Сдвиг времени по-марсиански (сборник)
Шрифт:
— Так что можете быть довольны, что не прилетели завтра,— сказала Фрэн.— После голосования.
Она ободряюще улыбнулась ему, стараясь, чтобы он почувствовал себя как дома; они ничего не могли предложить ему, кроме взаимной привязанности, дружеских отношений, которые теперь распространялись и на него.
«Ну и местечко,— думал Барни Майерсон.— На всю жизнь...»
Это казалось невозможным, но эго была правда. Уставы ООН не предусматривали возможности увольнения со службы. И с этим фактом непросто было смириться. Люди здесь составляли коллектив, к которому он должен был принадлежать... и он знал, что могло быть и хуже. Две женщины были весьма привлекательны, и ему казалось, что они проявляли к нему, так сказать, интерес; он ощущал всю сложность взаимоотношений, которые сложились в перенаселенном, тесном бараке. Однако...
— Выбраться отсюда,— тихо сказала Мэри, присаживаясь на скамейку рядом с Тодом Моррисом,— можно только благодаря одному или другому наркотику. Других возможностей, как видите,— она положила руку ему на плечо, первый физический контакт,— просто нет. Мы просто поубивали бы друг друга с тоски.
— Да,— сказал он.— Понимаю.
Однако он знал об этом уже задолго до того, как оказался на Марсе; как каждый землянин, он достаточно много слышал о жизни в колониях, о борьбе с искушением сразу же покончить с этим.
Ничего удивительного, что все искали любой возможности уклониться от призыва, как и он сам когда-то. Это была борьба за жизнь.
— Вечером,— сказала Мэри Риган,— мы получим один из этих двух наркотиков, Импи будет здесь около семи часов по времени Файнберг-Кресчент. До этого времени мы должны принять решение.
— Думаю, что мы можем уже голосовать,— сказал Норм Шайн.— Я вижу, что мистер Майерсон, хотя он только что приехал, уже готов. Я прав, мистер Майерсон?
— Да,— ответил Барни.
Пескоход заканчивал выгружать его вещи; они были свалены в беспорядке, и их уже начало заносить песком; если их быстро не унести вниз, они вскоре исчезнут под слоем пыли. Черт побери, подумал он, может быть, это и хорошо. Связи с прошлым...
Другие жители барака пришли ему на помощь, передавая друг другу чемоданы и складывая их на транспортер, который спускал багаж вниз. Даже если Барни не был заинтересован в сохранении своих вещей, в этом были заинтересованы они; опыта у них было значительно больше.
— Вам придется научиться жить здесь одним днем,— сочувственно сказал Сэм Риган.— Никогда ничего не планируйте. Самое большее — до обеда или до вечера; небольшие промежутки времени, небольшие обязанности, небольшие развлечения. Бегство от действительности.
Отбросив сигарету, Барни взялся за ручку самого тяжелого чемодана.
— Спасибо.
Это был ценный совет.
— Извините,— вежливо сказал Сэм Риган и поднял окурок, чтобы выкурить его до конца.
Собравшись в комнате, достаточно большой, чтобы поместить всех обитатели барака вместе с Барни Майерсоном, готовились к голосованию. По файнберг-кресчентскому времени было шесть часов. Совместный — в соответствии с обычаем — ужин только что закончился, машина мыла и сушила посуду. Барни казалось, что всем уже нечем заняться; на него давил груз свободного времени.
Пересчитав голоса, Норм Шайн объявил:
— Четверо за чуинг-зет, трое за кэн-ди. Итак, решено. Хорошо, кто возьмет на себя задачу передать эту информацию Импи Уайт? — Он оглядел собравшихся,— Она будет недовольна, мы должны быть к этому готовы.
— Я передам,— сказал Барни.
Три супружеские пары изумленно уставились на него.
— Ведь ты ее даже не знаешь,— запротестовала Фрэн Шайн.
— Я скажу, что это моя вина,— сказал Барни,— что это я проголосовал в пользу чуинг-зет.
Он знал, что ему разрешат: задача была неблагодарная.
Полчаса спустя он ждал в темноте у входа в барак, куря сигарету и вслушиваясь в таинственные звуки марсианской ночи.
Вдали по небу пролетел какой-то светящийся объект, на момент заслонив звезды. Мгновение спустя он услышал шум тормозных двигателей.
«Уже скоро»,— подумал он.
Он стоял, сложив руки на груди, пытаясь расслабиться и мысленно повторяя то, что собирался сказать.
Наконец перед ним появилась коренастая женщина, одетая в тяжелый комбинезон.
— Шайн? Моррис? Значит, Риган? — Она, прищурившись, разглядывала его, пользуясь инфракрасным фонарем.— Я тебя не знаю!
Она остановилась на безопасном расстоянии.
— У меня лазерный пистолет,— предупредила она, целясь в Барни,— Говори, что тебе надо.
— Отойдем подальше, чтобы нас не слышали в бараке,— сказал Барни.
Импэйшенс Уайт пошла за ним, продолжая держать его под дулом пистолета. Она взяла у него идентификационную карточку и прочитала ее с помощью фонаря.
— Ты работал у Булеро,— сказала она, внимательно разглядывая его.— Ну?
— Ну,— сказал он,— жители барака Чикен-Покс переходят на чуинг-зет.
— Почему?
— Просто прими это к сведению и больше здесь не торгуй. Ты можешь согласовать этот вопрос с Лео в «Наборах П. П.». Или с Коннером Фриманом на Венере.
— Я так и сделаю,— сказала Импэйшенс.— Чуинг-зет — это дерьмо, он вызывает привыкание, токсичен, а что хуже всего, вызывает жуткие галлюцинации не о Земле, а...— Она пошевелила рукой с пистолетом,— Гротескные, извращенные кошмары, доводящие до безумия. Объясни, почему вы так решили.
Он ничего не сказал, только пожал плечами. Однако его заинтересовала и позабавила ее преданность кэн-ди. Он подумал, что ее фанатизм в корне отличается от фанатизма той девушки-миссионера на борту корабля Земля — Марс. Видимо, характер убеждений не оказывает влияния на их глубину, он никогда раньше не отдавал себе в этом отчета.
— Увидимся завтра в это же время,— решила Импи Уайт.— Если ты говоришь правду — прекрасно. Но если нет...
— А если нет, то что? — медленно, со значением спросил он.— Заставишь нас потреблять твой продукт? В конце концов, он запрещен, мы можем попросить защиты у ООН.