Седьмая руна
Шрифт:
Девушка покраснела, понимая, что самой себе напоминает мать. Графиня д’Эгре всегда любила раздавать указания, особенно тем, кто был ниже ее по статусу.
– Капитан Богарне, простите, – увидев, что полисмаг собрался уйти, Франсуаза удержала его за рукав. – Я очень устала, а утром надо идти на работу. Знаю, это не оправдание моей грубости…
Что-то в лице полисмага дрогнуло, носогубные складки словно смягчились.
– Разве после ночных практикумов не положен выходной? – поинтересовался он.
– Тому, кто их проводит, положен.
– Не я, а Пьер, – поправил Этьен.
– Это не отменяет правил академии.
– Верно, – он хотел еще что-то добавить, но заметил, что к церкви подъехала телега для перевозки тел, и коротко поклонился. – Прошу меня извинить. Надеюсь на ваше благоразумие, мадемуазель, и что вы никуда не уйдете.
Франсуаза пожала плечами.
– Вы все равно знаете, где меня искать. Но если вам так угодно…
– Благодарю!
Богарне кивнул и направился к полисмагам. Погрузка отняла много времени, и когда он вернулся к фиакру, мадемуазель д’Эгре уже спала, используя пса вместо подушки. При виде капитана зверь тихо рыкнул, призывая не тревожить его хозяйку.
Этьен тяжело вздохнул.
– Пьер, направишься с телегой! – распорядился он.
– С чего вдруг? – оскорбился приятель.
– Проследишь, чтобы все правильно оформили! К тому же тебя тошнит от моего фиакра!
– Только когда ты резко закладываешь вираж!
– Вот и поедешь медленно и печально! – махнув приятелю на прощание рукой, Этьен надел очки, защищавшие глаза, и достал ручку стартера. Приладил в паз и вдруг поймал себя на мысли, что старается производить как можно меньше шума, чтобы не разбудить девушку.
Усмехнувшись, он плавно крутанул рукоять, фиакр вздрогнул и зарычал, выпустив очередные клубы дыма. Сев за руль, полисмаг покосился на пассажирку, но она безмятежно спала, так и не выпустив из рук его куртку. Зато Бонни, так, кажется, звали ее пса, поднял голову.
Глаза цвета плавленого шоколада внимательно изучали сидящего впереди мужчину. Этьен насторожился. Он прекрасно знал эту породу собак. Васконы, горные народы, выращивали их для охраны ферм от волков и злых духов. Купить щенка было невозможно, только получить в дар. Интересно, за какие заслуги этот пес достался мадемуазель д’Эгре?
Взгляд зверя остановился на горле. Пес безмолвно сообщал, что будет с тем, кто покусится на хозяйку. Этьен почувствовал, что по спине пробежал холод. Он тряхнул головой, прогоняя оцепенение.
– Я просто думаю, куда ее везти, – зачем-то сообщил зверю полисмаг. Он поморщился, понимая, что оправдывается перед собакой, словно перед отцом или братом девушки. С другой стороны, необходимо было решить, что делать, а размышлять вслух было гораздо удобнее, и он продолжил:
– К ней домой рискованно, соседи станут гадать, что я ее любовник, а к себе… – Этьен усмехнулся. – Тогда все однозначно решат, что я ее любовник. Что нам остается, а?
Он снова повернулся к псу. Бонни расслабился и зевнул, давая понять, что проблемы людской морали его не слишком волнуют. Этьен задумчиво побарабанил пальцами по рулю.
– Хм… может, отвезти ее в Суар де Бонне? – продолжил он, обращаясь уже к самому себе, и сразу же покачал головой. – Боюсь, академия еще закрыта, и сторожам не понравится такое вторжение! Хотя…
Капитан Богарне уставился на стекло, размышляя. Тело одной из жертв оказалось в прозекторской. Значит, его каким-то образом пронесли в академию. Оставалось понять каким. В этом случае спящая девушка была кстати. Можно было попробовать подкупить сторожа…
Этьен прищурился и еще раз взглянул на пса, гадая, не спутает ли он все планы. Конечно, полисмаг знал по меньшей мере три способа обездвижить черно-подпалое чудовище, но это означало настроить против себя его хозяйку. Враждовать с ней Этьену не хотелось. Во-первых, девушка была нужна ему как свидетель, а во-вторых…
– Как ты думаешь, меня пустят в академию?
Бонни покосился на мундир и закатил глаза, сокрушаясь, что судьба свела его с таким идиотом.
– Ты прав. К тому же твою хозяйку прекрасно знают… Это нарушит чистоту эксперимента… Придется отвезти вас в управление. Что скажешь на это?
Пес зевнул и опустил голову на сиденье. Этьен решил, что это знак согласия. Осторожно, чтобы не потревожить пассажиров, он вырулил на дорогу и направился в центр города.
Глава 5
Главное полисмагическое управление Паризьенны занимало целый квартал. Расположенные на старинном острове здания внушали трепет, и их старались обходить стороной.
Фиакр вырулил в узкий переулок, после чего свернул в ворота, распахнувшиеся, как только экипаж пересек магическую сигнальную линию. Заглушив мотор, Этьен вышел и открыл дверь со стороны пассажирского сидения. Бонни встрепенулся, выпрыгнул и зевнул, демонстрируя белоснежные зубы.
– Не беспокойся, я не собираюсь будить ее поцелуем, – хмыкнул полисмаг, вспомнив старую сказку о красавице, которая укололась веретеном и проспала сто лет. Пес шумно фыркнул, словно говоря, что он в курсе более ранней версии этой сказки, когда прекрасный принц полюбил красавицу спящей и посещал ее во время охоты. Она даже родила ему двоих детей, но потом проснулась, и принц вынужден был на ней жениться.
Именно эту версию любила вспоминать бабушка Этьена, говоря, что мужчинам нравятся молчаливые женщины. Капитан Богарне обычно отшучивался, что тогда проще завести рыбок.
Сейчас он просто любовался спящей. Темные длинные ресницы отбрасывали тени на ее щеки, пухлые губы приоткрылись, словно призывая к поцелуям.
– Может, лучше оставить ее здесь? – вопреки собственным словам Этьен подхватил девушку на руки. Она не проснулась. Прошептала что-то и прислонилась головой к его плечу.