Седьмое небо в рассрочку
Шрифт:
М-да, Шатунов и сам в замешательстве: тогда ему казалось одно, сейчас видится другое, наверное, он не все возможное сделал. Однако Ксения лучше знала положение вещей, Леонид Федорович принял ее условия, а теперь обязан защитить мать в глазах сына:
– Зря. Ты не знаешь, Паша, что за люди бывают, не всегда видно, кто перед тобой. Вон про меня сколько насочиняли – я людоед, а ведь не причинил вреда ни одному человеку… никого не убил…
Не смог убить. Стыдно признаться в этом сыну. По-настоящему сильно и осознанно он ничего не желал, как собственноручно пристрелить убийцу, и молился, чтоб девчонка выжила. Мысленно режиссировал
– Научись, Павлик, распознавать людей, – вздохнул он. – Ты не должен судить ее, мама защищала нас, наши жизни. Благодаря маме свалили монстров, правда, уже без нее. Алло! – поднес к уху звонивший мобильник Шатунов. – Я слушаю, говорите…
– Леха, это я. Тот, кто увез твою дочь.
Шатунов получил адреналиновый удар и остановился, едва выговорив:
– Идите в машину, я скоро…
Он втянул носом воздух, будто брал на нюх позвонившую сволочь, хотя она была за много-много километров. Жаль, ух, как жаль, что Дубенич далеко. Иначе зубы Лехи не друг о друга терлись бы, издавая симптоматичное скрипение, а вонзились бы Юре в глотку.
– Молчишь? – рассмеялся Дубенич. – Неужели вы докопались? Хм, у меня неплохое чутье, вовремя я слинял.
– За что? – выдавил Шатун, ибо Юрка остался для него неизведанной галактикой.
В паузе он присел на скамейку у могилы рядом с обочиной кладбищенской дороги. Шатунов не смог нажать на курок, зная, что на больничной койке лежит прямая убийца, но эту гадину, голос которой бил по нервам из трубки, пристрелил бы, не дрогнув!
– Видишь ли, корни далеко в прошлом. Шатун, ты вторгся в сферу, куда я тебя определил временно! Ты это слово понимаешь или нет? У меня выгорало крупное дело, я не мог его бросить, временно передал тебе. Но ты не захотел уйти, когда я просил. Вдруг из тупорылого Лехи-бревна ты превратился в акулу капитализма, захватив мою вотчину.
– Ты купил завод, называешь его своей вотчиной? – перебил Шатунов.
– Я наметил его себе, намекал тебе об этом. И пивзавод должен был перейти ко мне, а ты меня обставил. Ну кто ты такой, черт возьми!
– А… – усмехнулся Шатунов. – Зависть, да?
– Возмущение. Тебе надлежало сидеть в Погореловке и не вякать, извини за цинизм.
– Почему ты заказал Ксению?
– И ты б заказал, будь на моем месте, – убеждал Дубенич. Он не чувствовал себя виноватым, абсолютно! – Видишь ли, ее боялись меньше, чем меня. Она раскрутила моих людей, сильно их запрессовала – молодец. А двое стукнули мне! Я приставил к ней шпика и вдруг узнаю, что вы встречаетесь, а она замужем. Я не стал разбивать семью… я просто ее уничтожил. К сожалению, киллеры не нашли на меня досье, хотя искали и у нее дома, и на даче.
– Значит, их тоже ты уничтожил.
– Конечно. Я всегда зачищаю хвосты.
– Неужели завалил всех троих за раз? И они, спецы-убийцы, дали себя застрелить?
– Исполнители люди, а мой конек – хитрость. Они не ждали, что приду с пушкой в кармане и замыслом, я ведь представился моим адвокатом Кукиным – интеллигентным, трусоватым добряком. Загримировался: парик нацепил, бородку, очки. Я привез им кейс бабла. А что такое гора желанного бабла? Они начали пересчитывать и потеряли бдительность:
Шатунова бесил и его тон, и то, что он говорил, да толку-то! Сейчас Леонида Федоровича интересовало, что он сделал с Сабриной, она ж не чужая ему. Он давно отключился б от связи, но хотел знать:
– Мою дочь тоже зачистил?
– Нет, – протянул Дубенич, смеясь. – Сабрина меня обворожила, я сходил по ней с ума. И придумал, как взять ее, вот послушай, это очень остроумно. Она заняла деньги у быка, ну, того самого шпика, которого я приставил к твоей прокурорше. Он же помог мне расправиться и с киллерами. А деньги ему дал…
– Ты?
– Точно. Бык поставил ее на счетчик, она же не вернула долг. А я заплатил долг Сабрины быку, то есть себе… Но сказал, что она мне ничего не должна. И Сабрина стала моей!
– Что ж ты оставил ее одну ночью, прикованную к трубе, умирать от ужаса?
– А как бы я объяснил свое появление? Но утром именно я позвонил в полицию. Кстати, нет худа без добра, Сабрина получила урок, поняла, что ей нужен надежный тыл, поэтому выбор пал на меня.
– А она в курсе, что ты пытался убить и ее папу?
– Откуда тебе известно?
Наконец! Наконец тон весельчака окрасился трусливым блеяньем. У Шатунова даже настроение улучшилось, но он не собирался открывать карты, пусть лучше не знает, что девчонка выжила и указала на него:
– Сорока летала и показания дала. Так моя дочь знает, что ты хотел убить ее отца? Ну ты, гад…
– Сорока? Мне, собственно, плевать, я не вернусь в Россию, где морально жить тяжело – нельзя верить людям, везде обман. А твоя дочь… Вон она плавает в бассейне, ее ждет массажистка, потом мы поедем гулять. Сабрина любит тратить деньги, а я люблю Сабрину и чувствую прилив сил, о, как мне хорошо! Она родит мне ребенка, так что ты будешь дедом моего сына, с моими генами. Я отнял у тебя дочь. И жену отнял. Ведь Ксения была той самой, которую ты любил, так? Теперь ты знаешь – каково терять.
– Чтоб ты сдох, – процедил Шатунов в трубку и прервал разговор нажатием кнопки.
Он долго сидел на скамейке, ведь требовалось унять и боль внутри, и бурю, и негодование на высшие силы, которые сверху попустительствуют нечеловекам. «Родит она ему, – параллельно шли мысли. – Угу. Видел я, из чьей комнаты она выходила в день отлета. Так что жди деток и воспитывай чужих, урод. Господи, почему?..» Наверное, он просидел бы до вечера, если б не Пашка, вышедший из машины да и из себя тоже:
– Папа! Па! Сколько тебя ждать?!
Действительно – сколько? Он подхватился и быстро зашагал к сыну. Жаль, что не подумал о нем, когда поднял пистолет и целился в девчонку – что было б с Пашкой, если б выстрелил? Конечно, он уже взрослый, у него есть Иваныч, Володька… Тьфу ты, опять звонок!
Вести были плохими, Шатунов позвал Южина и с досадой сказал водителю по секрету от Павлика:
– Девчонка сбежала из больницы.
– Как?! – ахнул Южин.
– А вот так, – взмахнул руками Шатунов. – Элементарно, люди же идиоты, думают, их не проведут. А она вырубила медсестру, напялила на себя ее одежду, прошла мимо спящего охранника… Как показывают в кино, так и сделала! Вызывай Марина и ребят, думаю, эта тварь не пожалеет ни меня, ни Пашку. Звони!