Седьмое море
Шрифт:
– Нет.
– Почему? – искренне огорчился он.
– Я ищу для нее другое.
– Послали человечка в Алмазный фонд? Или замахнулись на бриллианты Элизабет Тейлор?
– А кто это? Впервые слышу.
– Да что вы, Дмитрий Александрович! Известнейшая американская актриса, королева Голливуда! Она играла Клеопатру. Много раз была замужем, семь или восемь, среди ее супругов встречались и очень богатые люди. Она, к сожалению, уже умерла, но осталась шикарная коллекция драгоценностей, которые стоят сумасшедших денег. Эта
– А чего столько раз разводилась? – нахмурился Сажин.
– Так ведь актриса! – развел руками Алексей.
– Не понимаю. Цацки хоть стоящие?
– Неплохие.
– Ладно, глянем.
– Если вы построите еще парочку торговых центров и сдадите их в аренду, на колечко для Дарьи Витальевны вам, пожалуй, хватит.
– Хамишь, – погрозил ему пальцем Сажин. – С чем пришел?
– Я знаю, что Голицын убил свою жену.
– А я думал, она сама свалилась за борт, по пьяни.
– Нет. Он ее столкнул.
– Точно?
– На сто процентов.
– Ну и что?
– В моей жизни случалось, что я отпускал убийцу, и не раз. Бывает, что жертва совсем не вызывает симпатий, а убийца – напротив. Разные бывают обстоятельства. Есть люди, которых не жалко. Анжелику Голицыну тоже не жалко, – вздохнул Алексей. – Никчемная бабенка, характер дерьмо, плохая мать, плохая жена. Спустить бы это дело на тормозах. Умерла и умерла. Плакать о ней никто не станет. Разве что сын…
– Он тоже не станет.
– А внуков у нее нет. Да и бабушка из нее была бы такая же плохая. Но и Голицын не вызывает у меня симпатии. Мало того, я хочу, чтобы он получил срок.
– И в чем проблема? – тяжело посмотрел на него Сажин.
– У меня нет доказательств. Ни единого.
– И ты пришел ко мне. Понимаю.
– Вы можете заставить его прийти с повинной.
– Интересно, как, – усмехнулся Сажин.
– Бросьте, Дмитрий Александрович! Вы всю жизнь дергали эту марионетку за ниточки, на которых она висела. Не настал ли момент обрезать эти веревки?
– Ну, допустим. Зачем мне это надо?
– Вы ведь наказали Зебриевича. А как же Голицын?
– Даньке и так досталось. Он все потерял.
– Ошибаетесь. Теперь, после смерти жены, он получит огромную страховку.
Сажин задумался. В кабинет робко заглянула секретарша.
– Дмитрий Александрович, все собрались и ждут вас.
– Погоди, – махнул рукой Сажин. Девушка исчезла. – Значит, ты хочешь, чтобы я сделал твою работу. Разводишь меня. Ловко! – Он вдруг рассмеялся. – А ты мне нравишься! Лад но, жди.
И встал.
– Чего ждать? – спросил Алексей, тоже поднимаясь.
– Он придет, – коротко сказал Сажин и вышел из кабинета.
«Лучше бы было тебе, Даниил Валерьевич, сегодня утром написать явку с повинной, – подумал Алексей, выходя следом. – Но ты сам нарвался».
– Поговорить
– К тебе? – удивился тот.
– А что странного? Ты давно уже не был у нас в гостях.
– Ну, хорошо… – Голицын замялся. Потом всетаки спросил: – Чтото случилось?
– Мы обсудим, как тебе жить дальше. Жду.
«Сажин! – усмехнулся он. – Как всегда, немногословен. А если разговор об Алисе? Леня всетаки принес шефу компромат? Вот было бы здорово!»
С этой радостной мыслью Дан и поехал к Сажину. Один раз не больно.
– Он у себя в кабинете, – сказала Даша вместо «здравствуй», открыв гостю дверь.
Дан было по привычке потянулся губами к Дашиной щеке, «привет, моя девочка», но Даша отстранилась. На ее лице было выражение, к которому Дан не привык. Брезгливости, что ли. Ему стало не по себе.
«Может, у нее критические дни», – мысленно усмехнулся он, проходя в маленькую комнату, которую Даша громко называла кабинетом. Сажин сидел за письменным столом.
– Проходи, садись, – сказал Дима. – Хочешь, на стул, а хочешь, на диван.
Дан подошел к столу и только тут заметил, что перед Сажиным лежит пистолет. Дверца сейфа была открыта. Дан посмотрел на пистолет и вздохнул с облегчением, потому что тот был на предохранителе. В прошлый раз Сажин оружие с предохранителя снял. Когда они говорили о Даше. Значит, сегодня не так все серьезно. Поругает и отпустит.
– Оружие решил проверить? – усмехнулся Дан. – Смазать и почистить?
– Помнишь, я тебе говорил, что если ты притронешься к моей жене, я тебя убью?
– Дима, да не было ничего!
– А что случилось в новогоднюю ночь на открытой палубе?
– Мы просто были пьяные, – хрипло сказал он.
– Я свое слово всегда держу.
– Дима!
– Если ничего не было, что же ты так испугался? Ты мне сейчас все расскажешь! – повысил голос Сажин. – Я от тебя хочу это услышать!
Дан посмотрел ему в глаза и вдруг испугался. А ведь и в самом деле убьет! В какомто отчаянном броске Голицын кинулся к столу, пытаясь схватить пистолет. Сажин вскочил, чтобы перехватить его руку. Резкое движение – и пистолет отлетел к двери.
– Что тут у вас происходит? – Даша нагнулась и подняла его. – Дима, почему вы кри чите?
– Положи пистолет! – взвизгнул Дан. – Это тебе не игрушки! Дима, скажи ей!
– Дима? – Даша вопросительно посмотрела на мужа. – А ты мне говорил, что в доме нет оружия.
– Я врал. Мы с Даном выясняем отношения, милая. Кто из нас круче. Здесь необходим весомый аргумент. Я тебе врал. В доме всегда был пистолет. Я ведь круче Голицына?
– Оба дураки, – презрительно сказала она. – Сажин, твоя ревность меня достала. Как мальчишки, честное слово! Как вы мне оба надоели! – Она взмахнула пистолетом.