поздоровался долго молчал, сидя в своём кресле. Потом всё-таки решился и легонько стукнув по столу, привлекая наше внимание, предупредил:
— То что я вам скажу - это секретная информация. Так что прошу не распространяться, а лучше сразу забыть, как только выйдете из этого кабинета.
Мы с Ерасылом посмотрели друг на друга и молча кивнули соглашаясь с секретарём.
— Я хочу извиниться перед тобой, Вилор. Скорее всего ты не сможешь выехать из Москвы в ближайшее время. Я конечно сделаю всё возможное, для этого, но - надежды, на благоприятный результат почти нету. Собственно поэтому, я и хочу вам кое-что рассказать.
Крапивин ненадолго замолчал, что-то решая и, наконец-то решившись, начал говорить:
— Сразу хочу сказать, что подробностей, пока, мне не известно...
– секретарь опять замолчал. Видно было, что слова даются ему с большим трудом, - значит так...
Рассказ занял минут пятнадцать. Если убрать все междометия и ругательства, то вкратце выходило, что произошла железнодорожная катастрофа. В которой, по предварительным данным, погибли несколько человек из ЦК ВКПб. Ведётся расследование, где задействованы лучшие специалисты МГБ. Билеты на поезда из Москвы можно приобрести только по специальным мандатам и разрешениям. Доступным осталось только пригородное сообщение. Да и то, если есть соответствующая прописка в паспорте. Для меня Крапивин может сделать бумаги, подтверждающие мою командировку в Калугу. Но - лучше обойтись без этого и подождать некоторое время. Скоро всё успокоится и я уеду обычным порядком.
Настроение в кабинете было траурным. Сергей Вадимович переживал по своему. Ерасыл сидел и смотрел в одну точку на стене и ни на что не реагировал. А я понимал, что нужно тоже как-то показать своё переживание - этому сообщению. Но - ничего не мог с собой сделать. Меня прямо-таки грела мысль, что у меня всё получилось. Теперь я свободен от обещания и могу заниматься своими делами. Которых у меня до фига и больше. А эту задержку в Москве, я переживу. Ждать я умею. Главное не выдать себя, а там как-нибудь прорвёмся. На ум пришли слова песни из фильма "Бумбараш" и я решил её спеть. Там не требуется хороший голос. Вообще-то это строевая песня и исполняется толпой народу во время ходьбы строем. Так что ничего сложного. А впрочем, сейчас и в моём исполнении будет в самый раз.
Я попросил Ерасыла изобразить, что-нибудь ритмичное на его домбыре. Минут пять мы потратили на то, чтобы подобрать что-то похожее на марш. И я начал рычать, в своей обычной манере(ну не умею я петь):
—Дрожи, буржуй, настал последний бой,
Против тебя весь бедный класс поднялся,
Он улыбнулся, засмеялся, все цепи разорвал
И
Ничего, ничего, ничего!
Сабля, пуля, штыки — все равно!
Ты, родимая, ты дождись меня,
И я приду!
Я приду и тебя обойму,
Если я не погибну в бою
В тот тяжелый час, за рабочий класс,
За всю страну!
Бедняк-трудящий с нами завсегда,
У нас один повсюду враг заклятый!
Весь черной злобою объятый, кровавый капитал, —
Он не уйдет без боя никогда!
Ничего, ничего, ничего!
Сабля, пуля, штыки — все равно!
Ты, родимая, ты дождись меня,
И я приду!
Я приду и тебя обойму,
Если я не погибну в бою
В тот тяжелый час, за рабочий класс,
За всю страну!
Мы победим, — за нас весь шар земной!
Разрушим тюрьмы, всех врагов - богов разгоним!
Мы наш, мы новый мир построим свободного труда
И заживем коммуной мировой!
Ничего, ничего, ничего!
Сабля, пуля, штыки - все одно!
Ты, родимая, ты дождись меня,
И я приду!
Я приду и тебя обойму,
Если я не погибну в бою
В тот тяжелый час, за рабочий класс,
За всю страну!
Смотрю, а Крапивин и Ерасыл сидят, слушают с суровыми лицами. Не знаю, что там у них в голове. Но - надеюсь, что спел я не зря.
Тишина в кабинете прервалась - зазвонил телефон. Крапивин резко поднял трубку и стал слушать, отвечая короткими "да" и "нет". Когда разговор закончился он посмотрел на нас и сказал:
— Несчастный случай на стройке. Кто-то из наших пострадал на воскреснике. Я уезжаю разбираться. Ерасыл остаешься на телефоне. Будешь сегодня за диспетчера. Всё важное записываешь в тетрадь. Я приеду и почитаю.
Я аж подпрыгнул, когда услышал о происшествии. Блин! Я прораб или где? Встаю и громко говорю:
— Товарищ Крапивин, разрешите с вами!
— А что ты там будешь делать?
– спросил Сергей Вадимович.
— Как что?
– искренне возмущаюсь я, - в конце концов это мой долг, как комсомольца, быть впереди, вставать грудью на защиту и первым идти в атаку. Ну и так далее...
Кое-как уговорил этого непробиваемого секретаря. Десять минут уговаривал. Даже Ерасыл и тот меня поддержал, а Крапивин молчал и думал. Только последний довод - моя награда, всё-таки сломила упёртость комсомольского вожака. Я так и сказал, что так просто такую висюльку на грудь не цепляют. Значит я могу участвовать и должен! Вот! Короче, побежали мы ко входу. Там нас ждала машина с водителем. Уже выбегая я услышал вслед вопрос Ерасыла:
— Вилор! А слова дашь переписать?
— Потом напомни, - мне только и оставалось, что крикнуть это, - когда вернёмся.
Почему я вызвался? Так тут всё просто. Это лучший способ не привлекать к себе внимание органов. Будут спрашивать, а я им: - «Работаю я, вместе с секретарём горкома комсомола Москвы и всё тут! Отстаньте и не мешайте, и вообще: займитесь делом в конце концов». Конечно, я утрирую, но - примерно причина в этом. Мне нужна движуха и именно в местах, где меня многие могут увидеть и запомнить. Ну - как-то так!