Седая оловянная печаль
Шрифт:
Соблазнительно, на редкость соблазнительно. Но…
– Не могу. Я взялся за это дело. Если я откажусь, потому что оно стало слишком сложным, ничто не помешает мне отступить и в следующий раз. Эдак я скоро вообще не смогу работать.
Морли удержался и не напомнил мне, что я полжизни трачу на увиливание от работы.
– Положим, ты прав. Оставайся. Но я сматываю удочки. – Мы дошли до последней лестничной площадки. – Ты молоко пьешь?
– Предпочитаю пиво.
– Оно и видно.
– Почему?
Остальные
– Не знаю почему, но молоко благотворно влияет на зубы, кости и мозги. Люди, которые пьют много молока, никогда не теряют здорового чувства самосохранения. Пропойцы же постепенно начисто лишаются его.
Ну, сел на своего конька, завел волынку – про диеты и тому подобное. Лучше бы прямо сказал: «Боюсь, ты вконец спятил, старина».
– Не пойму, о чем вы, – вмешался Питерс. – Впрочем, не важно. Но, думаю, не стоит тянуть время. – Он смотрел в окно. Пламя было видно и отсюда. Похоже, сержанту очень хотелось бросить нас и мчаться на пожар.
– Правильно. Пошли к старику.
Все направились к покоям генерала. Я отстал, еще раз взглянул на огонь.
– Гаррет!
– Иду.
Я поймал на себе взгляд блондинки. Она пряталась за колонной, улыбаясь, и, казалось, готова была ответить на мое приветствие. Я выругался про себя и продолжал путь. Ее портрет мне удалось спасти. Вот принесу его в дом и задам парочку вопросов. И, черт возьми, на этот раз им не отвертеться. Мне надоело корчить из себя добрячка.
Глава 28
Питерс прошел во внутренние покои, а мы остались ждать в кабинете. Чтобы убить время, я подбрасывал в камин дрова и обменивался недоумевающими взглядами с Морли. Каждый из нас гадал, что еще выкинет другой.
Появился генерал, закутанный, точно в Арктику собрался. Он посмотрел на огонь, посмотрел на меня – я как раз шевелил поленья, чтобы втиснуть еще несколько, – и благодарно просиял:
– Очень мило с вашей стороны, мистер Гаррет. – Он оглядел собравшихся. – Кто эти люди?
– Мистер Морли Дотс – владелец ресторана и мой помощник.
Морли кивнул.
– В самом деле?
Вид у старика был слегка испуганный и озадаченный: похоже, имя моего друга ему приходилось слышать раньше, и теперь я тоже упал в его глазах.
– С мистером Тарпом вы знакомы, – продолжал я. – Остальные джентльмены предпочитают остаться неизвестными, но готовы опознать вашего вора.
– О! – ничего не выражающий звук. Оказавшись лицом к лицу с правдой, он вовсе не горел желанием узнать ее. Но я помнил инструкции: не давать ему ускользнуть.
– Где остальные? – спросил генерал. Я попросил Питерса привести их. Он повиновался только, когда генерал выразил свое согласие.
– Они пытаются потушить огонь. Кто-то поджег конюшню.
– Пожар? Поджог? – Он был ошарашен.
Доктор и Морли внимательно изучали старика.
– Да, сэр. Я полагаю, человек, убивший Брэдона, боялся оставить в конюшне что-то, что может разоблачить его. Убийца обыскал помещение, но, наверное, торопился и не смог сделать это как следует, поэтому и решил уничтожить улики наверняка.
– О! – опять этот пустой звук. Я подошел к двери, выглянул наружу. Никого.
– Плоскомордый, скажи нам. когда все соберутся.
Он что-то пробурчал и приблизился ко мне.
– Ты предупредил тех двоих? – шепнул я.
Он снова буркнул нечто невразумительное. Но времени на объяснения не было, приходилось рассчитывать на смекалку Тарпа.
– Генерал, вы позволите мне расположиться, как в прошлый раз? Мистер Дотс и мистер Тарп смогут охранять дверь.
– Конечно, конечно.
Огонь разгорелся, в комнате стало светлее, и теперь я мог разглядеть, что цвет лица у старика вновь такой же мертвенно-бледный, как и в день моего приезда.
Я занял свое место. Через несколько минут Плоскомордый сообщил:
– Пришли.
– Проведи их сюда, а обратно не выпускай.
– Понял.
Доктор ретировался в уголок, скупщик краденого тоже. Морли и Плоскомордый встали по обе стороны двери.
Вошли служаки, усталые, настороженные и удрученные. Они с опаской поглядывали на Морли и Плоскомордого, как будто все они, даже Питерс, боялись, что сейчас их уличат в преступлении.
– У мистера Гаррета есть новости. – объявил генерал.
Мистер Гаррет и мистер Тарп поглядели на скупщика. Взгляд Плоскомордого не сулил парню ничего хорошего, если тот вздумает запираться.
Но ему не пришлось ничего говорить. Преступник вышел вперед.
– Кто-то крадет из дома безделушки, сумма достигла уже двадцати тысяч. Генерал хотел знать, кто. Теперь мы знаем – Деллвуд. Но я не пойму, зачем.
Он держался прекрасно. Возможно, он никогда не сомневался, что разоблачение неминуемо.
– Чтобы покрыть расходы по дому. Не было другого способа достать деньги.
Сперва генерал лишь лопотал что-то невразумительное, потом перешел к напыщенным обвинениям. Лица солдат оставались непроницаемы, но у меня возникло подозрение, что симпатии не на стороне хозяина. Какую-то долю секунды я даже допускал, что все они желают его смерти.
Деллвуд твердо гнул свое:
– Генерал выдавал мне средства, достаточные для содержания дома десять лет назад, ко времени нашего возвращения из Кантарда. Он не верил, что цены с тех пор выросли. Я и медной монетки не положил себе в карман, ничего не истратил зря. Но поставщики отказывались продлить кредит.