Сделка с врагом
Шрифт:
– Пытаешься разобраться в наших отношениях? Каким образом?
Он вздохнул:
– Мы проскочили несколько этапов развития отношений, и я хочу вернуться обратно и начать все сначала.
Брин бросила на него пристальный взгляд:
– У нас был секс, Габриэль, а вовсе не отношения.
Да, этот эпизод изменил всю ее жизнь. Брин казалось, что этот вечер стал таким особенным только благодаря Габриэлю: он был не только исключительным и опытным любовником, но и заботливым и внимательным. Даже со своим крайне скудным опытом Брин понимала, что не все мужчины так же трепетны, как Габриэль, когда подвержены сильной
– Благодарю за приглашение, Габриэль, – спокойно ответила она. – Мне не хотелось бы все усложнять. – Она непринужденно и весело улыбнулась.
– Ты уверена? – медленно повторил он.
– Да. Ты говоришь, что готов забыть прошлое, – предлагаю точно так же забыть о том, что только что произошло. Забудем, – четко повторила она.
Габриэль никогда не встречал женщину, даже отдаленно похожую на Брин Джонс. И в данный момент ему хотелось ее придушить. Сначала она так сильно завела его, что они чуть не занялись страстным сексом прямо в его кабинете, а сейчас она спокойно отшивает его, уязвляя тем самым его гордость. Габриэль понимал, что не в состоянии разобраться со своими эмоциями. Он знал лишь одно: еще одна встреча с Брин ему просто жизненно необходима.
– Ужин завтра вечером, – твердо повторил он.
– Нет, – категоричным тоном отказала она.
Габриэль прищурился:
– У тебя на завтра что-то запланировано?
Брин негодующе вздернула брови:
– В ближайшие три дня у меня выходные, поэтому отправлюсь навестить маму и отчима. По этой же причине я сегодня так долго разговаривала с Эриком, – с вызовом добавила она.
– Понятно, – медленно произнес Габриэль, не желая снова затевать этот разговор или вновь ревновать ее к Эрику. – Как ты туда доберешься?
– Поездом.
– Давай я тебя отвезу…
– Не неси чушь. Габриэль, – резко и с негодованием прервала его Брин. – Достаточно уже того, что мы снова встретились. Я не хочу завтра шокировать маму твоим появлением у нее на пороге.
Он поджал губы.
– Хочешь сказать, что она даже не знает о твоем участии в выставке в следующем месяце?
Брин фыркнула:
– Я не знаю, как вообще сказать ей, что снова связалась с семейством Д’Анжело.
– Черт побери, Брин, – сердито посмотрел на нее Габриэль. – Твоя мама никогда не относилась ко мне с такой ненавистью, как ты!
– Ты не можешь этого знать, – безразличным тоном отрезала она.
На самом деле Габриэль был уверен в своих словах, но он не считал возможным сейчас признаться Брин в том, что неоднократно виделся с ее матерью в тот нелегкий для них период, пытался помочь…
– Брин, твой отец.
– Я не хочу говорить о нем! – Ее глаза вспыхнули злобой.
Габриэль понимал, что они все равно не смогут долго избегать этой темы.
– Брин, он был обычным человеком, не святым. Простым человеком, – повторил он. – Его предыдущие правонарушения не стали достоянием общественности, потому что в таком случае приговор оказался бы более суровым, но ты ведь знаешь, что твой отец был профессиональным аферистом.
– Как ты смеешь? – Она задохнулась от ярости.
Габриэль нахмурился:
– Он сам виноват во всех своих бедах.
– Ты уже это говорил.
– Это правда. – Он вздохнул. – Брин, я приходил к вам домой, разговаривал с твоим отцом, пытался отговорить его продавать картину. Потому что я знал, нутром чувствовал, – он приложил руку к сердцу, – что картина поддельная. У меня не было доказательств, только ощущение, но этого было для меня достаточно, чтобы попытаться отговорить его от этой затеи. Через день после моего второго визита заголовки газет уже пестрели сообщениями о его аресте.
– Ты хочешь сказать, что прессе все рассказал мой отец? – ахнула Брин.
– Не знаю, но это точно был не я. А если не я, то только он. Если ты мне не веришь.
– Конечно, я тебе не верю! – презрительно произнесла она.
Он тяжело вздохнул.
– Тогда спроси свою мать, – предложил он. – Попроси ее рассказать обо всех аферах и махинациях Вильяма, которые ей пришлось пережить. Брин, ты должна поговорить с ней, – настойчиво повторил он.
– Я ничего не должна. – Она решительно покачала головой. – Я ненавижу тебя за сказанное сегодня. – Она сделала глубокий вдох.
Габриэлю ничего не оставалось, как проводить взглядом Брин и смириться с тем, что она действительно имеет право его ненавидеть.
Глава 8
– Хорошо, девушка, пришло время откровенничать! – Мать Брин с улыбкой поставила на столик для пикника кувшин свежего лимонада и два стакана и присоединилась к ней. Они устроились в саду за домом, в котором она теперь жила с Райсом Эвансом, своим вторым мужем.
– Каких же ты ждешь откровений? – Брин напряженно выпрямилась на стуле и медленно отложила в сторону блокнот для зарисовок, с настороженным выражением лица наблюдая, как мама разливает лимонад по стаканам.
Мэри была копией Брин, только постарше: темно-серые глаза, каштановые волосы, ниспадающие на плечи. Она с упреком взглянула на дочь, присаживаясь на другом конце стола.
– Брин, я твоя мама. Ты приехала домой два дня назад и все еще продолжаешь играть в молчанку.
– Я делаю наброски. – Занятия живописью успокаивали Брин. Полностью погружаясь в изображение осенней природы, она старалась не думать о том, что Габриэль рассказал ей об отце.
– Я заметила, – отмахнулась Мэри. – Скажи мне, кто он, – с любопытством спросила она, пригубив лимонад.
– Он? – взвизгнула в ответ Брин. Она знала, как сложно увести маму от темы, если она решила все узнать.
– Что за мужчина, который делает мою обычно болтливую дочь интровертом?
По уверенной интонации Брин поняла, что ее мать не потерпит вранья. Брин осознавала, что действительно словно утратила способность и желание разговаривать после того вечера с Габриэлем. Она была сбита с толку новыми подробностями об отце. Но больше всего ее пугали постоянные мысли о самом Габриэле.
Она испытывающим взглядом посмотрела на мать: