Седьмая Луна 4: Черная Смерть
Шрифт:
Между тем Галактион лежал поодаль. Рана, что нанесла ему сколопендра, затянулась. Он выдохнул. Прополз до секиры. Дрожащей рукой схватился за древко. Стал вставать. И пусть борьба его могла оказаться бесполезной, он и есть Ауксилия. Пока жив магистр, их миссия в Западном Аштуме ещё идет.
Вытянувшись в полный рост, Галактион поглядел сначала на архонта, затем на Селевка. За минувшие века его лицо впервые скривилось в разочаровании. В сожалении. Он и представить себе не мог, что за халатность допустил в отношении своего воспитанника. Ибо, будь он чуточку
Это ничто. Даже он один был способен одной рукой пресечь жизнь мятежного ученика, второй же – разорвать связь между Ламбезисом и Грастом. По крайней мере, ему хотелось в это верить. За неимением выбора.
Фантом Неназываемого впитался в тело архонта. Актей подготовил заклинание. Из его длани вырвалась чёрная энергия, устремившаяся навстречу вивернам. Летающие твари поняли, какая опасность им грозит. Но было слишком поздно.
У Ламбезиса имелись на них свои планы. Эфир материализовался в сгустки биомассы, напоминавшие огромную сеть. Плоть, появившаяся из ниоткуда, облепляла здания вокруг. Вилась вокруг драконидов, которые отчаянно пытались убежать.
Виверны беспомощно хлопали крыльями в попытке развернуться, но сфера из мертвечины уже накрыла их, не давая ретироваться. Ловушка всё сжималась, закатывая их в мясо, раздавливая и питаясь ими.
Наконец, биомасса поутихла, являя собой кокон в сетке, протянутой между домов. С мясных толстых нитей подтекала кровь, гной и сукровица. Выглядело это особенно мерзко: чёрный переплетался с красным и жёлтым. Бесхитростный замысел Галактиона тут же накрылся медным тазом: увы, время ему не выиграть.
Селевк осадил копейщика чередой ударов, заставляя некроманта плясать, как под градом пуль. Он понапрасну не стал тратить эфир на свою травму. Перед глазами всё болталось, как содержимое бутылки. Трещал затылок. В висках пульсировала кровь.
И хотя он был значительно ловчее превентора, не мог перенять инициативу из-за никчёмной поспешности. Селевк увёл копьё в сторону мечом. Труповода повело вслед за наконечником. Он поглядел на изменника, предчувствуя скорую смерть. Однако тот удивил его донельзя.
Кулак впечатало в лицо некроманта. Ауксиларий зашипел. Ноги его заплелись. Он рухнул на задницу, поймав себя руками. Да только его копьё укатилось чуть в сторону. Труповод в ужасе стал пятиться назад. Селевк увязался за ним, опустив меч.
Хелицеры в миг разомкнулись. Алчущая крови сколопендра готовилась насытиться. Превентор дернулся резко в сторону, шаркая лезвием по мостовой. Некромант вздрогнул, да только бежать уже было поздно.
Меч прошел между ног. Лапки уцепились за доспех из биомантия. Хелицерами сколопендра копошилась в тазу некроманта, буквально пригвоздив его к мостовой. Селевк попросту пилил его пополам, идя вдоль жертвы к самой голове. Его клинок всё делал за него, буря плоть и напитываясь ею.
Некромант не кричал, только дрожал. Шумела лишь сколопендра, беснуясь в его теле. Ошмётки разлетались вкруговую. В конце концов предатель разрубил копейщика надвое, выдернул меч. Клинок сложился в единое целое. Селевк взмахнул, стряхивая с него излишки бурой крови.
Галактион смиренно наблюдал за тем, как от его отряда не осталось ничего. Даже виверны – и те примешались к биомассе. Он отказывался и думать о том, что здесь, в Саргузах, останется навсегда. Впрочем, в обозримом будущем он никак не попал бы за Экватор. По крайней мере, слепо цеплялся за шанс все исправить своими силами.
Учитель упустил из виду момент, когда к нему с противоположных сторон стали приближаться Актей и Селевк. Ламбезис убрал свой посох в пространственный карман посреди Аида и теперь нагнетал в руках эфир, глумливо поглядывая на ауксилария. Ученик оставался внешне холоден, просто выставляя клинок перед собой.
Нежданно-негаданные союзники остановились в нескольких шагах от него. Почти синхронно. Галактион чуть отпрянул, нервно ощупывая древко секиры. Из-за спины архонта показался Бог Смерти, уставившись на магистра искоса. Селевк отрывисто выдохнул: никак не мог свыкнуться с тем, что сам Прародитель здесь.
Актей улыбнулся Галактиону снисходительно и произнёс на полном серьёзе:
– Я предупреждал тебя.
– Превентор! – почти умоляя, обратился к ученику учитель. – Что ты творишь? Аштум, который ты знал, сгорит дотла! Если Прародитель добьётся своего, сама жизни, которая нам привычна, перестанет существовать!
Тот скривил губы в горькой усмешке, испытующе всматриваясь в растерянные глаза магистра. Жалкая потуга на смертном одре все перевернуть в очередной раз с ног на голову. Смутьян высказался предельно честно:
– Такой Аштум, какой он есть, отверг некромантов. И вы, учитель, приняли это спустя рукава. Если мир держит тебя в чёрном теле, стоит прогнуть его под себя.
Галактион хотел было ещё что-то сказать. Но завидел, как Селевк наносит ему удар мечом. Ауксиларий выставил перед собой древко, чтобы заблокировать его. Актею порядком наскучила расправа над приспособленцами. Он материализовал молнию и направил её в ногу магистра. Тот опустился, хрипя, на одно колено.
Клинок вбило прямиком в лысый череп магистра. Сколопендра оживилась. Брызнула бурая кровь. Биомантий вытягивал все жизненные соки с эфиром из Галактиона. Учитель встречал свой бесславный конец.
И всё же, вполне логичный: не стоит ждать милости от монстра, которого сам взращиваешь. Однажды он может изодрать тебя насмерть.
Ученик стоял и смотрел, как его наставник погибает от его руки. Некроманты не отличаются сентиментальностью или чувствительностью в принципе. Тем не менее, сам для себя Селевк мог описать, что за импульс вдруг заиграл в его сердце.
Долгожданное умиротворение. Шутка ли, впервые в своей жизни смутьян сделал что-то судьбоносное, руководствуясь лишь своим мироощущением. Галактиона ему было не жаль. Наоборот, превентор видел нечто символичное в такой развязке.