Сдержать свое слово
Шрифт:
Путь мой сейчас лежал к заброшенному корпусу одного из тарасовских заводов. Его начали строить лет пять назад, но потом бросили это «вредное» занятие. По дороге я заехала в хозяйственный магазин и приобрела несколько нужных вещей.
Глава 9
Недостроенный заводской корпус напоминал карточный домик. Строители заложили фундамент, возвели каркас и нашлепали блочные перекрытия. На этом их творчество закончилось.
Найдя прореху в заборе, я без труда проникла на территорию заброшенной стройки. Зайдя за угол недостроенного корпуса, поставила посылку на землю и положила поверх крышки молоток, завалявшийся у меня в багажнике. Груз был мною положен для страховки, чтобы крышка ненароком не приподнялась.
Убедившись, что выдернуты все гвозди, я достала из кармана веревку и ее конец прикрепила скотчем к крышке фанерного ящика. Разматывая веревку, помедлила секунду. Интересно, права я в своих опасениях или нет? Может, Шегирян просто решила посмеяться и внутри ящика лежит что-то вполне безобидное? Связка бананов, например. Зайдя за угол, дернула, как в сказке про Красную Шапочку, за веревочку.
Когда раздался взрыв, я оставила свои прежние мысли.
Шегирян ты моя, Шегирян… Ты еще и пиротехник к тому же. Значит, все же в твоей душе победу одержало чувство мести. Если бы не я, то последний объект, на который было направлено это злое чувство, — Степанида Михайловна Коврина — уже отошла бы к праотцам. Бросив конец веревки на землю, я зашагала к машине.
Мы обязательно с тобой встретимся, Вера. Я тебе обещаю.
— Девушка, не подскажете, на каком этаже находится шестьдесят шестая квартира?
Передо мной стояла пожилая женщина с неискаженными старостью приятными чертами лица. Руки она держала в карманах пальто, которое сидело точно по фигуре. От облика женщины веяло элегантностью и интеллигентностью. Так внимательно я ее разглядывала потому, что она назвала номер моей квартиры.
— Восьмой этаж, — ответила я, следом за ней вошла в лифт и нажала кнопку своего этажа.
Ехали мы молча. Я продолжала разглядывать свою новоиспеченную посетительницу, гадая, кем бы она могла быть. Женщина, смутившись от пристального взгляда моих зеленых глаз, смотрела в сторону. Лифт доехал до нужного этажа, и я пропустила незнакомку вперед. После того, как она нажала кнопку моего звонка, я предложила:
— Разрешите, я открою дверь.
Она посторонилась и бросила на меня удивленный, по-новому, не как в лифте, оценивающий взгляд. Я щелкнула замками и распахнула дверь.
— Прошу.
Прежде чем войти, женщина вежливо поинтересовалась:
— Вы Татьяна Иванова?
— Она самая.
Предложив незнакомке кресло, я села напротив, на свое излюбленное место. Свет из окна падал на женщину. В это кресло я сажала всех своих посетителей, что давало мне возможность улавливать малейшие изменения на их лицах. Я же оставалась в тени, спокойно наблюдала за происходящим.
— Представьтесь, пожалуйста, — предложила я ей, когда поняла, что, увлеченная разглядыванием моей персоны, женщина совершенно забыла об этом.
— Меня зовут Леонадия Вячеславовна, — спохватилась она. — Я бывшая подруга Степаниды Михайловны Ковриной.
— Ваши родители были большими оригиналами, — сказала я.
— Вы о моем имени? Да, действительно, мои родители не очень хорошо подумали, прежде чем дать мне имя. Никто с первого раза запомнить его не в состоянии, к тому же путают все время. Но, знаете, я уже привыкла.
— Я вас слушаю, — вернула я свою посетительницу к цели ее визита.
Честно говоря, я боялась того, о чем она станет говорить. Почему-то мне показалось, что в результате этого посещения дело, которое я с таким трудом распутала, вновь может запутаться, сведя на нет мои титанические усилия.
— Понимаете, вчера я случайно встретила Ларису Фречинскую. Она рассказала мне о смерти Лени, это так ужасно… — Леонадия Вячеславовна в расстройстве покачала головой. — Лариса также сказала, что Степанида наняла детектива, чтобы найти убийцу Лени. Я подумала, что, может быть, смогу вам чем-то помочь. Мы с Леней находились в очень хороших отношениях. Я знала его с самого детства, а за последние несколько лет, после его окончательного разрыва с матерью, мы стали особенно близки. Пару раз он приходил ко мне вместе с Ларисой. Они, кажется, хотели пожениться. Думаю, не стоит разочаровывать эту милую женщину сообщением, что Леонид формально уже был женат.
— Обо всем этом я знаю, — равнодушно ответила я, решив, что поторопилась с опасениями и разговор окажется бесполезным.
Мне сразу стало скучно, но из уважения к благим намерениям Леонадии Вячеславовны я предоставила ей самой завершить беседу. Моя собеседница, однако, вовсе и не думала закругляться, а наоборот, заговорила на весьма интересную тему.
— Думаю, то, о чем я хочу вам рассказать, вы не знаете. Мы познакомились со Степанидой благодаря нашим мужьям — они сначала учились вместе, затем вместе работали. Вскоре после того, как Виктора, мужа Степаниды, перевели в Омск, моему мужу дали назначение в Тарасов. Спустя три года, после смерти Виктора, Степанида с сыном приехала сюда. Вы сейчас поймете, к чему я все это рассказываю. — Заметив мое нетерпение, Леонадия Вячеславовна из далекого прошлого перенеслась в недавнее настоящее. — Года два назад Леня пришел ко мне со странным, как мне тогда показалось, вопросом. Он спросил, не знаю ли я, какая группа крови была у его отца. Виктор с моим мужем были большими друзьями, и я помнила, как они часто, подтрунивая друг над другом, говорили: мы с тобой одной крови, ты и я. Таким образом я знала точно, что у них была одна и та же группа крови. И я сказала об этом Лене. Он как-то не очень хорошо улыбнулся и выдавил из себя: «Я так и знал». Вначале я не поняла, зачем он вообще этим интересуется и почему за моим ответом последовала такая реакция. Начала его расспрашивать, и он сообщил, что у него вторая группа крови. Тут для меня все стало ясно. У Степаниды тоже была первая группа, как и у ее мужа. Согласно законам наследственности, их родной сын никак не мог иметь вторую группу крови.
Меня дернуло, как от удара током. Не это ли главная тайна гражданки Ковриной? И не ее ли она так рьяно пыталась скрыть от мужа? Но, видно, поговорка про шило, которого в мешке не утаишь, сочинялась народом не на пустом месте. Рано или поздно правда все равно всплывает на поверхность.
— Леня давно уже твердил, что Степанида ему не мать, — продолжала моя гостья. — Еще с тех самых пор, как побывал в специнтернате. Теперь же ему предоставлялась возможность это доказать. Я тогда возразила ему, сказала, что различие в группе крове говорит лишь о том, что его отцом был не Виктор. Хотя для меня самой, честно говоря, собственное предположение явилось шоком. Слишком правильно и открыто шла по жизни Степанида, чтобы допустить, что она, как говориться, наставляла мужу рога.
— Не могло получиться так, что Виктор женился на Степаниде, когда она уже была беременной? — начала я перебирать другие варианты.
— Исключается. Их сын родился спустя полтора года после свадьбы.
Оставалась еще одна возможность объяснения — случайная или намеренная подмена детей в роддоме. Я поморщилась. Такое случается в основном в мыльных операх и плохих детективах.
— Леня тогда уперся, как баран, — рассказывала тем временем дальше Леонадия Вячеславовна. — Ему почему-то казалось, что теперь он доказал, что не сын своей матери. Я кинулась к Степаниде с вопросом: как такое может быть? Она пыталась мне внушить, будто я ничего не помню и на самом деле Виктор имел вторую группу крови. Но я еще не выжила из ума и отлично помнила группу крови своего мужа, а значит, и Виктора. В конце концов, правоту моих слов можно было проверить, о чем я и заявила Степаниде. Она жутко оскорбилась. Обвинила меня в том, что я разрушаю их семью, хотя никакой семьи уже давно не существовало. У Лени была своя жизнь, которую он не хотел пересекать с жизнью матери. Когда Леня выяснил, что его группа крови не совпадает ни с материнской, ни с отцовской, их плохие отношения только усугубились.